– Кое-что непременно просочится наружу, – будто угадав ее мысли, заметил Эйнсвуд. – Я поражен, что Селлоуби так долго придерживал язык. Но рассчитывать на дальнейшее его благоразумие мы, конечно же, не можем.

– Ему неизвестны детали, – сказал Дейн. – Гренвилл не такая уж редкая фамилия. Родители Лидии поссорились с семьей, и никто не знал, что с ними стало, соответственно, до сих пор ничего не было известно и о рождении дочери. По мне, так свет не заслуживает и этого объяснения.

– Однако я хотела бы кое-что прояснить, – обратилась к Лидии леди Дейн. – Мы ведь так и не узнали, как его светлости удалось сделать свое открытие.

– Знаю только, что это случилась сразу после того, как он обнаружил мою родинку, – ответила Лидия.

Губы леди Дейн начали подергиваться. Сдерживая смех, она подняла глаза на замершего в изумлении мужа.

– Это невозможно, – пробормотал он.

– Я сказал то же самое, – вмешался Эйнсвуд. – Буквально не поверил собственным глазам.

Дейн пристально посмотрел на кузину, потом перевел взгляд на друга.

– Ты уверен?

– Я бы и за милю узнал эту отметину, – сказал Эйнсвуд. – Родовой знак Баллистеров – неопровержимое доказательство того, что твоя мать не подсунула твоему отцу фальшивку, как ты сказал нам в школе. А когда Чарити Грейвс начала докучать тебе в связи с рождением Доминика, мне пришлось приехать, чтобы убедиться: папашей являешься ты, а не я. На том же месте, что и у тебя, у него была такая же родинка в виде напоминающей арбалет дуги с поперечиной.

Эйнсвуд пристально посмотрел на Дейна.

– Я и понятия не имел, что такой знак может быть у моей кузины, уверяю тебя, – признался Дейн. – До сих пор я был убежден: родовой знак передается только мужчинам нашей семьи. – Он слегка улыбнулся. – Жаль, что мой дорогой папаша не узнал, что обладательницей священного знака Баллистеров стала девочка, родившаяся неизвестно от кого и девушки, изгнанию которой из семьи он поспособствовал больше всех. Его бы хватил апоплексический удар, и я бы наслаждался жизнью богатого юного сироты. – Дейл повернулся к герцогу. – Ладно. Идем дальше. Ты все еще злишься на меня за ту маленькую шутку? Или ты в шоке оттого, что вдруг сделался моим родственником? Смотри, если ты не желаешь иметь жену из семейства Баллистеров, мы заберем ее к себе.

– Ты сущий дьявол, вот что я скажу. – Эйнсвуд осушил свой бокал. – Я не для того пережил ужасные муки, чтобы передать ее тебе. Переживала о ней твоя семья или нет, мне до этого вообще нет никакого дела. Что касается тебя, Гренвилл, – добавил он ворчливо. – Не понимаю, почему ты не предлагаешь сломать его большой нос. Он ведь и тебя дурачил. Ты же совсем недавно страдала от того, что твоя кровь может загрязнить мою. А теперь почему-то относишься ко всему этому с таким спокойствием.

– Я понимаю шутки, – сказала Лидия. – Я же вышла за тебя замуж, не так ли? – Она подняла свой почти уже пустой бокал. – Однако мы не должны держать леди Дейн всю ночь. Будущей маме необходимо хорошо выспаться.

Леди Дейн встала.

– К сожалению, нам не удалось толком поговорить с тобой, – сказала она Лидии. – Собственно, и нельзя рассчитывать на умный разговор в присутствии пары мужчин, которые борются между собой за первенство. Поэтому предлагаю завтра отправиться с нами в Афкорт.

– Конечно, тебе следует поехать с нами, – поддержал жену Дейн. – Ведь, помимо всего прочего, это дом твоих предков.

– У меня тоже имеется дом, где жили предки, – вмешался Эйнсвуд, положив руку на плечи Лидии и притягивая ее к себе. – Она тебе всего лишь кузина, Дейн, причем даже не двоюродная. И она теперь Мэллори, а не Баллистер, несмотря ни на какие отметины…

– Возможно, в следующий раз, – мягко оборвала его Лидия. – Нам с Эйнсвудом надо уладить множество дел… И я должна закончить то, что обещала сделать для «Аргуса». Это…

– Ты вроде сказала, что у нас есть дело, которым следует заняться, – перебил ее супруг.

Лидия восприняла намек как руководство к действию. Они пожелали всем спокойной ночи, вышли в холл и уже направились в свою комнату, когда их окликнула леди Дейн. Супруги остановились. Джессика подошла, протянула Лидии прямоугольный сверток, поцеловала ее в щеку и торопливо удалилась.

Едва войдя в комнату, Лидия принялась разворачивать сверток. И тут же из ее горла вырвался тихий не то стон, не то всхлип.

– Боже правый, что они там… – услышала она встревоженный голос Эйнсвуда.

Лидия повернулась к нему лицом, осторожно, стараясь не бросить его руку. Было очень важно сейчас чувствовать его силу и тепло, знать, что он рядом.

– Это дневник моей мамы, – с трудом выговорила она, зарывшись в сборки платья. – Мне вернули мамин дневник…

Ее голос дрогнул и оборвался. Именно сейчас Лидия со всей определенностью ощутила, что обрела семью и поддержку.

Лидия уткнулась лицом в грудь Вира и заплакала.