— Ваш друг приехал, якобы, чтобы позаботиться о детях. При этом он оскорбляет и толкает женщину, которая их усыновила и удочерила, то есть их мать. Получается, что он приехал не помогать детям, а забрать их баронство. То есть он подлец и негодяй, что проявляется и в том, что вместо него драться будете вы. Поэтому я объявляю всё происходящее оскорбляющим честь и достоинство дворянского сословия. И то, что здесь будет происходить, это поединок чести. Если вы проиграете, то следующим ответчиком будет он, ваш, так называемый, друг.

Поворачиваюсь к «представителю графа».

— Вы подтверждаете, что я в своём праве?

Тот смотрит удивлённо на меня, потом на этого племянника, тот кивает согласно, и «представитель» заявляет.

— Да, конечно, вы в своём праве.

Ах, как я их «раскрутил»! Всё, что я наговорил, это как бы, неписанный кодекс чести, но ни в одном законе такое не прописано. И они запросто могли отказаться, но не теперь, когда представитель графа подтвердил правильность моих утверждений. Племянник уверен, что до него очередь не дойдёт, у них ведь такой боец выставляется!

Стоп! Что-то я слишком самоуверен! А если как тогда на арене, магией ударят, или арбалетными болтами в спину? Надо подготовиться!

— Господин барон! Организуйте дуэльный круг, охрану, от вмешательства в поединок. Через тридцать минут начало.

А сам иду на конюшню, требую войлок, что используют как потник под седлом, и выкраиваю толстый войлочный щит на всю спину. Одеваю рубашку, которая не пробивается стрелой и туго обтягивает тело. Потом на спину привязываю этот щит, сверху — чистовую рубашку. На голову надеваю широкополую шляпу, как у ковбоев в земных вестернах, и сдвигаю её на затылок. Она не защитит от арбалетной стрелы или стрелы из лука, но стрелку будет не видно где моя голова, где шея и он будет стрелять в туловище.

Выходя в круг для поединка, запускаю руну подавителя магии, и как раз вовремя.

Прозвучала команда: «Бой!», но противник чего-то ждёт, в это время «племянник» делает два шага в мою сторону:

— Пусть он снимет шляпу, — а сам наставил на меня какой-то амулет и нажимает на нём что-то.

Охрана тут же выталкивает его за пределы круга, а бретёр уверенно бросается на меня. Но я спокойно отбиваю его атаки, что его явно выбивает из колеи. Мы продолжаем фехтование, и в это момент мне в спину ударяет арбалетный болт. Я получаю сильный толчок в спину, и невольно делаю шаг вперёд. Тут же мой противник пытается воткнуть шпагу мне в сердце, да ещё и пнуть меня между ног. Я увожу его шпагу вправо для меня, она изгибается и её конец уходит мне под правую руку. Я сдвигаю тело влево, и его нога бьёт мне в правое бедро, больно, но я успеваю направить конец своего меча в его горло и сделать сильный укол. Серая молния входит в череп врага на всю его глубину, и он мёртвым падает на спину. Я тут же снимаю блокировку магии, накрываюсь Чёрным куполом и достаю из кармана маленькую арбалетную стрелку.

Тот «урка в законе» убегал, бросив свой арбалет. Я с разбега запрыгнул на какую-то повозку, и мне стала видна его спина.

— Бух! — и бегущий гном упал.

Подхожу к «племяннику», он опускается на колени, пытается схватить меня за ноги:

— Нет! Нет! Не убивай, я не умею сражаться.

— Амулет! — протягиваю к нему руку.

Он в ужасе отпрянул от меня, и пытается на четвереньках уползти, под ноги зрителям. Наступаю ему на ногу, он верещит, но упорствует. Тогда я втыкаю шпагу ему в ягодицу, он переворачивается на спину, закрывается руками.

— Что вы делаете? — это «представитель графа».

— Вы всё видели! Когда начался поединок, этот человек пытался применить против меня магию. У него есть какой-то амулет, я требую этот амулет! Потом мне в спину стреляли из арбалета. Вон болт, до сих пор, на спине висит. И это всё на поединке чести. И вы, господин представитель графа, в этом участвуете. Что вам скажет граф, если до него довести всю эту информацию.

«Представитель графа» слегка побледнел, извлёк из ножен шпагу и рубанул племянника по горлу. Голову не отрубил, но убил почти мгновенно.

— У графа нет к вам претензий, — и уехал.

А я всё же нашёл амулет на теле покойника, и это был «Замедлитель». При воздействии этого плетения на живое существо оно становится вялым, медлительным, обессилевшим. Да, у гнусного семейства были ещё более гнусные родственники! Хорошо, если мальчик не успел нахвататься этого у родственников.

Потом я нашёл местного травника. Для разнообразия, видимо, это был мужчина, точнее дряхлый старик. Я долго с ним разговаривал, и потом двинулся в путь. С его слов было известно, что к северу от этих мест в горах иногда пропадают люди, чаще других это бывают охотники. Но причин никто не знает, кто пропал, он уже не расскажет. Значит мне — в ту сторону, может там, ближе к этому месту что-то проясниться.

Через два дня пути начались предгорья. На горизонте видны были высокие и крутые горы. Я пока двигался по дороге, значит, впереди должен был быть населённый пункт. Неожиданно мой сканер обнаружил прямо по пути следования скопление крупных организмов. Через сто метров стало ясно, что это две группы живых существ. Одна стояла неподвижно, а вторая крутилась вокруг. Ещё метров через сто я определил, что неподвижная группа — это люди и лошади, а подвижная — это какие-то животные. Вроде бы надо рвануть вперёд, помогать разумным отбиваться от хищников. Но я продолжал двигаться в том же темпе. Когда до этих групп осталось метров сто пятьдесят, дорога стала поворачивать за скальный выступ, и, если я за него проеду, то окажусь на виду у этих существ.

Спешился, Батыра отправил немного назад, а сам набросил на плечо котомку с вшитой Сумкой путешественника с оружием, прошёл по краю склона и взобрался на гребень скального выступа. Выглянул и увидел следующее. На небольшой площадке на краю дороги над обрывом в кольцо поставлены подводы. Между ними лошади, дети и женщины. Перед телегами и на них стоят несколько мужчин с оружием в руках. Часть из них вооружены мечами, часть топорами и вилами, наверное, это возницы встали в общий строй защитников. А вокруг крутятся звери похожие одновременно на волков, с удлинёнными челюстями, и кошек. Зверей чуть больше, чем защитников, и если они все разом бросятся, то прорвутся