– А все остальные? – с беспокойством спросила она. – Тут была еще целая куча народу! Какие-то физкультурники в тренировочной форме, потом сердитые мужчины в штатском, и еще старик со старушкой, совершенно древние…

– Тоже наши! – вставил Зяма.

– …и две кареты «Скорой помощи», одна за другой, – закончила соседка.

– Две «Скорые»? – Мы с Зямой переглянулись. – Тогда понятно…

– А вы, простите, кто будете? – спросила любопытная тетя Катя у загадочно помалкивающего Горина. – И зачем вам нужна была печная зола?

И тут Ваня меня удивил. Вместо того чтобы изящно отбрехаться, он важно произнес:

– Позвольте представиться! – и протянул тете Кате свою визитную карточку.

«Иван Горин, дизайнер по интерьеру», – прочитала соседка, опустив на нос очки, очень кстати засидевшиеся у нее на лбу.

– А также по ландшафту! – поторопилась добавить я, смекнув, что изящно отбрехиваться придется, как обычно, мне. – Мы с Зямой решили в подарок папе с мамой сделать на даче альпийскую горку и пригласили для этого специалиста по ландшафтному дизайну. А зола в больших количествах ему понадобилась в качестве натурального удобрения для почвогрунта. Правда, Иван?

Горин, получивший от меня тычок локтем в бок, закивал.

– А физкультурники в тренировочной форме – это были альпинисты, проверявшие крепость нашей альпийской горки! – Зяма встрял в беседу умных людей и довел мою версию до абсурда.

К счастью, тетя Катя на Зямины слова внимания не обратила. Она протянула поверх плетня руку и крепко вцепилась в Ванькин рукав, заявив:

– Иван! Мы тоже остро нуждаемся в ваших услугах! Нашей клумбе совершенно необходима рука настоящего ландшафтного дизайнера!

– Эта рука и все остальное в вашем полном распоряжении! – сказала я, для разнообразия толкнув Ваньку в спину. Это максимально приблизило его к плетню. – Иван, что же вы, сходите, посмотрите фронт работ.

– Ты с ума сошла? – горячо зашептал мне на ухо Зяма. – У Ваньки по ботанике тройка с минусом была, он пестики от тычинок не отличает и все цветы делит на одуванчики и лютики!

– Иван большой специалист по дикорастущим декоративных растениям! – тут же переиначила я сказанное братом. – Его конек – одуванчики и лютики.

Горин, успевший перелезть через заборчик, услышал мои слова, оступился и рухнул на спину, едва не завалив весь плетень.

– Осторожно, тут у нас кочки! – тетя Катя заботливо поддержала неустойчивого дизайнера и потащила его в глубь участка.

– А мы теперь посидим в тишине и подумаем, что нам делать дальше, – сказала я Зяме.

Мы присели на лавочку под старой грушей и честно принялись думать. Тишина с уходом говорливой тети Кати стала полной, звенящей, но ни одной дельной мысли у меня не родилось.

– А знаешь, Индюха, – проникновенным тоном начал Зяма. – Я вот подумал: а ведь непростым делом занимается наша мамуля! Смотри, как это трудно – придумать толковый сюжет! Взять хотя бы нашу историю с «Хельгой». Я лично вижу только один конец этой сказки – определенно, она будет страшной и закончится нашей с тобой погибелью. А вот мамуля, наверное, могла бы придумать хеппи-энд!

– Наша мамуля сочиняет страшилки! – напомнила я. – Какой там хеппи-энд, ты в своем уме?!

– Ну, я имел в виду, что в конце убьют не нас, а кого-нибудь другого, – ответил Зяма.

– Неплохая мысль, – признала я. – Ты предлагаешь подсунуть Пантюхину кого-то вместо нас с тобой, если уж не удалось подменить «Хельгу»?

– Мне нравится ход твоих мыслей, – сказал Зяма. – Думай дальше!

