Более того, он признается ей, что не собирается оставаться вечным холостяком. Что без нее его жизнь потеряла краски и стала ему уже не в радость. И что виски не лезет ему в горло, а это уже ох какой серьезный симптом…

Чарли глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться.

Волноваться вообще вредно, а с похмелья особенно, напомнил он себе. Иначе можно наговорить глупостей, например пообещать девушке жениться на ней. А вот этого-то он делать сейчас не собирается. Разве что потом, в далекой перспективе…

– Короче говоря, – продолжила наконец Мэгги, пристально глядя Чарли в глаза, – я сказала Джейсону, что не могу покинуть свой любимый Нью-Йорк, пока не осуществлю заветный план. Да, представь себе, Чарли. У меня есть особый план. Я хочу кое-чего добиться в этой жизни и получить вполне конкретные результаты. Такие, которых я не получу, если улечу на Восток с Джейсоном.

– Это какие же, например?

– Повышение в должности минимум до начальника отдела по связям со средствами массовой информации. С соответствующей добавкой к зарплате, разумеется.

Чарли промычал что-то нечленораздельное.

– А помимо этого, я хочу, чтобы у меня было то, о чем мечтают все женщины: муж, дети, дом и все такое прочее…

Так-так. Муж… Спутник жизни. Вообще, но не именно он, литератор Чарлз Кеннелли. И слава Богу! Потому что жениться не входит в его ближайшие планы. У него своя программа, и менять в ней он пока ничего не собирался.

– Ты понял, что я имею в виду, Чарли? – повторила Мэгги каким-то чужим, срывающимся голосом, так несвойственным ей, всегда уверенно и четко произносящей слова.

Что же вызвало в ней такую перемену? Что произошло с Мэгги, которая точно знает, чего она хочет от жизни?

– Не совсем, – произнес Чарли. – Ты говоришь, что хочешь получить то же, что и другие. Но ведь из каждого правила есть исключения.

Глаза Мэгги словно бы вспыхнули изнутри. Она воинственно подбоченилась.

– Конечно, разве ты можешь согласиться со мной! Ты же у нас особенный! Свободный холостяк. Только тебе, похоже, невдомек, что свободен ты только потому, что за тобой никто не охотится. Для тебя супружество, дети и домашний очаг – это пустой звук, бессмысленная трата сил и времени!

– Разумеется, – заявил Чарли, хотя его и обуревали на этот счет сомнения. – Именно так я и считаю!

– Иного ответа от тебя я и не ждала!

Мэгги презрительно фыркнула и скрестила на груди руки. Ноздри ее раздувались, сжатые губы побледнели.

Чарли поверить не мог, что всего несколько секунд назад он был готов измениться ради этой женщины, пересмотреть свои взгляды на жизнь и даже пожертвовать ради нее своей бесценной свободой.

Что ж, хорошо еще, что он не высказал вслух всю эту блажь и не позволил себе прослыть парнем, раздающим пустые обещания.

Мэгги смерила Чарли негодующим взглядом и проговорила:

– Что ж, я сказала все, что хотела. Ввела тебя в курс дела… Мне казалось, что тебе это может быть интересно.

– Мне это действительно интересно!.. Ну а теперь я, пожалуй, снова усядусь за работу, у меня ее, как всегда, уйма.

– Вид у тебя довольно усталый. Творил, наверное, всю ночь напролет? – Мэгги чуть заметно усмехнулась.

Чарли кивнул, наморщив лоб, и сказал:

– Ну, до встречи!

Мэгги молча повернулась и вышла в коридор.

Закрывая за ней дверь, Чарли с трудом поборол желание схватить Мэгги за руку, втащить ее в квартиру, упасть перед ней на колени и умолять простить его за то, что он не нашел нужных слов.

Возможно, сейчас он отыскал бы эти слова.

Жаль только, что такая женщина, как Мэгги, не привыкла ждать. Но отчего бы ему не попросить ее немного подождать? Или, еще лучше, не передать ей инициативу в этом щекотливом деле? Пусть продолжает его навещать, как прежде, и сама выберет для серьезного разговора подходящий момент. А если не пожелает, то он не будет к ней в претензии.

Ему внезапно вспомнилось, как они вместе болели на стадионе за их любимую команду «Никс», как пили пиво, ели хот-доги с горчицей, как летали в Атлантик-Сити. За столь короткое время они пережили массу приключений. А вдруг Мэгги вновь приятно его удивит?

Надо всего лишь спросить у нее…

Чарли резко открыл дверь на лестничную площадку и крикнул:

– Мэгги! Подожди!

Но двери лифта уже закрылись за ней.

– Дожди! Жди! Жди! – насмешливо отозвалось эхо.

С лестницы на Чарли дохнуло холодом.

– Здесь сведения о клиентах, которые тебя в первую очередь должны заинтересовать, – сказала Мэгги, положив кипу бумаг на стол перед Домиником.

При этом она чуть было не опрокинула его пластиковый стаканчик с кофе.

– Эй, нельзя ли чуть поосторожней? Это ведь мой первый кофе за все утро! – сердито воскликнул Доминик.

– А вот я пью уже четвертый! – Мэгги подняла зажатый в руке стаканчик и зевнула. – Но проку никакого. Я сегодня очень рано встала.

– Так мы же вчера засиделись в офисе до полуночи! В котором же часу ты вернулась сюда?

– В шесть утра! – Мэгги потерла покрасневшие глаза. – Мне надо было просмотреть кое-какие документы.

Мэгги лукавила, ей просто не спалось в эту ночь, и она решила пораньше приступить к работе, чтобы не тратить попусту время. Мэгги надеялась, что работа отвлечет ее от назойливых мыслей о Чарли, который постоянно присутствовал в них. Он то прилетал к ней на пухлых подушечках, напоминающих пончики или летающие тарелки, то являлся в костюме Адама и немедленно приступал к своей мужской работе…

Мэгги почувствовала на себе пристальный взгляд Доминика и покраснела. Он явно собирался о чем-то спросить ее. Опасаясь, что его вопрос будет касаться Чарли, Мэгги опередила Доминика и поинтересовалась, не собираются ли они с Джулией в ближайшие выходные посетить ресторан.

– Ты об этом спрашиваешь, потому что вы с Чарли хотели бы присоединиться к нам? – предположил Доминик.

– Нет! – Мэгги нервно дернула плечом.

И Доминик понял, что попал в самое яблочко.

– Что у вас стряслось? – Он прищурился. – Вы поссорились?

– Поссорились? – переспросила Мэгги. – С кем?

– Прекрати притворяться дурочкой! Я говорю о Чарли!

– И дался тебе этот Чарли! Речь не о нем, а о вас с Джулией!

– Не нужно говорить «о вас с Джулией»! У нас с ней нет ничего общего, что лично мне было ясно уже с первого нашего свидания на стадионе. Мы с ней абсолютно не подходим друг другу.

– А мне казалось, что она идеально тебе подходит!