Он был так пьян, путался в словах, язык егозаплетался. На всякий случай я потрогала карман своего халата и убедилась, чтоключи на месте. Значит, он попадет сюда только в том случае, если найдет вторыеключи или вышибет дверь. Я надеялась на лучшее. Надеялась, что пьяный Костыльустанет стучать, уберется к себе в дом, проспится, а завтра все будет совсемпо-другому… Главное, дожить до завтра…

– Нинка, я щас тебя застрелю, если ты мне неоткроешь!!!

– Я сплю! – выкрикнула я.

– Открой, я кому сказал!!!

– Я сплю. Приходи завтра!

– Открой, гадина!!!

За дверью стало тихо, но мой страх не прошел.Мне почему-то казалось, что это затишье перед бурей. Так и случилось. Услышав,как в двери поворачивается ключ, я вскочила, бросилась на кухню, схватила нож,чтобы встретить Костыля во всеоружии. Он влетел в дом, но, увидев у меня вруках нож, тут же остановился:

– Это что такое?

– Нож, – с дрожью в голосе ответила я.

– Вижу, что не автомат. Ты какого черта егодержишь?

– А ты какого черта ко мне в дом врываешься?

– Заметь, я врываюсь не к тебе в дом, а ксебе.

– Но ты сам меня здесь поселил…

– Вот именно! Поселил тебя в своем доме! А всвой дом могу заходить, когда захочу!

От Костыля разило таким страшным перегаром,что было впору затыкать нос. Он стоял, изрядно пошатываясь, его стеклянныеглаза были налиты кровью.

– Что ж ты, дура, на меня нож наставила? Я ктебе со всей душой… Я ж тебе помогаю! А ты нож…

– Помогаешь?!

– Помогаю!!!

– Я пока ничего не вижу, кроме того, что тыменя к себе в кровать тащишь! – Я и сама не знаю, откуда у меня появилосьстолько смелости.

– Говоришь, не видишь помощи?

– Не вижу!

– А помощь реальная уже на днях должна быть.

– Ты меня своими обещаниями черт знает сколькокормишь!

– Да ты тут всего ничего находишься!

– Не вижу я никакой помощи! И вообще, она мнеи даром не нужна. Помогай кому-нибудь другому. А я прямо сейчас уйду.

– И куда ты уйдешь?

– Это тебя не касается!

Костыль рассмеялся и стал подвигаться ко мневсе ближе и ближе. Я отступила и вытянула руку с ножом вперед.

– Отдай нож! – крикнул он.

– Не отдам.

– Я кому сказал – отдай, хуже будет! Все равноты им пользоваться не умеешь.

– Если ты ко мне ближе чем на шаг подойдешь, ятебе все кишки выпущу.

– Ух ты, моя грозная!!!

Костыль засмеялся еще громче, подскочил ко мневплотную и резким движением выхватил у меня нож. Я вскрикнула, он вцепился вмои волосы и намотал их на руку.

– Вот и все, сука. Вот и все. Ты что здеськомедию устроила? Куда уходить собралась? Ты меня своим финансистом ужедостала! Ты меня окончательно им достала! Думаешь, если у тебя лицо красивое,то все мужики будут у твоих ног? Всю жизнь на тебя западать будут?! Ошибаешься!Финансист, наверное, любит целовать твои щеки. Ему нравится твое красивоегладкое лицо? А ну отвечай! Нравится или нет?!

– Нравится! Нравится! Нравится! Ему все во мненравится!!! И мои щеки, и мое лицо тоже!!!

Пьяный Костыль вновь рассмеялся и с силойполоснул по моей щеке ножом. Я громко закричала. Он выпустил мои волосы, и япочти без сознания упала на пол.

– А такой он будет тебя любить?! – пробормоталон и вышел из дома.

Не знаю, как я дожила до утра. Я прикладывалак щеке полотенце, но оно тут же промокало, страшная боль раздирала меня. Яналожила повязку, оставив открытыми только глаза, нос и рот. Ближе к утру япопробовала снять бинты, но это оказалось очень больно, и у меня опятьзасочилась кровь.

Костыль пришел сразу, как только проспался. Ясидела на полу в самой дальней комнате, положив голову на колени.

– Нин, ты как? – тихо спросил он и сел рядом.

Я не ответила, я просто подняла голову,посмотрела на него усталым взглядом и отвесила ему звонкую пощечину. Я думала,что после этой пощечины Костыль меня просто убьет, но он не тронул меняпальцем.

– Нин, ты как? Тебе больно? – вновь спросил они взял меня за подбородок. – Но ведь ты сама меня довела. Сама. Этот финансисттебя почти сутки тискал. И как я должен был на это реагировать, нормально?! Я жмужик, и у меня, между прочим, гордость есть. Ты ведь мне специально на нервыдействовала. Могла бы сразу отшить. А ты довела до белого каления. Сама. Какогохрена он тебе упал?! Он уже свои функции выполнил. Больше он нам не нужен. Онтебя ко мне привез. Этого достаточно. Со всем остальным я сам разберусь.

– Я его люблю. Ну как ты не понимаешь, что яего люблю?!

– Да хорош ты мне по ушам ездить со своейлюбовью! Как любишь, так и разлюбишь. Сама посуди, что тебе может дать он, ачто я! Зачем ему голову забивать всякой ерундой? Пусть спокойно себе работает.Он же математик, так пусть и считает дальше свои цифры. Ты его с правильногопути не сбивай. Короче, Нин, перебирайся в мой дом. Будем с тобой вместе жить,как муж и жена.

– Нет! – отрезала я.

– Ты так отказываешься, как будто у тебя естьвыбор. У тебя нет денег. Ты преступница, которая не сегодня завтра должнаоказаться за решеткой. У тебя будет шрам на лице, на тебя же ни один мужик неглянет и уж тем более не западет. Ты хоть понимаешь, что ты стала уродиной?!Понимаешь или нет? А я тебя любить буду. Я тебе новый документ сделаю. Из тогодерьма, в которое ты попала, тебя вряд ли вытащишь. Я тебе новый документзаказал. С новой фамилией, с новым именем. По этому документу ты будешь моейженой. Тебя никто не тронет. А если захочешь, ребенка мне родишь. У меня вседети только внебрачные, а мне настоящего наследника хочется. Мне ведь лет-тоуже немало.

Я убрала руку Костыля со своего подбородка итихо сказала:

– Если я что-то и хочу, так это покинуть твойдом как можно быстрее.

– А куда ты пойдешь?

– Это не твое дело.