Я посмотрел ему в глаза. Кивнул:

— Да. Не дорос ещё, наверное.

Глотнул чай. Он был горячий и крепкий. То, что надо.

— Не беспокойтесь, тремор пройдёт, — сказал Продавец.

— Что пройдёт?

— Тремор. Дрожь в руках. Это нервный шок от разборки и сборки.

Я опёрся о прилавок, кивнул.

Шок от разборки и сборки. Был в буфере. Подумаешь, эка невидаль. Вся Земля после Перемены в таком буфере… трясётся на месте…

— Вы много где побывали? — спросил Продавец с любопытством. — Знаю про Саельм, потом Шогар, потом Трисгард… Что-то ещё в промежутке?

— Всё, — сказал я. — Три планеты.

— И что хотите делать? Вы ведь ушли с Земли по своей воле.

— Знаете, почему? — спросил я. Взял чайник и налил себе ещё чая. Руки тряслись уже меньше.

— Конечно. Вы очень глубоко и сложно взаимодействуете с Дариной. Начинаете продуцировать редкие и сильные смыслы. Инсеки берут с Земли дань людьми, но кристаллы остаются Прежним. Так велел Высший, и его решение нельзя оспорить. Понимаете?

Я понимал. Инсеки не могли позволить мне продуцировать смыслы для Прежних, а Прежние не позволят отдавать их Инсекам.

Я по-прежнему считался человеком, убить меня Инсек боялся, но мог надавить на тех, кто мне дорог. На Дарину, на других Изменённых…

А Прежние?

Полагаю, они могли со мной разделаться. Их власть над людьми сейчас была ограничена, но… всегда есть Слуги, которых можно подтолкнуть к тому или иному решению. Прежние умели действовать чужими руками.

Да и другие лазейки оставались. Защищаться им правила не мешали, а ситуация, при которой я сам вцеплюсь в глотку Ивану, вполне возможна. Вряд ли мне повезёт так, как с Мод…

Если даже не брать в расчёт его умение влиять на людей — я легко мог представить целый ряд гадостей, от которых у меня снесёт крышу. Да хоть бы новое нападение на Гнездо и Дарину, совершённое руками Слуг…

— Можете что-нибудь посоветовать? — спросил я.

Продавец задумался. Стоял, нюхая чай, и размышлял.

— Вы знаете, как хорошо я к вам отношусь… — сказал он наконец.

— Да уж…

— Классическое поведение ценного, но слабого игрока в конфликте двух могущественных сил — игра на противоречиях. Прежних вполне устраивает, что вы живёте на Земле и продуцируете смыслы, которые так или иначе попадают к ним. Инсека вы устраиваете сам по себе, но не ваши смыслы. Однако я не знаю, какие противоречия вы можете использовать.

— Если я уеду? — спросил я. Сглотнул вставший в горле комок. — Без Дарины? В Европу, в Китай, в Америку… Один, или… Но без Дарины.

— Ваша разлука не помешает вам производить смыслы, — с сочувствием сказал Продавец. — Может быть, смыслов даже станет больше. Дело ведь не в физическом контакте, а в ваших чувствах.

— А как я могу перестать это делать?

— Отупеть, — сказал Продавец. — Можно использовать лоботомию. Можно те или иные нейротропные яды, — он оживился. — Кстати, среди них есть приятные — алкоголь и наркотики вполне годятся! Но они сработают не сразу, некоторое время возможен стимулирующий эффект.

Наверное, я уже немного отупел, потому что несколько секунд всерьёз размышлял над этими словами.

— Спасибо, — мрачно сказал я. — А если побиться головой о стену?

— Тоже вариант, — согласился Продавец. — Только не переборщите.

Я стоял, смотрел в пустую чашку, на дне которой лежали чаинки. Жаль, что их было слишком мало, погадать не удастся. Или гадают только на кофейной гуще?

— В иных мирах я тоже продуцировал смыслы, — вспомнил я. — На Шогаре.

— Это Инсеков вполне устраивало, — кивнул Продавец.

— Вы можете меня как-то защитить от излучения? — спросил я.

Вот опять дошёл до того, что канючу, пытаясь получить от Продавца помощь!

— Нет. Излучение не блокируется. Но даже будь у меня волшебная шапочка из волшебной фольги, это ситуацию не изменит. Где гарантия, что вы её не снимете?

— Если бы я стал Изменённым…

— Мутагены не сработают на взрослом организме. Да вы и так Изменённый, просто другой природы. Вы человек и мутант в одном теле, вы гибрид.

— То есть ничего посоветовать не можете? — спросил я в лоб.

— У нас свои ограничения, — Продавец вздохнул. — Покажете кристалл?

Я достал кристалл из комбинезона и молча положил на прилавок.

— Красивое… — вздохнул Продавец. Осторожно коснулся кристалла кончиком пальца. — Но вы не продаёте.

— Да, только показываю, — ответил я. — А вы не покупаете. Почему? Если он такой ценный?

— Даже не представляете, насколько, — признался Продавец. — Вы читали юмористический рассказ про банковский билет в миллион фунтов стерлингов?

— Нет.

— Зря, — сказал Продавец с сочувствием. — У людей хороший юмор. Многие культуры вообще не понимают юмора, представляете?

— А вы?

— Да куда уж нам… — вздохнул Продавец. — Так вот, за банкноту в миллион фунтов нельзя купить ни еду, ни одежду. Ей не оплатишь номер в гостинице или билет на поезд. Понимаете, почему?

Я пожал плечами.

— Сдачи ни у кого нет. — Продавец осторожно пододвинул кристалл ко мне. — И в банк не сдашь, владельцы таких купюр записаны поимённо. Вам что-нибудь нужно, Максим?

— Мне платить нечем, — сказал я мрачно, пряча кристалл.

— Какая ерунда! Я запишу на ваш счёт, рассчитаетесь со временем. При желании.

А вот это, скажу честно, меня немного напугало.

Но я сделал заказ.

— Пейте чай, — решил Продавец. — Придётся подождать несколько минут.

Он стоял, смотрел на меня и будто бы размышлял. Потом сказал:

— Третий совет, Максим. Не думайте, что уникальный кристалл даёт вам какую-то защиту.

— Знаю, — сказал я. И нахмурился, пытаясь сообразить: если это «третий совет», то каким был второй? Первый, допустим, «отупеть»… а второй?

Но спрашивать Продавца бесполезно, это я понимал.

В Москве был не то поздний вечер, не то ночь.

Почему-то я даже не сомневался, что так и окажется. Вышел, держа в руках тяжёлый пакет, посмотрел на мрачного, шмыгающего носом мужчину. Тот глядел на меня недовольно, видимо, давно ждал у входа в Комок.

— Пожалуйста, — вежливо сказал я.

— Видок у тебя… — пробормотал мужчина, протискиваясь в дверь.

Как по мне, он и сам выглядел не слишком хорошо. То ли за бухлом в Комок пришёл, то ли за чем-то «расширяющим сознание». Несколько мгновений я смотрел на него — и меня вдруг снова пробило понимание, рождённое чужим смыслом.