Вот звери сгруппировались на одном краю, и делают вид, что пытаются нападать. Сверху это отлично видно. Защитники невольно стянулись в это место, оставив почти без защиты противоположную сторону. Вот результат, из кустов выскакивают сразу три зверя и прыжками несутся к месту, где защитников всего двое.

Для меня сомнений не было с того момента, как увидел, что в защищаемом круге находятся дети и женщины.

— Бух! Бух! Бух! — арбалетные болты с антимагическими рунами провожал взглядом до точки попадания.

Поэтому первый зверь упал ещё на дистанции, второй под ноги молодого парня с мечом бастардом, а третий получил болт уже в прыжке через повозки. Тут его встретил крепкий мужчина с вилами. Получилось одновременно, вилы и мой болт вошли в тело зверя. У мужчины хватило сил остановить полёт животного, и его труп упал не в круг, а на повозку, рядом с мужчиной. Возница видимо из старых солдат. Увидев, что из уха зверя торчит арбалетный болт, и зверь не шевелится, он выдернул вилы и приготовился отражать следующую атаку. А вот молодой парень, начал оглядываться, крутиться, пытаясь понять, откуда подстрелили зверя, который хотел прыгнуть на него, и чуть не пропустил следующую атаку.

Выпускаемые мной арбалетные болты летят не так, как при выстреле из арбалета. Там максимальная скорость болта на срезе арбалета и полёт неуправляемый. Я же запускаю болты магией, разгоняю их своей магической энергией. Поэтому максимальную скорость мои стрелы набирают уже на расстоянии метров пятьдесят от меня. Набрав скорость, выпущенные мной стрелы (арбалетные болты, это тоже стрелы, только короткие) летят быстрее, чем выпущенные из лука или арбалета. А энергия удара и пробивное действие стрелы хоть из лука, хоть из арбалета пропорционально квадрату скорости. Расстояние от меня до места боя было метров семьдесят, вполне достаточно для полного разгона моих арбалетных болтов. Поэтому они пробивали шкуру этих животных, с которой мечи защитников соскальзывали, не принося большого урона. А копий у защитников каравана не было. Зато железные вилы в руках возниц при удачном попадании вполне пробивали эти шкуры. Но, как я уже указал, зверей было больше, чем защитников, и медлить было нельзя.

Быстро выбирая тех зверей, которые уже готовились к броску, я начал пускать в них свои снаряды, стараясь попадать в затылок, или в ухо, если зверь оказывался ко мне боком. Десять болтов ушли к цели и звери, поняв, что им тут как-то не везёт, попрыгали вниз по склону, который был очень крутой, почти обрыв. Животных это видимо не смущало. Защитники каравана ещё некоторое крутили головами, поняв, что враг бежал, пошли по площадке, добивая всех зверей, которые производили впечатление не умерших.

Я спустился назад на дорогу, подозвал коня и выехал из-за поворота. На меня тут же наставили вилы и мечи. Не сходя с коня, я показал им черный арбалетный болт и показал на ближайшего зверя, у которого из затылка торчал такой же. Все поняли, что я имею отношение к тем, кто перебил почти всех зверей. Но дружелюбия это как-то не добавило.

— Кто старший, или хозяин каравана?

— Купец Ферор Долина, а ты кто такой?

— Зовите меня Майкл.

— Дворянин? — и все вилы оказались направлены мне в живот или грудь.

Светлый их знает, какие тут у них заморочки, поэтому накрыл себя и коня Чёрным куполом, а уже потом ответил.

— Да, дворянин, и даже аристократ. Несмотря на это, я вам помог, а вы в меня вилами тычете. Как-то не по-доброму это, а?

— Что вы хотите от нас?

— Я вас в первый раз вижу. Хотел бы познакомиться, если нам по пути, могли бы поговорить, может даже вместе поехать.

— Я настаиваю, что как минимум четырёх зверей мы убили сами!

Это он о чём? Думай голова! Наверное, шкуры этих зверей очень ценятся, и купец хочет получить максимальную выгоду?

— А сколько их всего, я убил штук десять или двенадцать. Можно по моим стрелам посчитать. А можно и не считать, можем и по-другому договориться. Как-то мне не очень хочется возиться с этими шкурами, снимать, выделывать. Вы, со своими, что планируете сделать?

Глазки у купца забегали. Он так и не назвал общего числа убитых зверей. Их было пятнадцать, и в тринадцати сидели мои болты.

— Так это магические шкуры, мы обязаны их сдавать по два золотых за шкуру.

— Так давайте я у вас куплю их все. Сам я убил тринадцать, два убили вы. Ты утверждаешь, что вы убили четырёх, пусть даже пять. Я отдаю вам десять золотых и все шкуры мои!

— Нет, уважаемый господин Майкл! Я пошутил. Если вы отдали нам пять шкур, то пять, это наши!

— Ферор, тебе не стыдно? Я вам жизни спас. А ты начинаешь меня обманывать из-за вшивых денег. Поэтому сейчас, при свидетелях, даёшь клятву, что выполнишь условия договора. Всего шкур будет пятнадцать. Пять считаются убитыми вами. Ещё три я вам отдаю за то, что снимете все шкуры, и выделаете их. После этого я выберу семь, которые мне понравятся. Восемь шкур останутся у вас. Клянись!

— Клянусь, что мы выделаем все шкуры и отдадим господину Майклу семь, по его выбору.

— Парень, собери все мои стрелы, отмой от крови и принеси мне. Теперь решаем, а куда вы едете, по пути ли нам.

Общее напряжение спало, уже никто на меня вилы не наставлял, но расслабляться мне пока рано.

— Мы едем в Серебрянск.

Это город в предгорьях, уже практически в горах, там добывают серебряную руду, и чеканят деньги. Поэтому там есть серьёзные королевские службы. Не очень хочется в такое место ехать, но нельзя показывать, что мне нежелательно с королевскими службами встречаться.

— Отлично, теперь о шкурах. Кто и как их будет снимать, чтобы не испортить, кто и как их будет выделывать, и наконец, сколько это всё займёт времени?

— Снимать будем до вечера, ночевать придётся здесь.

— Почему так долго?

— Это очень прочные шкуры, нож тупится после двух резов.

— Ферор, пусть твои люди начинают снимать первую шкуру прямо сейчас. Кроме того ты мне ничего не сказал про внутренности, наверное там есть и ценные вещи, а ты опять пытаешься меня обманывать. Вот как тебе верить, и как можно с тобой дела вести?

— Внутренности трудно сохранить, зачем они вам?

— Тогда я забираю свои десять тушь. Это я ведь три шкуры обещал отдать дополнительно. А зверей за мной числится десять.

— Что вы хотите?

— На тех же условиях, всё ценное вырезаете, делаете так, чтобы оно