— Видимо, показания Конни обличат не только мистера Тидсона, но и ее, если ее вызовут в качестве свидетеля? В смысле, она помогала перемещать тело, вы, кажется, так сказали?

— Нет, я так не говорила и не думаю, что она это делала. Я вообще думаю, что Биггина убили не на холме Сент-Кэтрин. Думаю, убийство произошло очень близко от того места, где его нашли. Только ненормальному человеку придет в голову таскать тело на такое расстояние и по такой непростой местности.

— Каким образом Конни завладела перчатками мистера Тидсона, чтобы подложить их в яму на холме? И вторая сандалия — откуда она взялась?

— Это уж ты разбирайся, — улыбнулась миссис Брэдли. — Я лишь могу сказать, что они появились в ямке после того, как полиция и я осматривали ее содержимое. На какие мысли это тебя наводит?

— Только на такие, что Конни очень постаралась, чтобы грехи ее дяди Эдриса наверняка разоблачили его самого.

— Верно. Отсюда и продолжай.

— Я не могу.

— Ты это сделаешь. Но мистер Тидсон не пытался убить Крит. У него безупречное алиби, если только миссис Прис-Гарвард не лжет.

— А она лжет?

— Нет, я так не думаю, дитя. Рогатина — это снова Конни.

Судьи оставили мистера Тидсона под стражей.

— Нам нужны еще доказательства, — сказал Гэвин. — Где, скажите на милость, мы их добудем?

— Мы сосредоточились на своеобразных и отличительных чертах дела, — ответила миссис Брэдли. — Главными среди них я полагаю неясные передвижения и необычные действия Конни Кармоди. Имеется также одна необъяснимая оплошность мистера Тидсона.

— Конечно, — подхватил Гэвин, следуя своим мыслям, — Тидсон устроил великолепный спектакль. Он заявил, что перчатки подложили — этот пункт мы вряд ли оспорим, — и подчеркнул полное отсутствие мотива. Отсутствие мотива, а значит…

— Дальше все решат присяжные, — безмятежно проговорила миссис Брэдли. — Присяжные даже не взглянут на мистера Тидсона. Мастерство приходит с практикой — такая старомодная мысль.

— Дело не только в отсутствии мотива, — сказала Лора. — Они поймут, что если перчатки подложили, нет причин, почему не могли подложить и шляпу… то есть если они поверят Поттеру. А далее есть еще кое-что…

— Ох, давай выкладывай! — простонал Гэвин.

— Ну разве ты не видишь, что именно миссис Крок называет любопытной оплошностью мистера Тидсона? Должна была быть третья жертва.

— А? — уставился на нее Гэвин.

— Я, — сказала Лора. — Если мы действительно считаем, что он убил малыша Грира, потому что этот ребенок увидел, как его макнули в воду, меня следовало убить несколько недель назад. Я-то вообще сбросила его в реку.

— Господи боже, ведь ты и правда это сделала.

— Ну почему же тогда он не подобрался ко мне сзади с обломком кирпича? С парнем, который первым столкнул его, дело было в другом. Не думаю, что их дорожки еще хоть раз пересекались.

— Согласен. — Гэвин потер подбородок.

— Как, по-вашему, Конни завладела его перчатками и — скажем ради основы для рассуждений — его шляпой? — поинтересовалась миссис Брэдли.

— Совершила кражу из его номера, наверное.

— Думаю, она не осмелилась бы. В то время она очень его боялась. Отпечатки его пальцев она могла стереть позднее.

— В какой-то момент он мог оставить шляпу и перчатки в соборе, — предположила Лора. — Но почему же он об этом не сказал?

— Он скажет — на суде, если до этого дойдет. И дело в том, что это похоже на правду. Мы должны смириться с тем фактом, что мистер Тидсон настолько же умен, насколько Конни глупа, и присяжные вполне могут ему поверить.

— И старого злодея не предадут суду, — возмутился Гэвин. — Он хотел бы сделать ее виновной и доказать, что был прав насчет ее мотива, — она сделала все, что могла, чтобы довести его до виселицы.

— И перестаралась, — заметила Лора. — Но наверняка мистер Тидсон быстро понял, что она задумала? Почему же он ее не выдал?

— Я же сказала, что он умный человек, — ответила миссис Брэдли. — Не сомневаюсь, ему выгодно, чтобы Конни до конца подделала улики. В своем спасении он положился на меня. Он действительно так умен, как сказал мне. Чем глубже Конни в это ввяжется, тем труднее нам будет выяснить правду. Он прекрасно это знал. Он, должно быть, смеялся про себя, когда принес эту ничего не значащую сандалию в «Домус».

— Не совсем ничего не значащую, — напомнила Лора.

— Ничего не значащую для полиции, — признал Гэвин. — Мы не можем доказать, что эти сандалии когда-либо принадлежали юному Биггину. Нет ничего, что это подтвердило бы. Его родители не готовы ни в чем поклясться. Его отец хочет заполучить те денежки и смертельно ненавидит полицию. Но если невозможно доказать вину Тидсона, я до сих пор не понимаю, какую игру он ведет, если только…

— Да, именно это, — кивнула миссис Брэдли.

— Вы имеете в виду, он понимает, что Конни изо всех сил старается отправить его на виселицу и что если он даст ей подходящую веревку, в итоге она повесится сама?

— Именно так я и думаю, но, разумеется, мы никогда этого не докажем. Как преступница Конни глупа, но, полагаю, все мы знаем, кто виновен. Конечно, у нее был сильный двойной мотив для попытки обвинить его в преступлении…

— Отправить мистера Тидсона на виселицу, чтобы выжить его из дома тетки и навсегда спасти юного Прис-Гарварда, — сказала Лора.

— Но, конечно же, она выдала себя, как я вам и говорила, подложив в яму на вершине холма предметы, которые, по ее мнению, обличили бы мистера Тидсона, после того, как она видела меня осматривавшей яму. Ребяческий поступок. Затем — это очень интересно! — она сама поставила себе синяк под глазом в то утро, когда увидела синяки у всех остальных!

— Любопытно, что заставило такого аккуратного человека, как мистер Тидсон, оставить свои драгоценные перчатки в соборе? — нахмурилась Лора.

— Я проверила соборные службы, — ответила миссис Брэдли, — и думаю, что его увлекло сочинение Бэрстоу в ре мажоре.

Мистера Тидсона отпустили за недостатком улик, и он немедленно воссоединился со своей женой на Тенерифе — к ее большой досаде, как она сообщила в письме мисс Присцилле Кармоде. Предвидя затруднения в Англии, Конни Кармоди последовала за ним на следующем судне неделю спустя. Мисс Присцилла Кармоди получила от Крит Тидсон сообщение о благополучном прибытии девушки, и почти сразу же пришло известие от Гэвина (который тотчас же отбыл на остров), что ее тело и тело мистера Тидсона достали с глубины в конце мола Санта-Круса.