Под моим испепеляющим взором, полным искренней ярости, Йогар-гал запнулся, явно почувствовав себя не в своей тарелке. А ну как взбесившийся мальчишка и впрямь приведет угрозу в исполнение? И куковать ему тут до скончания века.

– Загляни внутрь себя, – принялся наставлять пленник недоросля-ученика. – Прикоснись к своему дару, ощути его. И уже через него попробуй дотянуться до воздвигнутой преграды вокруг пламени чужой магии.

Прозвучало вроде просто. Почти инструкция по пунктам.

Я медленно сполз по стенке, снова усевшись на пол. И попытался выполнить требуемое. Получилось не с первого раза, но получилось. Воздвигнутая стена воспринималась очень четко. И как я этого раньше не замечал? Это же очевидно.

«Покрутившись» вокруг и «осмотрев» творение призрачного меча со всех сторон, я пришел к выводу, что преграда не прослужит долго.

Меч Шахода (как называл призванное оружие сам божок), пытаясь не пустить обратно внутрь себя дар алхимика, построил некое ограждение вокруг пылающего жара истинной магии.

И надо сразу подчеркнуть, я в этом процессе принимал участие постольку-поскольку. Не вырубился сразу, поддержал клинок в реальном мире нужное время и все, большего не требовалось. Остальное эфирное оружие сделало само.

– Ну что, чувствуешь? – Йогар-гал поерзал, устраиваясь поудобнее на краю аквариума.

– Да, – мрачно откликнулся я, прислоняясь гудящим затылком к прохладе неровной каменной кладки.

Тишина, уродец сопел, пыхтел, но держал паузу, не спеша лезть с расспросами. Догадался, что новости не радостные.

– Дней пять, может семь, – наконец сообщил я, отлипая от стены.

Оглядев себя, мимолетно подумалось, что не помешало бы помыться. Одежда залита кровью волшебника почти полностью. Засохшая бурая жижа щедро приправлена собственным потом и сверху припорошена пылью. Короче, полный трындец.

Правое плечо ноет. Колотая рана покрылась корочкой, но еще, естественно, не зажила. Проклятый старик с его уродской магией вырастающих невесть откуда острых шипов, чтоб ему на том свете икалось.

Рассеянный взгляд случайно уперся в груду останков алхимика. Синие тряпки расползшегося балахона лежали вперемешку с кусочками скелета и костной пылью. Больше ничего от Пауля Гренвира не осталось.

Неподалеку обнаружился треклятый свиток. Трубочка старинной бумаги лежала рядом с тем, что раньше было рукой двухсотлетнего чародея, а сейчас походила на сухую ломкую ветку странного серого цвета. Ну и гадость.

Я подполз к древней реликвии, протягивая к ней руку.

– Не-еет!!! – протяжным визгом заорал из своей банки Йогар-гал, стоило моим пальцам коснуться желтоватого пергамента.

– Теперь-то уж что, – проворчал я и, не обращая внимания на непрекращающиеся вопли, подхватил свернутый в трубочку короткий листок.

Развернул, тупо уставился в непонятные закорючки, почесал затылок. М-да, прямо китайская клинопись какая-то. Или, что скорее всего, мертвый язык.

Что любопытно, черное пятнышко бесследно исчезло. Процесс аннигиляции, как получилось с деревянной ложкой в харчевне и травинкой в поле, не пошел до конца. Уничтожить реликвию не так просто, как обычные предметы. Восстановился, зараза.

Я перевернул бумажку, убеждаясь, что с другой стороны ничего нет. Просто короткий текст, написанный непонятными значками.

К этому моменту Йогар-гал уже прекратил вопить, брызгая слюной, изрыгая потоки ругательств и грозя карами на беспутную голову «глупого мальчишки», не понимающего, куда он лезет своими грязными ручонками.

Сидел и скулил что-то невразумительное. Умаялся сердешный, поори-ка столько. Пучеглазые буркала вращались, жадно следя за каждым моим движением. Неужели и вправду думал, что я сейчас встану на вершину пентаграммы и начну нараспев читать заклинание, продолжая ритуал?

В голове вяло шевельнулась мысль немного потроллить ошалевшего божка, но очень уж лень напрягаться. Состояние здоровья еще далеко до обычного, слабость в мышцах никуда не делась, как и общая утомленность.

– Бред какой-то, – недовольно пробурчал я, откладывая свиток.

Йогар-гал что-то радостно закудахтал, полностью одобряя мои действия. Ну да, ему это как бальзам на душу. Чем-то его Нимуранский свиток до усрачки пугает. Вопрос: чем именно? Чего так боится божественная сущность? И что конкретно хотел при помощи него сделать Пауль Гренвир? Старик не походил на человека, кто будет тратить время на всякую ерунду.

– Бред, бред, – закивал божок, радостно поблескивая злобными глазками.

У-уу… морда, я взял лежащий на одной из начертанной на полу рун потухший кристалл и вяло кинул в направлении аквариума.

Промазал, точнее просто не докинул. Жаль.

– Ты всегда можешь попробовать выстроить барьер воли, мальчик, – неуклюжую попытку навредить емкости с зеленоватой водой Йогар-гал предпочел проигнорировать. – Таким образом ты сможешь продлить время существования основной преграды на пути пламени истинной магии.

– Что это? – помимо воли заинтересовался я.

– Но для этого нужна строгая самодисциплина и концентрация разума, – не отвлекаясь продолжал рассказывать пленник.

– Думаешь, вшивая медитация мне поможет? – со скепсисом изогнул брови я, вновь отодвигаясь подальше от останков мертвого алхимика.

Прибраться бы здесь. И с крышей непонятно что делать, точнее с ее полным отсутствием. Пойдет дождь, тут все затопит нафиг и по лестнице вниз потечет.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, – насупился мой единственный собеседник.

А я в это время усиленно размышлял на предмет оставшейся энергии в призрачном клинке. Положим, хапнуть эфирное оружие успело немало, но говорить об океанах энергии явно не приходилось. На сколько подзарядок преграды у него хватит сил?

И ключевой вопрос – что делать потом? Ждать, пока сволочной дар сожжет изнутри? Так себе перспектива.

– Ладно, я пошел.

Я встал и пошатываясь направился к выходу. Йогар-гал обомлел, попытавшись что-то вякнуть вдогонку, но я не стал его слушать, молча проследовал к лестнице.

Темно, хоть глаза выколи. Пришлось притормозить, пробираясь вниз едва ли не ощупью. Ничего, дорога знакомая, не навернулся. На третьем этаже раздобыл факел, сразу стало повеселей.

Первым делом вышел во двор. Колодец, полное ведро воды. Умывание. Одежду сбросил там же, кое-как пожамкал, отстирывая грязь и кровь. Получилось не очень. Да и черт с ним. Старые шмотки сохранились в каморке, аккуратно сложенные в сундуке. Рвань, конечно, но куда лучше этого убожества.

Сунуть голову в ведро, полное колодезной воды, – непередаваемое ощущение. Сразу пришла легкость и ясность. Боль отступила, взбодрив организм. Для закрепления эффекта следующее ведро опрокинул на себя целиком.