Аля сидела в самом конце маршрутного такси у окна и прекрасно видела бегущего к остановке Киру. Зачем он прибежал? Ее проводить? Или?.. Сейчас уже не важно. Она сделала выбор. Любить и знать, что ты не нужна любимому – больно. Еще больнее – видеть его отвергнутым возлюбленной. А ведь Кира все равно что отвергнутый – никогда не будет по-настоящему близок с той, которую любит. Никогда. Она отвернулась, и крупные слезы побежали по напудренным щекам, оставляя неровный влажный след.

Мелодия казалась очень знакомой. Патефон стоял на полу, в комнате царил полумрак. Зарина огляделась, но вокруг ничего не видно, кроме серых стен. Тогда она опустилась на корточки у патефона.

Открылась дверь, широкая полоса света как дорожка легла к ногам девушки.

– Ты чего здесь сидишь? – Парень в военной форме остановился в дверном проеме. – Все уже собрались.

Зарина попыталась разглядеть его лицо, но на фоне желтого света был виден только силуэт. Поднялась, вышла в длинный узкий коридор и, следуя за провожатым, вошла в дверь напротив, огляделась: похоже на больничную палату – три койки стояли параллельно друг другу, одна – пустая, вокруг другой, как заметила Зарина, уж очень суетились. Из обрывков фраз девушка поняла, что спасают чью-то жизнь. Тут же у больничной койки стояли родственники, и, когда врачам удалось спасти человека, они бросились к нему, не сдерживая радости. Около третьей койки никто не суетился, и родственников было мало – мать да отец, да еще у стены в сторонке стоял коренастый парень.

– Почему ты здесь стоишь? – спросила его Зарина.

– Да вот, с отцом пришел попрощаться, – кивнул на стоящего у третьей койки мужчину и виновато вздохнул, глядя на Зарину: – Погиб я. Ты уж извини, что так получилось…

Зарина вздрогнула, посмотрела на тело, лежащее на койке до подбородка накрытое простыней, потом снова перевела взгляд на парня, неподвижно стоящего у стены, – тот виновато улыбнулся.

– Это ты? – Она пыталась разглядеть его лицо, но оно было размыто так, будто Зарина (обладающая хорошим зрением) надела очки своей бабушки.

– Я. Извини.

Зарину охватило чувство утраты, глубокой утраты. Нечто важное ушло от нее, то, чего уже никогда не будет, никогда не будет…

Она просыпается, запускает ладонь под подушку, вынимает щетку для волос: «Вот тебе и суженый-ряженый пришел, причесал…»

В комнате темно. Надя и Геля сидят за столом. На столе перед ними зеркала образуют причудливый коридор отражений, в каждом из которых дрожит по свече.

«Суженый-ряженый, явись… – шепчет Надя, плавно водя свечой перед зеркалом. – Суженый-ряженый, явись…»

Вот в зеркальном коридоре маячит едва различимый силуэт. Девушки обращаются в зрение. Силуэт медленно растет и приближается. Очертания его становятся все четче.

– Витька?! – вздрагивает Надя.

– Бу! – отвечает ей отражение Витьки, разразившись неподобающим для суженого хохотом.

– Витька! – разочаровано оглядывается Геля. – Че ты тут делаешь?!

– Да вот решил заглянуть на огонек, – кивает парень на свечу. – А вы тут че делаете?

– Не твое дело, – включает свет и гасит свечи Геля, – все равно все испортил.

– Да ладно, Гель, не ворчи, – улыбается Надя, – весело же получилось.

– Весело, – бурчит Геля.

– Эх, Гелька! – Парень садится за стол. – Не умеешь ты веселиться! Посмотри на нее, – кивает Наде, – всю романтику разогнала!

– А тебе тут не место для свиданий! Тебя тут не ждали!

– Да, а мне показалось – меня только тут и ждут, – подмигивает Наде.

– Может, чаю?! – улыбается та.

– А давай, хозяюшка, – кивает он Геле, – угости нас чаем.

– А больше вам ничего не надо? – показывает свои острые зубки Геля.

– Да остынь ты! Я, вон, и торт принес, там, на кухне стоит! Мир? – Витька протягивает широкую ладонь девушке.

– Мир. – Геля цепляется за его мизинец своим, нерешительно заглядывая в глаза. – Забыли все, что было?

– Забыли все, что было, – кивает Витька.

Арина Артемовна с минуту внимательно смотрела на Киру своими зелеными глазами, будто собираясь с мыслями, прежде чем начать разговор. Кира молча разглядывал ее овальное лицо, желтые короткие волосы, пенно взвившиеся над головой.

– Вот что, Кирилл Александрович, – начала наконец она, – Альбина Васильевна, похоже, уже не вернется в школу (жаль, конечно, терять такого специалиста, как она), мы знаем, что у вас есть опыт работы психологом, и хотим предложить вам эту ставку.

– Как – не вернется? Совсем не вернется? – просипел Кира (голос изменил ему).

Арина Артемовна удивленно посмотрела на него.

– Вы хотите обвинить нас в пустословии? Мы сплетни не собираем. Вам предлагают ставку психолога, молодой человек, и ждут конкретного ответа.

– А как же?..

– Мы не даем нагрузки больше, чем положено. Если только вы сами не пожелаете.

– Мне бы…

– Подумайте, но не долго. Завтра жду ответа. – И завуч погрузилась в документацию, скрыв пенной шевелюрой лицо.

Кира поднялся и, не сводя взгляда с желтой пенности на голове Арины Артемовны, вышел из кабинета.

«Не вернется, – думал он, – никогда не вернется…»

– Что с тобой, еж? – окликнула его Зарина.

– Должность новую предложили, – криво усмехнулся Кира.

– Какую?

– Психолога.

– Пси…

– …холога.

– Но как? Она ведь…

– Нет – она не вернется. – Он отвернулся, уставился в окно: тысяча искорок сияло в белой снежной парче и еще множество таких же сверкало, паря в воздухе.

– Как же так, почему я не знаю об этом? Неужели она уволилась и ничего мне не сказала!

– Так и есть.

– Видимо, любовь настолько вскружила ей голову, что она забыла о своей подруге. Забыла сообщить, что выходит замуж. Или не захотела…

Кира порывисто развернулся, взял ладони Зарины в свои:

– Ну что ты, может, любовь тут совсем ни при чем, может, она нашла хорошую работу там, может, Москва ей так понравилась, что она решила остаться, а тебе позвонит, как только все устроится!

– Может быть, – Зарина улыбнулась. – Надо научиться отпускать, помнишь?

– Помню, – кивнул он. – Только я так виноват перед ней!

– Виноват?

– Она ведь назло мне это…

– Не думаю. И потом, сердцу не прикажешь. Что поделаешь, если ты не любишь ее. В жизни не все складывается так, как мы хотим. Надо принимать и отпускать то, что уже свершилось, если мы не можем этого изменить. Она умная, красивая девушка. Поверь, она будет счастлива. Я уверена, что скоро она позвонит.