– Думай дальше! – повторила я. – Опять я одна должна мозгами ворочать? Знаешь, одна голова хорошо, а две – лучше. Мамуля тоже не думает в одиночку, к ней муза приходит!

– А ты попробуй, позови! – посоветовал Зяма. – Может, муза и к тебе придет!

– Ты думаешь? – Я нервно хихикнула и, чувствуя себя полной идиоткой, вполголоса позвала:

– Му-у-за! Приди ко мне, пожалуйста!

Невероятно, но это мгновенно сработало! Не успела я договорить, как позади нас с Зямой пугающе затрещали лопухи, хрустнул плетень, и из-под низко нависающей грушевой ветви, согнувшись, полезла плечистая фигура. Я успела подумать, что вызвала не простую музу, а какого-то мамулиного монстра, и чуть не шлепнулась в обморок, но тут фигура заблажила знакомым голосом Вани Горина:

– Инка, Зямка, скорее! Пошли за мной, быстро, вы должны это видеть! Ну же, поднимайтесь! Скорее, скорее!

Горин был так возбужден, что я даже не пыталась угадать, какое такое зрелище вывело его из равновесия настолько, что обычно спокойный парень превратился в вопящую макаку. Исключила только потусторонние явления, потому что помнила Ванькину реакцию на мамулино цветастое привидение: тогда Горин позорно шмякнулся в обморок. А в настоящий момент он был так же далек от потери сознания и подвижности, как мадагаскарский бабуин в разгар брачной пляски. Так что я готова была увидеть что угодно – например, наших дохлых бандитов, сложенных на соседском огороде аккуратным квадратом на манер колодезного сруба. Или летающую тарелку с красным крестом на борту и торчащими из иллюминаторов ногами в велосипедных бутсах.

Почему-то в каждой сцене, промелькнувшей в моем воображении за те несколько секунд, пока мы бежали смотреть Ванино шоу, присутствовали детали, имеющие непосредственное отношение к событиям нынешнего нескучного вечера. Наверное, это мое подсознание мистическим образом предугадало дальнейшее развитие событий и старалось меня к нему подготовить. Так что я не сильно удивилась, когда увидела на веранде аккуратного домика Грушкиных… немецкий шкаф «Хельга»!

– Вот! Я нашел ее! – гордо сказал Горин и выпятил грудь, будто подставил ее под орден.

– О боже! – прошептал, не веря своим глазам, Зяма.

И он действительно молитвенно сложил руки, словно собирался немедленно вознести хвалу небесам.

– А что такое? – обеспокоенно спросила тетя Катя, встревоженная таким массовым нашествием желающих осмотреть фронт ландшафтно-дизайнерских работ.

– Миленькая, хорошенькая тетечка Катечка! – не разлепляя молитвенно склеенных ладошек, Зяма бухнулся на колени перед соседкой. В оранжевых трусах буфами он был похож на сказочного принца в некомплектном одеянии. – Продайте нам этот шкаф, пожалуйста! Он нам очень, очень нужен! Он нам просто жизненно необходим!

– Да берите, конечно! – замахала руками соседка, которую коленопреклоненный Зяма откровенно пугал. – Нам-то он уже не нужен, в городской квартире новая мебель, а «Хельгу» мы на дачу перевезли, потому что выбросить рука не поднялась.

– Минуточку! – с претензией воскликнула я. – Как же это – не поднялась? А Верка ваша нам сказала, что она отправила «Хельгу» на помойку!

– Отправила, точно! – кивнула тетя Катя. – Только мы с Жориком в окошко видели, как биндюжники наш милый шкафчик на мусорку волокут, и побежали следом. Двести рублей водителю собачьей перевозки заплатили, чтобы он «Хельгу» к нам на дачу перевез! Верка-то не знает, она сюда, в Бурково, уже лет десять носу не кажет, ей этот медвежий угол неинтересен, по заграницам отдыхает наша цаца.