Дул холодный ветер, срывался легкий снежок, но это ему даже нравилось: он жадно хватал широко открытым ртом свежий горный воздух, и это понемногу успокаивало бушующий в душе пожар. Когда Саббах почти успокоился, к нему подошел Абдаллах. Иорданец хорошо знал своего амира и умел выбирать нужный момент в его настроении.

– Умар отправил Ссыкуна с женщиной, – доложил телохранитель.

– Ну, ладно, будем ждать результата! – хмуро ответил амир. – А то у вас все хорошо, все гладко, а потом ничего не получается…

– Граф, по обычной дороге не проезжайте, тут засада! – донесся из эфира напряженный голос Джигита.

– Не понял, повтори! – Аюб переложил рацию из одной руки в другую.

– Повторяю: когда проезжали Мухаши, нас обстреляли! Мы ответили огнем, прорвались, Болек легко ранен…

– Стой! – скомандовал Аюб, и Монтана затормозил.

– Кто стрелял? Сколько их?

– Не знаю. Тут большое движение, как будто все жители вернулись, и еще родственников с собой привезли. Только все спрятались и устроили нам засаду!

– Где вы сейчас?

– Поднялись в лагерь, находимся в боевой готовности. Мухтарыч связывается с Центром.

– Понял. Через десять минут доложу обстановку!

– Что случилось? – спросил сзади Алха.

– Первую машину обстреляли в Мухашах, Болек ранен… Нам советуют по этой дороге не ехать…

– А что, по воздуху лететь?! – спросил Магомед.

– Лететь я не могу, но отсюда по-любому уезжать надо! – сказал Монтана. – Давай, Граф, командуй!

– Налево поворачивай! Найдем место для ночлега, а там видно будет! – приказал Аюб.

Серая «Тойота» свернула с накатанного проселка и запрыгала по кочкам.

– От Ссыкуна вестей нет, – доложил Абдаллах. – И от людей, которые должны были их встречать – тоже. Правда, автобус мог задержаться…

– Тогда не гони панику! – мрачно бросил Саббах.

Абдаллах промолчал. Он знал, что с амиром лучше не спорить. Но по лицу его было видно, что он хочет рассказать что-то еще.

– Вижу, у тебя есть новости? – без особого интереса спросил Саббах.

Богатырь кивнул.

– Мой информатор передал, что они нашли какую-то группу. Чужаки, хорошо вооруженные. Похоже, это те, кто мутит тут воду.

– Подожди, как нашли?! Кто нашел?!

– Мурата Ашугова знаешь? Ну, неважно… У него машину отняли. А на днях ее опознал Алихан, который кафе на трассе держит…

– Знаю, – кивнул Саббах. – И что?

– А заправщик видел, куда они поехали! Ну, Мурату сказали, а у него род сильный, они весь район на уши поставили и нашли…

– Где они?! – амир не смог выдержать обычную невозмутимость.

– Под Лысой горой, у Хартанги. Мурат всех взбаламутил, местные хотят с ними расправиться…

– Собирай людей, быстро! – скомандовал амир. – Я еду с вами!

Кабинет начальника РОВД был обставлен в соответствии с его представлениями о солидности руководителя и со стандартами, принятыми в республике. Флаги России и Чеченской Республики в углу; портреты президентов за спиной; под ними – дверь в комнату отдыха, почти не заметная на фоне деревянных панелей, большой книжный шкаф, в котором стояли уже немодные собрания сочинений классиков марксизма-ленинизма, которые просто нечем было заменить, массивный тяжеленный сейф из двух отделений, огромный письменный стол, на котором стояли часы в виде орла на камне, подаренные участковыми на недавний День милиции. Все остальное пространство было завалено схваченными скрепками тонкими пачками отказных материалов, которые Ваха Алхоевич с явным отвращением перебирал, на некоторых расписывался, некоторые откладывал в сторону, хватаясь то за голову, то за сердце, то молча вздымал руки к потолку, будто призывая Аллаха в свидетели полной бездарности своих дознавателей. Иногда, правда, он хватался за трубку внутреннего телефона.

– Ибрагим, ты совсем с ума сошел?! Что ты написал по краже коровы у Магомедова?!

– Отказной материал написал, Ваха Алхоевич! – с победными нотками в голосе доложил дознаватель.

– Это я вижу, что отказной! – взревел подполковник. – Корова могла уйти в лес, где ее могли съесть волки!

– Так точно, товарищ начальник! Могли!

– Ты бы еще написал, что она могла улететь зимовать на юг!

– Никак нет, товарищ подполковник! – молодцевато возразил лейтенант. – Прокуратура не пропустит. Коровы не летают!

– А волки в нашем районе есть?!

– Волки? – Ибрагим помолчал. – Волки есть. Омар в прошлом году матерого застрелил…

– А в этом году кто-нибудь волков видел?!

– Не видели. Но раз корова пропала, значит, есть…

В бешенстве, подполковник бросил трубку, вскочил и, прихрамывая, прошелся по кабинету.

– С кем работать? – спросил он сам себя. И сам же себе ответил:

– Не с кем работать!

Стук в дверь оторвал начальника милиции от обсуждения недостатков кадровой работы. Дверь отворилась, в кабинет боком протиснулся озабоченный следователь с какой-то бумажкой в руке.

– Разрешите, Ваха Алхоевич?

– Заходи, Казбек! – вздохнул подполковник, возвращаясь в свое кресло. – Что интересного принес?

Следователь подошел к столу, положил рядом с орлом бумагу, будто гранату с выдернутой чекой.

– Вот…

– Что «вот»? Словами не можешь сказать?

– Помните, мы на расстрел колонны выезжали?

– Да мы разве на одну колонну выезжали?

– На границе с Ингушетией, у нас военные дело забрали, помните? А вы сказали, для «палки»[44]провести следственные действия и отослать им в догонку, а нам возбуждение дела записать… Я еще соскобы крови сделал с кузова «Урала»…

– А-а-а, это… Ну, и что?

– Вот биологическая экспертиза пришла, – показал на бумагу Казбек. – Только в ней написано, что кровь баранья!

И тут начальника милиции прорвало.

– Сами вы бараны! – закричал он, багровея лицом. – Корову украли, а Ибрагим отказняк пишет – мол, ее могли, слышишь – могли! съесть волки! А теперь ты приходишь со своими баранами! Какое отношение бараны имеют к расстрелу колонны?!

– Так написано, начальник, – смиренно молвил Казбек, переступив с ноги на ногу и глядя в пол. Тон и поза покорности призваны были дать понять подполковнику: лично он ни в коей мере не желал его разгневать, он только повторил то, что написали эксперты, за которых он отвечать не может и не должен…