Я поспешила испортить ему настроение, заявив:

– «Хельгу» можете не искать, ее сломали и сожгли!

– Но зачем, зачем?! – вскричал мой брат.

В лунном свете в его глазах блеснули слезы. Зяма вернулся к руинам скамейки, поднял доску с единорогом и, прижав ее к груди, понуро встал над пепелищем.

– Это не ко мне вопрос, – со вздохом ответила я.

– Давайте сейчас же вернемся на дачу и спросим у этих ненормальных бандитов, зачем они спалили вашу «Хельгу»! – предложил Горин, сочувственно глядя на скорбящего друга.

– Да какая разница? – тоскливо отозвался Зяма. – Погибшую «Хельгу» нам это уже не вернет! Все кончено!

Брат немного помолчал и смиренно добавил:

– Пантюхин меня убьет.

Я не рискнула обнадежить его возражением и дипломатично промолчала, но Зяма все-таки вспомнил о моем присутствии. Он посмотрел на меня, и сумрачное лицо его несколько просветлело.

– Пантюхин убьет нас обоих! – заметно оживляясь, сказал он.

Я заметила, что братец сделал отчетливый акцент на местоимении, и поняла, что погибать от руки Пантюхина в компании со мной Зяме будет гораздо приятнее, чем в одиночку.

– Индюха! – воззвал ко мне любящий брат. – Ты так и будешь сидеть сложа руки и ждать нашей с тобой насильственной смерти?

– Ладно, поехали снова на дачу, – решила я.

– А смысл? – снова нахмурился Зяма.

– А смысл все тот же: найти еще какую-нибудь «Хельгу», – ответила я, шагая к воротам.

– Мы уже пытались, и у нас ничего не вышло! – напомнил братец, поспешая следом за мной.

– У нас ничего не вышло, потому что мы нормальные люди, – сказала я, подумав про себя: «Разве что у меня небольшое раздвоение личности, но это пустяки». И, великодушно оставив без внимания Зямин ехидный смешок, повторила: – Мы с вами нормальные, а тут нужно маниакальное упорство. Вот бандиты наши, похоже, как раз маньяки, а маньяки никогда не останавливаются. Может, они уже присмотрели следующую жертву – я имею в виду, приговоренный немецкий шкаф.

Позабытая нами лошадь сыто фыркнула и сунулась мордой к проходящему мимо Зяме. Он ойкнул, отпрыгнув в сторону, вступил в железную плошку с остатками собачьего обеда и зацокал по двору ногой, подкованной миской, как хромой бес.

– Чертовщина какая-то с этим шкафом, – заметил Горин, галантно распахивая передо мной ворота.

В них тут же прошмыгнула бандитская собака, во дворе залившаяся остервенелым лаем.

– Неужели эти странные люди ищут шкафы «Хельга» только для того, чтобы сразу же от них избавиться? – Горин продолжил свою мысль и одновременно ловким пинком избавил двор от присутствия собаки.

Чувство территории у псины было развито фантастически! Гавкать она перестала аккурат в тот момент, когда пролетала через ворота над воображаемой демаркационной линией. Низкий бреющий полет безмолвствующая собака закончила в водосточной канаве на другой стороне улицы, откуда сразу же выскочила и устремилась в нашу сторону. Мы с Зямой уже успели выйти со двора и резво расступились, пропуская псину, которая на бегу разевала пасть, словно пробовала артикуляцию. Возвращение четвероногого стража на охраняемую им территорию ознаменовалось остервенелым лаем самой собаки и испуганным вскриком Горина, который шел замыкающим. Ванька выскочил за ворота, захлопнул створки перед раззявленной собачьей пастью и, слегка отдышавшись, объяснил:

– Цапнула за брючину, шавка!

Шавка, успевшая благополучно заткнуться, снова закатилась истеричным лаем. Очевидно, французское происхождение бульдога наградило его повышенной чувствительностью к оскорблениям. При этом скандалила обиженная собака совершенно по-русски: широко, с душой, трехэтажным лаем.

– Давайте побыстрее уедем отсюда, пока весь окрестный народ не сбежался на этот шум! – предложила я, ретируясь к машине.

О счастье! На сей раз я путешествовала как белый человек – в салоне автомобиля, а не как друг степей калмык или сын прерий Чингачгук – на неоседланной лошади. Я с комфортом расположилась на переднем сиденье, а на заднем диванчике устроился Зяма, не пожелавший расстаться с мебельной дверцей. Четырехколесный друг был не в пример удобнее, да и гораздо резвее четвероногого. По пустой в этот поздний вечерний час дороге горинская «семерка» летела, как ветер. Я даже не успела толком обдумать вопросы, которые собиралась задать бандитам, как мы уже приехали.

Впрочем, оказалось, что задавать вопросы некому! Двор был пуст, дом тоже, сиротливо скрипели на ветру открытые двери, а у открытой калитки в глубокой задумчивости стояла чья-то заблудшая рогатая скотина.

– О, Дюшка, смотри, вот и настоящая коза! – чему-то обрадовался Зяма.

– Накаркал! – ворчливо отозвалась я.

Животное, испуганное нашим появлением, кануло в темноту. Мы вылезли из машины, гуськом прошли в калитку, осмотрели двор и дом и констатировали огорчительное отсутствие субъектов, подлежащих допросу.

– Я не понял! – заволновался Зяма. – Куда все подевались?

– Коза ушла в лес, – прислушиваясь, любезно подсказал Горин.

– Коза пусть идет знаешь куда! – Неприличным жестом Зяма задал пресловутой козе направление, которое должно было обеспечить ей напряженную сексуальную жизнь. – Меня интересуют наши жертвы! Ладно, первую партию мы с Дюшкой самолично сдали бригаде «Скорой помощи», но куда подевалась вторая группа?

Нервничающий Зяма раскричался, как щепетильная дамочка, обвешенная нечестным продавцом.

– Тише, ты! – зашипела я на братца. – Соседи услышат!

И они действительно услышали.

– Зямочка, это ты? – раздался со стороны соседнего участка вибрирующий женский голос.

– Тетя Катя, это мы! – громко ответила я вместо брата.

Наши соседи Грушкины – старые друзья-приятели папули и мамули. Дядя Жора мужик спокойный, как упаковка реланиума, а вот его супруга тетя Катя дама суетливая, нервная и очень любопытная. Я подумала, что она может прояснить темную историю с пропавшими бандитами, и подошла поближе к забору.

– Инночка, и ты тут? – обрадовалась соседка. – Как хорошо! Знаете, детки, у вас тут что-то очень странное происходит!

– Что именно? – ухватился Зяма.

Тетя Катя с готовностью приступила к даче свидетельских показаний:

– Сначала – еще светло было – к нам прибегал какой-то молодой человек. Зачем-то выгреб из печки всю золу и убежал к вам во двор. Я насторожилась и стала время от времени поглядывать через забор, потому что молодой человек был…

– Здравствуйте еще раз! – басовито пророкотал Ваня Горин, присоединяясь к нашей компании у плетня.

– …очень симпатичный! – смышленая тетя Катя на ходу поменяла текст.

– Это был наш молодой человек, – Зяма поспешил реабилитировать Горина в глазах соседки.