потёк по стальному каркасу, и если бы не защитная магия, металл попросту испарился бы. Чудовищной силы магнитное поле смяло пламенный вихрь в шар, а затем растянуло его в длинную тонкую нить. Плазменный шнур дрожал, как струна, и переливался всеми цветами радуги. Сар’хак пытался покинуть ловушку, но ему не хватало ни сил, ни умения.

Поле за пределами гигантского «соленоида» не растекалось, как можно было предполагать по теории, а скручивалось в тугую спираль. На это я, собственно, и рассчитывал, когда собирался покончить с противником. Сознание мага – само по себе сильнейший источник энергии, а если оно внезапно оказывается ещё и внутри себя, как это случилось со мной, то взаимодействие между двумя полюсами магического магнита становится неизбежным. Надо только найти подходящего переносчика этого взаимодействия, и дело, как говорится, в шляпе. Отталкивание превращается в притяжение, и путь на волю открыт.

В моём случае переносчиком взаимодействия стал Сар’хак, чужой маг из чужого мира, обращенный в плазменное копьё, единственное из всех магических инструментов способное пробить дорогу наружу.

В налитом свинцовыми тучами небе в направлении строго по оси «электромагнита» раскручивался гигантский торнадо. Пока в эту воронку ничто не втягивалось и обратно ничего не выскальзывало. Она лишь обозначала цель, центр мишени, которую требовалось поразить, чтобы превратить её в переход – «кротовую нору» между двумя мирами, внешним и внутренним.

Когда воронка «торнадо» раскинулась на полнебосклона, а гул от натянутой в ловушке струны перешёл в ультразвук, я «отпустил вожжи». Подача переменного напряжения на «электромагнит» прекратилась, полюса окончательно разделились на «плюс» и «минус».

«Копьё», разгоняемое мощным полем, рванулось наружу, словно снаряд из ствола.

Мгновение, и огненный росчерк пронзил устье гигантской воронки. Ещё миг, и её края начали заворачиваться внутрь, образуя трубу-проход. У земли поднялся сильнейший ветер. Он срывал с каркасов домов остатки обшивки, размётывал в хлам свалки, вздымал в воздух тучи пыли и мусора и слизывал с твердой поверхности практически всё, что на ней лежало или было плохо закреплено. Я с огромным трудом удерживался, чтобы не упасть, и пробовал сконцентрироваться.

Магия текла тяжело, управлять воздушными массами едва удавалось. Тем не менее, ядро смерча постепенно смещалось ко мне, и примерно через сотню ударов сердца я, наконец, оказался в штилевом круге. За его неровной границей всё словно сходило с ума, но внутри было на удивление спокойно и тихо. Теперь, чтобы выбраться из ловушки собственного сознания, оставалось лишь оттолкнуться ногами и взмыть ввысь, к болтающейся над головой воронке прохода.

Взлететь в небеса оказалось легко. Попасть в выводящий наружу туннель ещё легче. Хотя он и загибался куда-то в сторону, но в то же время притягивал к себе магов и магию, как настоящий магнит. В конце полёта я уже настолько ускорился, что даже стал волноваться, а вдруг сгорю, как какая-нибудь ракета-носитель в верхних слоях атмосферы. Шутка, конечно, но лучше, как водится, перебдеть, целее останешься.

Последнее, что я увидел перед тем, как влететь в «трубу» – это расстилающуюся внизу равнину. Чистую, без единой постройки, покрытую светло-зелёными пятнами редкой растительности и сине-голубыми – озёр…

Ну, вот и ладно. Хоть с этим порядок удалось навести. Всё-таки своя голова, а не какая-нибудь… неизвестно к чему прикрученная…

** *

Я очнулся от непривычной сухости в горле.

Жажда была такой, что хотелось вылакать целое море.

Море мне, конечно, выпить не дали, но кружку к губам всё-таки поднесли.

Вода стекала по подбородку, капала на шею и грудь, но я не обращал на это никакого внимания. Пил жадными, судорожными глотками, совершенно забыв о том, что могу захлебнуться. Мою голову кто-то мягко поддерживал. Возможно, он просто лучше меня знал, что и как делать.

Понять, что со мной происходит и где нахожусь, получилось не сразу. Память возвращалась толчками, в щадящем режиме, словно бы кто-то мне неизвестный боялся, что узнав всё одним разом, я просто рехнусь… Зря, наверно, боялся. Не такой уж я неврастеник, чтобы сойти с ума от банальных истин: я – маг, я только что побывал в своей голове, изгнал оттуда чужого демона, а сейчас находился в какой-то пещере… В пещере?!..

Открыв широко глаза, я обвёл взглядом свисающие со сводов длинные сталактиты. Каменное великолепие подсвечивалось тусклыми «дежурными» лампами, спрятанными в специальных нишах.

Сбоку негромко кашлянули.

Я повернул голову.

Рядом, держа в руках кружку, сидела Лариса. Сидела почти как в Японии, на коленях, в позе «сэйдза», только вместо шёлкового кимоно на ней были коротенький топик и шорты. Джинсовая безрукавка лежала у меня под затылком вместо подушки.

- Когда? – мой голос звучал хрипло и словно со стороны.

- Что когда? – не поняла ведьма.

- Когда демон вселился в меня?

Лара вздохнула.

- На острове, сразу после вулкана, когда ты вышел из портала на берег.

- Почему ты сразу мне не сказала?

- Ты бы всё равно не поверил, – пожала плечами девушка. – Он контролировал твои эмоции и твоё эго. И если бы я так сказала, ты решил бы, что я тебе враг.

Я криво усмехнулся.

- Я это и без твоих слов решил.

- Знаю, – кивнула Лариса. – Но тогда кризис случился бы раньше, когда я была не готова… – потом опустила глаза и тихо добавила. – Когда мы оба были ещё не готовы.

Я рывком оторвал спину от пола, поднял смятую безрукавку и протянул спутнице:

- Спасибо.

- За что?

- За то, что дала возможность увидеть себя изнутри.

- Прости, – снова вздохнула Лариса. – Я не могла по-другому. Это был единственный выход. Ты должен был пройти искушение.

- Да. Ты права. Я действительно должен был пройти через это.

Поднявшись на ноги, я вновь обвёл взглядом окружающие нас сталактиты и сталагмиты.

- Диктейская пещера?

- Да. Она самая.

- Как ты меня сюда дотащила?

Напарница улыбнулась.

- Ну, я всё-таки ведьма.

- Понятно… – я поправил ремень на штанах и протянул девушке руку. – Пойдём!

- Куда? – удивилась Лариса.

- За печатью конечно, куда же ещё…

Шли мы недолго. Пусть я никогда не бывал в этом месте, но дорогу мне указывало точное знание, полученное из высших источников, обычному человеку, увы, недоступных.

- Вот. Кажется, здесь.

Грот был совсем небольшим. Я осветил его с помощью маленьких светлячков, роящихся под каменным сводом.