Да, «фейерверк», действительно, получился превыше всяких ожиданий. Граббе и Поморцев сделали невозможное… Дивизион реактивных миномётов, три батареи по четыре «Катюши», по двенадцать направляшек на каждой. Плюс реечно-ящичные установки…

Учли всё, что мы смогли вспомнить и сами ещё добавили. И пластификатор для пороха, и диаметр осевых отверстий в шашках для равномерного горения, и наклон лопастей, и даже готовые таблицы стрельбы…

РСЗО[30] и в наше время особой точностью не отличались, лупили больше по площадям. Как у того казарменного юмориста: «Потом отработали „Грады“ и закопали всё, что не успело убежать и закопаться самостоятельно». Как бы там ни было, но эллипс рассеивания в два километра на четыреста метров они обеспечили. И запас ракет на Шлиссельбургском пороховом заводе сделали и ещё продолжают делать — все наши склады этими ящиками забиты. И мне там, на этих складах пришлось драконовские меры по соблюдению режима секретности организовывать, чтобы ни одна зараза ничего не заподозрила…

Нас вместе с Особым корпусом Келлера и всеми полагающимися «вкусняшками» перекинули на Румынский фронт, где должен был наноситься второй удар. Австрияки в спешном порядке пытались перекинуть резервы к Бургасу, где противопоставить нам было уже нечего. Болгары, поняв и увидев, что с ними мы воевать особо и не стремимся, сопротивления почти не оказывали и сдавались в плен ротами и даже батальонами, вызывая тихую истерику царя Фердинанда и хороня по пути особо упёртых офицеров, погибших от «случайной пули неизвестного дезертира».

И когда переброска войск у австрийцев из хаотичной стала превращаться в более или менее планомерную, сработала наша «весёлая компания». Корпус Келлера прорвал фронт километрах в семидесяти южнее Львова и покатился дальше, соревнуясь в быстроте с чешскими добровольческими бригадами.

У чехов была железобетонная причина соревноваться. Совсем недавно окружными путями аж через Архангельск прибыла куча инженеров из Франции. И вместе с ними — Томаш Масарик. Профессор, политик, член Чехословацкого национального комитета, прописавшегося в Париже, а заодно и Мафии. Не той, что бегает по Сицилии с дедовскими лупарами, а антигабсбургского Сопротивления, боровшегося за создание чешского государства. Лягушатники давно уже сказали «Уи, месье» в этом вопросе, а на аудиенции в Москве великий князь Михаил чётко дал понять, что не возражает ни против Чешского королевства, ни против Чешской республики, ни даже против султаната, если вдруг на радостях с похмелья появится желание принять ислам. Господин профессор, собрав наиболее активных земляков типа поручиков Сырового и Гайды, обрадовал их этой новостью, и вскоре вся чешская «диаспора» по обе стороны фронта была в курсе грядущих перемен. Причём настолько в курсе, что в один из поздних вечерков на нейтралке состоялась «случайная» встреча, безопасность которой обеспечивали мои «призраки». На ней единогласно было принято решение, что «стрелять» и «попадать» — это абсолютно разные понятия. Поэтому вся мощь «русского парового катка» обрушилась на два венгерских полка по соседству, которые и огребли по полной. Сначала по трёхкилометровому участку десятком залпов отработали «Катюши», перекрывая все три линии окопов. Потом вперёд поползли полугусеничные бэтээры от «Алис Чалмерс», за которыми в колонну по два прятались спешенные кентавры Дольского и вторая штурмовая рота. Очень немногочисленные очаги сопротивления подавлялись башенными «маклинками» и «льюисами», а когда, как потом будет написано в Боевом уставе про время «Ч», личный состав, забросав противника гранатами с криком «ура!» вслед за броневиками ворвался на передний край обороны мадьяр, чтобы, уничтожив их огнём в упор, овладеть объектом атаки и безостановочно продолжить наступление, оказалось, что неприятель коварно решил измотать наступающих штурмовиков длительным бегом преимущественно в направлении зюйд. Наверное, под впечатлением необычного артналёта. Он сам по себе — штука крайне неприятная, но в традиционном исполнении снаряды ложатся то туда, то сюда, а в то утро взрывалось и горело сразу всё и везде…

В результате образовался «коридор», в который вломились чешские бригады, чтобы заняться флангами и не дать затянуть дырку в обороне. Затем туда же проскочила Отдельная кавбригада и Уральская казачья дивизия Келлеровского корпуса, направившись прямиком к узловой станции Стрый, которую и взяли через сутки вместе со всем имеющимся на ней подвижным составом. Теперь в прорыв входили войска второго эшелона, и генерал Бём-Ермолли наверняка ломал голову, как оборонять Лемберг, в простонародье — Львов, не только с востока, но и с юга, и юго-запада, а эрцгерцог Иосиф-Август судорожно искал причину подвинуться вместе со своей армией на юго-восток, поближе к Дунаю и фельдмаршалу Макензену… Чего-чего там Фёдор Артурыч бухтит?..

— Для тех, кто плохо слышит вышестоящее начальство и витает в облаках, повторяю!.. Берите, господин полковник, своего «Неуловимого», его уже переобули на европейскую колею, и пробегитесь-ка от Стрыя до Болехова. Территория наша, но кое-где бродят мелкие, человек по десять-двадцать, группки недобитых австрийцев, превратившихся в мародёров. Было уже несколько случаев обстрела и попыток остановить эшелоны, приходится сажать на каждый тендер по пулемётному расчёту. Полезное дело сделаете, заодно и скуку свою развеете…

Вот так. Были мы диверсантами, а превратились в «группу эскорта и сопровождения». Броневагон прицеплен впереди паровоза, тянущего эшелон с батареей «Катюш». Авиаразведка доложила, что австрияки спешно строят новую линию обороны километрах в семидесяти к югу. Надо помочь бедолагам, эрэсами ведь землю перекапывать удобней, чем лопатами. И нам на юг обязательно надо. Во-первых, соединиться с болгарской группировкой, во-вторых — нефть в Плоешти. Ну, это не считая попкорна, в Румынии кроме кукурузы, по-моему, больше ничего хорошего нет. Местечко Дулибы уже проехали, сейчас будет «галицкий Карлсбад» — городок Моршин, где лет сорок назад откопали минеральную воду с очень чудодейственными свойствами, если верить рекламе.

Ага, город никуда не делся, только вот встречают нас не по-курортному. Откуда здесь столько кавалерии, несущейся навстречу с явно недружескими намерениями, да ещё в австрийской форме? Небольшая шайка мародёров, если верить Келлеру? Они теперь, как китайцы, малыми группами человек по двести гуляют?..

В поезде четыре платформы с машинами и шесть вагонов с боекомплектом. Пара случайных выстрелов, и может такой фейерверк получиться — мало не покажется!..

— Саша, сигнал на паровоз, отцепляемся, гоните его обратно со всей поспешностью! — озадачиваю Анненского, согнав юношу с дальномерного поста. — Дистанцию взяли?

— До станции — километр, до гусар — метров пятьсот-шестьсот, они же на рыся́х!.. — Подпоручик исчезает за бронедверкой.

— Радист! Срочно радио в штаб: «У Моршина атакованы двумя эскадронами, прикрываем уход эшелона»… Шекк, ко мне! Карел, заводи движки, как отцепимся, самым-самым малым вперёд! И будь готов реверсировать!

«Стармех» кивает и несётся к своим дизелям.