Лежа у огня, Айя радовалась тому, что на потолочных балках были сплошными полосами вырезаны защитные символы, а на стенах висели целые мешки охраняющих амулетов. Может быть, в Скале Сакор и не ладил со Светоносным, но Создатель все равно присматривал за общим порядком.

Но все же покоя в эту ночь Айя так и не нашла. Каждый раз, когда она погружалась в сон, ей снилась сивилла из Афры. Девочка смотрела на нее сверкающими белыми глазами и говорила голосом Светоносного:

— Это надо остановить.

И в видении Айя падала перед ней ниц, рыдая.

После визита Айи Аркониэль месяц за месяцем с надеждой смотрел на алестунскую дорогу. Но весна миновала, а гостей все не было. Пришло лето и обожгло луг, выкрасив его в коричневый цвет, но на дороге никто не появлялся, кроме торговцев да посыльных от Тобина.

Это было обжигающее, пылающее лето; даже долина вокруг Алестуна, которую самая страшная засуха многие годы обходила стороной, была поражена бедствием. Посевы на полях высохли, новорожденные телята и ягнята перемерли. Река превратилась в жалкий ручеек, пробиравшийся между пересохшими, растрескавшимися берегами, и от ручейка воняло грязью, тиной и сгнившими водорослями. Аркониэль снова разделся до льняного килта, а женщины ходили по дому в одних нижних рубашках.

В один из дней месяца дентина Аркониэль трудился в огороде, помогая поварихе выкапывать остатки пожелтевшего лука-порея, когда Нари окликнула его из окна второго этажа. По дороге в сторону их дома направлялись мужчина и мальчик.

Аркониэль выпрямился и стряхнул с ладоней пыль.

— Ты их знаешь? — спросил он.

— Нет, незнакомые люди. Побегу навстречу…

Подойдя к воротам, Аркониэль узнал широкоплечего седобородого мужчину, шедшего рядом с Нари; но маленький мальчик, сидевший между седельными сумками на спине измученной лошади, которую вел за собой мужчина, был ему незнаком.

— Колин из Джетни! — воскликнул Аркониэль, идя по мосту им навстречу.

Десять лет прошло с тех пор, как Айя в присутствии Аркониэля дала этому человеку один из ее опознавательных камешков. Но тогда Колин путешествовал в одиночестве. А его новому спутнику на вид было лет восемь-девять, не больше.

— Айя сказала, я найду тебя здесь, — пояснил Колин, пожимая руку Аркониэлю. И насмешливо оглядел перепачканный килт и загоревшую кожу волшебника. — Вижу, ты тут в крестьянина превратился?

— Более или менее, — засмеялся Аркониэль. — А твое путешествие, похоже, было не из легких.

Колин и раньше выглядел оборванцем, но сейчас Аркониэль говорил скорее о мальчике. Загорелый до черноты, ребенок казался вполне здоровым, но когда Аркониэль приблизился к нему, он уставился на пыльные мешки на лошадиной спине, и в его больших серо-зеленых глазах волшебник увидел не застенчивость или смущение, а страх.

— И кто это у нас? — спросила Нари, улыбаясь ребенку.

Мальчик не поднял головы и не ответил.

— Ты что, язык проглотил? — насмешливо спросила Нари. — А у меня в кухне, между прочим, есть отличный холодный сидр. Хочешь пить?

— Будь повежливее, Витнир, — с укоризной сказал Колин, когда ребенок отвернулся.

Схватив мальчика за рваную тунику, он снял ребенка с лошади, как мешок яблок. Витнир тут же спрятался за мужчину и сунул палец в рот.

Колин нахмурился, оглядываясь на него.

— Да не бойся ты, парень. Иди с этой женщиной. — Поскольку Витнир не шелохнулся, Колин схватил его за плечо и не слишком нежно подтолкнул в сторону Нари. — Делай, что тебе говорят!

— Ну зачем же так, — недовольно буркнула Нари, беря ребенка за руку. Потом, куда более мягким тоном, сказала, обращаясь к мальчику: — Идем со мной, Витнир. Повариха как раз печет чудесное печенье, и ты получишь самое большое, со сливками и ягодами. У нас тут давно не бывало маленьких мальчиков, просто совершенно некого баловать!

— Где ты видел Айю? — спросил Аркониэль, идя рядом с Колином. — Уже несколько месяцев от нее нет вестей.

— Она нашла нас на севере, несколько недель назад. — Колин вытащил из-за ворота туники мешочек и вытряхнул из него маленький крапчатый камешек. — Сказала, что найдет меня при помощи вот этого, и велела отправляться сюда, к тебе. — Он оглядел небольшой огород, и выражение его лица несколько смягчилось. — Сказала, у вас мы будем в безопасности.

— Мы уж постараемся, — ответил Аркониэль, пытаясь угадать, каких действий ожидает от него Айя, если следующими гостями окажутся Нирин и его Гончие.

Как и все, кого Айя позже по одному прислала в замок, Колин в своих снах мельком видел безумный хаос и восстание Королевы. Еще он видел, как Гончие сжигают его знакомых волшебников.

— Твоя мистрис не говорила, зачем она решила нас собрать, но если она хочет выступить против этих мерзавцев в белых балахонах, я встану рядом с ней, — заявил Колин, когда они с Аркониэлем после ужина уселись в холле. Было еще слишком жарко даже для того, чтобы зажечь хотя бы свечу, поэтому они обошлись светом огненного шарика, который Аркониэль бросил в пустой очаг.

Повариха постелила для мальчика наверху, но Витнир молча отказался спать отдельно от наставника. Аркониэль вообще за весь день не слышал от него ни слова.

Колин печально посмотрел на ребенка — свернувшись клубочком, он спал прямо на устланном камышом полу.

— Бедный парнишка. В последние месяцы у него были причины не доверять незнакомым.

— А что случилось?

— Мы были в Диммертоне, это за Нифином. Остановились там в маленькой гостинице, надеялись заработать на ужин. Один молодой парень заинтересовался моими фокусами и предложил мне кувшин доброго вина. — Руки Колина, лежавшие на коленях, гневно сжались в кулаки. — Вино было крепким, да еще в него что-то подсыпали, потому что на следующее утро я узнал, что наболтал лишнего об оракуле Афры и о том, что считаю короля виновным в нашествии чумы. Но сам я ничего этого не помню. А тот тип со мной соглашался, и мы расстались друзьями, но в ту же ночь горничная разбудила меня и сказала, что целая толпа народу идет к гостинице, чтобы схватить меня, и лучше бы нам с мальчиком бежать. Я был не настолько одурманен, чтобы не разогнать банду пьяных выродков, но кто их вел, кто подстрекал? Не кто иной, как мой собутыльник! Только теперь он был одет в балахон Гончих. Благодарение Свету, из Гончих он был один, но успел оставить мне вот эту метку, прежде чем нам удалось бежать. — Колин закатал рукав и показал Аркониэлю свежий длинный шрам на предплечье.

Сердце Аркониэля упало.

— Ты ему говорил что-нибудь о видениях?

— Нет, это запрятано в самой глубине моего сердца. Только ты и Айя слышали от меня о… — Колин замолчал и настороженно огляделся по сторонам. — О ней. — Он опустил рукав и вздохнул. — Ну и для чего мы сюда пришли? Мы тут не настолько далеко от Эро, чтобы Гончие не смогли нас найти.