Лима глубоко вздохнула и тяжко выдохнула воздух. Ее не прельщало стоять впереди всего войска, как еще говорилось среди смертников. Передние ряды обычно гибнуть самыми первыми, если повезет вторыми. В общем, мысли у нее в голове мелькали отнюдь не веселые, ей не хотелось думать, что впереди ждали страшные существа, желающие их смерти. Все происходящее представлялось ей игрой, чье-то жуткой и не смешной шуткой. Вот проснется и все будет по-прежнему. Она поступит в университет и будет отныне студенткой. Но реальность наступала и не отдавала свои права, щипала и насмехалась, мол, наивная что удумала, сбежать от нас?

Голубое небо затянуло неестественно красными тучами, сверху закапал дождь. Лима подставила руку и недоуменно уставилась на свою ладонь. Красные капельки не походили на воду. Девушка с затаенным страхом осознавала, что данная субстанция является кровью. В небе начался бой. Девушка подняла голову вверх и нервно сглотнула. Рвали химеры, рвали и их. Из-за дальности происходящего Олимпиада не могла рассмотреть тех, кто атаковал всадниц.

— Адские гарпии и бестии, и еще куча всякого мудья, — прорычала воительница, заметив, куда устремила взгляд ее ученица.

Лима старалась не дышать и не вдыхать желанный для вампира аромат. Вой доносившийся спереди оглушал и сводил с ума. Перед глазами плыло и размазывалось. Девушка осознала, что бежит только, когда противник приближался, и она могла различить ужасные оскаленные морды. Они столкнулись…

Олимпиада почувствовала, как заэна вошла в мягкую плоть и встретилась взглядом с черными пустыми глазами женщины. То был низший вампир, и от смертельной раны рассыпалась прахом, обдав ее смрадным запахом гари. А дальше начался кошмар. Крики, боль, кровь. Лима помнила, что кричала, но не слышала собственного крика, каждый раз опускала заэну, убивая и кромсая врага. Они же разрывали амазонок прямо на ее глазах и ужасным, то было зрелищем. Самое страшное, что они стремились не столько убить, сколько съесть своего врага. На теле появлялось все больше кусаных ран. Твари из ада вгрызались в руки, плечи, ноги. Прекрасные суккубки соблазняли, пленяли амазонок и убивали их с улыбками удовольствия на лицах. Пытались и Лиму совратить, но ее защищала бесстрастность, которую она попросила у старца. И прежде чем они понимали, что их чары на не действуют, белоснежное оружие описывало дугу и убивало жительниц глубин.

Из рук выбили заэну, и Лима, не задумываясь, схватила первый подвернувшийся предмет и с огромной вампирской силой приложила его к голове противницы. Камень разлетелся на куски, проломив темной череп. Она замертво упала под ноги и ее тут же скушали собственные союзницы из рядов низших. Олимпиаду вырвало, убийство тяжким грузом валилось на плечи. Пусть этих существ трудно назвать людьми, но они же были живыми, дышали, ели… Огромная волна отвращения поднялась в ней и Лима едва его подавила. Убивать не так легко как кажется, но здесь мало задумываешься над тем гуманно ли снести кому-то голову.

Атаковали сзади. Вампирша. Она вгрызалась пиявке подобно и, девушка, закричав от боли, схватила ее за загривок, оторвала от себя и приложила об чей-то щит. Послышался противный хруст костей. Низшая, явно не дотягивала силой до адского вампира и рассыпалась прахом прямо в руках.

— Почему ты сражаешься против нас?! Твоя кровь такая же черная, как и наша, вампир! — услышала Лима голос позади себя. — Хочешь прибиться к свету?! Этому никогда не бывать!

Зарычав, развернулась и получила кнутом по лицу. Рогатая женщина. Олимпиада затруднялась определить кто она такая, а Сирены, чтобы объяснить, рядом не наблюдалась.

— Ты животное, вздумавшее покорить хозяина! — продолжала темная. — Тебе никогда не вырваться из сладких сетей тьмы, вампир! — снова удар кнута. — Ты все равно будешь наша, но сперва ты сдохнешь и больше не будешь стоять на нашем пути!

Тренировки Сирены не прошли даром, тем более атаки не такие стремительные как у воительницы. Лима не только успевала заметить, как летит ее оружие, но и подбежать. Глаза застилала красная пелена. Рука сама сделала движение и рогатая схватилась за разорванное горло. И снова запах крови сводит с ума, но Лима держалась крепко.

— Может я и животное, но хоть пытаюсь измениться, — прошептала, прежде чем та упала.

Лима отчаялась найти заэну, на призыв же не хватало времени. Едва она убивала одного врага, как сразу объявлялась второй, и все повторялось заново. Теперь становилось понятно, зачем Сирена ее тренировала уклоняться от кирпича. Некоторые противницы умели стрелять, и если не увернулся, то считай что труп. У Олимпиады на глазах амазонка растворилась, упустив один из выпушенных темными горящих шариков. Лавируя между ними, девушка подбегала к стрелявшим. Ухватив стрелков за хвост, раскручивала, дабы бросить в стан врагов. Неудачницу разрывали свои же.

Ей в живот погрузили кинжал, благо он оказался просто заколдованным. Его методично прокручивали, причиняя боль.

— Больно? — ехидно поинтересовались у нее.

Безумные глаза, разукрашенная черным физиономия, закрученные назад рога, улыбка полная затаенного удовольствия. Вопрос взбесил Лиму. Превозмогая боль, она вонзила свои когти в грудную клетку безумной. Слыша ее поросячий визг приблизила ее лицо к своему, оскалившись зверем.

— Больно?! — прорычала, прежде чем переломать ее пополам.

Едва выдрав из себя настоящее орудие пыток, как пришлось им воспользоваться против жуткой большой собаки с тремя головами. На нее напал цербер. Ей почти перегрызли руку и вырвали кусок мяса из плеча. Она кричала, и второй здоровой рукой каждый раз вонзала кинжал в одну из голов. Собака по щенячьи визжала, пока не замолчала и хватка челюстей ослабла. Удобнее перехватив пса за позвонки, когтями погрузившись в еще горячую плоть, Лима поднялась и воспользовалась ею как булавой. Вампирская сила позволяла ей грузовики таскать, а тут всего лишь большое адское животное. Вторая собака не успела даже подбежать, как была сбита с ног. Выдрав из мертвого тела копье амазонок, девушка пригвоздила ее к земле. Цербер завизжал и всеми тремя головами пытался достать до нее.

— Сдохни, тварь! — прошипела Олимпиада огромным черным щитом, их валялось много, добивая собаку. Та затихла.

Лима резко развернулась и зашипела, скаля зубы. Низшие вампиры агрессивно шипя не смели к ней приблизиться. Как гиены окружали раненного, но еще сильного льва. Едва она пыталась схватить одну из них, как они разбегались в разные стороны, предпочитая находиться на безопасном от нее расстоянии. Черноглазые барышни еще остатков мозгов не лишились. Они понимали, что с адским вампиром пусть и таким половинчатым им не справиться в одиночку. Тогда Олимпиада предприняла другую тактику. Вначале бросила в них одного пса, придавив огромной тушей сразу дюжину, а второй размахивая, давя темных и обращая их в прах.

— Прикончите, предательницу!! — услышала чей-то приказ.

Лима, кинув собаку в сторону низших, прыгнула на голос и едва не нанизала себя на чьи-то рога. Она повалила рогатую достаточно крупного телосложения. И прежде, чем та успела применить свою силу, вонзила ей в горло все еще находящийся в руке кинжал, а затем в сердце.