– Двадцать два, – с горечью поправил ее Эрон.

– Ну вот, ты прекрасно понимаешь, о чем я!

Тут они оба уставились друг на друга. Эрон заговорил первым:

– Так… сколько тебе лет?

– Девятнадцать! – гордо вскинула подбородок Электра. – Теперь откровенность за откровенность: а тебе?

Эрон что-то неразборчиво промямлил, потирая лицо ладонью, – нечто вроде «э-э-э-дцать м-м-м-ре».

К несчастью для него, Электра стремительно переводила с этого непостижимого для многих языка. Вероятно, причиной тому было долгое и близкое общение с весьма непростыми братьями…

– Так тебе тридцать четыре? – вытаращилась она.

– И это неразрешимая проблема?

Электра заморгала:

– Н-ну… нет. Просто дело в том, что Арчи ровно на пятнадцать лет старше Айрис. И… они обвенчались, когда невесте было девятнадцать лет.

– И что это означает?

– Ничего! – Электра быстро замотала головой. – Уверена, это просто совпадение…

Тут Эрон кожей затылка ощутил взгляд, полный чувств, далеких от нежности. Картер поднял голову:

– Если вы закончили мериться годами, то, полагаю, вам следует тотчас развязать меня или убить. Меня тошнит от вас обоих!

Электра недобро усмехнулась, глядя на юношу:

– Великодушно простите, но мы были вполне довольны жизнью и счастливы, пока вы не явились сюда без приглашения!

– Счастливы? – оскалился Картер. – Он не заслуживает счастья! А вот Эми его заслуживала! А этот… этот заслужил лишь того, чтобы лежать в земле… он, а не она!

Опустившись подле юноши на колени. Электра коснулась его руки:

– Я искренне сожалею… Простите, я на время позабыла о вашей несчастной сестре.

Она злилась на Картера и одновременно сострадала ему всем сердцем. Потому что знала, каково это: видеть, как гибнет семья…

Однако этот мальчик живет только прошлым. Вместо того чтобы наслаждаться беззаботной юностью, он корит себя за то, что в то трагическое время не помог сестре… Но ведь тогда он был беспомощен! Слишком молод, чтобы вызвать Эрона на дуэль, слишком неопытен, чтобы помочь родителям пережить эту трагедию…

«…Так говоришь, он живет прошлым? Не чересчур ли знакомо звучит?»

Но Электра тотчас отогнала навязчивую мысль. Теперь она всецело сосредоточена на будущем!

«…Да полно, правда ли это? А как же ключ от сгоревшего имения, который ты по сей день носишь на груди?»

Ощутив ее прикосновение, Картер отпрянул. Закусив губу, Электра взглянула снизу вверх на Эрона:

– Не мог бы ты…

– Нет, не мог бы! – отрезал Эрон. И прибавил, видя искренние страдания Картера: – Увы, не могу, потому что это умножило бы боль и несчастья.

– Боль? Несчастья? – с ненавистью уставился юноша на Эрона. – Да известно ли тебе, что ты сделал со мной? Со всей моей семьей?

Электра попробовала вновь его успокоить, но юноша гневно ее оттолкнул.

– А ты… ты просто дурочка, если ему поверила! – зарычал он. – Потому что он и тебя предаст! – Картер кивком указал на выход: – Пойди, поищи у меня в сумке у седла! Я привез дневник моей покойной сестры, чтобы доказать твоей семье, сколь низок и опасен этот мерзавец! Прочти его, прочти! Узнай всю историю хладнокровного соблазнения, изведай всю боль ее невинного сердца!

– Хм-м-м… – Электра взглянула на Эрона.

– Электра, не делай этого! – угрожающе произнес Эрон.

Она вздернула бровь:

– Не смейте указывать мне, милорд! Я буду читать все, что сочту нужным!

И уже через минуту в руках у нее был дневник в кожаном переплете. Несчастная Эми Мастерсон успела описать всего лишь несколько недель своей короткой жизни. И Электра предположила, что прежде у этой девушки ни от кого не было тайн. Но вот Амелия повстречала на балу обходительного и обаятельного красавца…

В ярости Эрон покинул беседку. Он физически не мог выносить этого зрелища – Электра, склонившаяся над дневником Эми. Противоречит ли дневник девушки его заверениям? Скорее всего, это так, если Картер Мастерсон, прочтя записки сестры, по-прежнему свято убежден в его греховности и виновности!

Бог свидетель, Электра Уортингтон обманом прокралась в его одинокое мрачное сердце! Она всецело поработила его разум, его душу! И если вдруг она сейчас отвернется – сердце его разорвется от боли…

А вдруг она поверит ему, несмотря на слова Амелии? Вдруг рука об руку с ним вступит в мир, который презрел его и отринул?…

Долго ли удастся ему противостоять целому свету в ее глазах?… В конце концов кому поверит Электра?…

Электра читала быстро, но очень внимательно. В какой-то момент Картер попытался заговорить с ней, но она прижала палец к губам:

– Ш-ш-ш!

И юноша тотчас покорился. Что несколько воодушевило Эрона, и только.

А на страницах дневника оживали мечты романтичной барышни. Вот Амелия повстречала «Его». Вот описание их первого поцелуя – и сердце Электры облилось кровью. Но она, сдержав не в меру разыгравшееся воображение, продолжила чтение.

Итак, Амелия и «Он» впервые познают радость плотской любви. Тяжело сглотнув, Электра внимательно прочла подробное и искреннее описание первого соития… Теперь ей не с чего ощущать превосходство перед «глупенькой» Амелией – ведь и ей отныне известно, сколь сильна тяга мужчины к женщине, теперь ей ведома сладость жарких касаний и безумных поцелуев, дрожь от соприкосновений горячих тел, ощущение мужчины внутри собственного тела…

Но вот Амелия узнает о неверности возлюбленного – рушатся ее иллюзии под гнетом суровой реальности, сердце ее терзает любовь, которая еще жива, разум туманят ревность и ненависть… Когда «Он» покинул девушку, она была раздавлена, уничтожена… ее почти не осталось.

Наконец Электра добралась до последней записи, сделанной дрожащей рукой Амелии Мастерсон:

«Сегодня ко мне приходил лорд Эрон. Слова его светлости оставили меня безучастной, сердце мое – холодным и одиноким. Жизнь моя – вечная зима.

Но зима должна закончиться. И я должна убедить лорда Эрона, что готова к этому, что зиме пора уходить.

Я просто должна заснуть».

От этих слов сердце самой Электры словно сковало могильным холодом. Она поняла, какой смысл вложила семья несчастной в эти несколько строк…

Однако если читать эти строки, зная, о чем именно беседовали Эрон и Амелия в тот день, то нетрудно понять: страшные слова «я должна заснуть» надо понимать буквально! Потому что это пишет девушка, измученная горем и усталостью, понимая, что слишком изнемогла для принятия разумного решения…

Медленно закрыв дневник, Электра положила его себе на колени.