– Пока что нет. Не уверена – к счастью, или же, напротив, к сожалению. Но я готова состричь свои волосы, если это не интересное зрелище.

Потрясающая наивность, свойственная некоторым начинающим оккультистам, буквально переполняла Шэрол. И это учитывая то, что во многих случаях ее скептически-циничное отношение к окружающему перевешивало даже мое, тоже не отличающееся избытком радужных тонов.

– Короткая стрижка тебе не пойдет. Поверь, при встрече с подобным экспонатом ты не испытала бы ничего кроме гадливости. Такие типы представляют интерес лишь для одной категории – собирателей уродств человеческого духа, эдакой невидимой кунсткамеры. Да и то спорный вопрос. Интересно может быть, когда ты видел десяток или два разновидностей, потом же все они сливаются в единое целое. Оставим эту тему, она относится к тем немногим, что способны испортить мне настроение. Тем более нам пора двигаться дальше.

– И наверняка там будет еще больше этих созданий, – предположила Шэрол.

– Бесспорно, но вовсе не обязательно таких же. Создателям здешних фантазмов свойственно разнообразие. По крайней мере, во внешнем облике созидаемого… Внутренняя суть словно под копирку отпечаталась.

* * *

Танцпол, сцена для выступлений или что там еще в этом духе? Не знаю, в любом случае это было раньше, сейчас же помещение превратилось в нечто иное, хотя следы его первоначального назначения еще просматривались. Установка для светомузыки все так же работала, исправно расцвечивая помещение в различные цвета, сменяющиеся как в калейдоскопе; на стойке бара еще стояли несколько бокалов, а сзади виднелись батареи разнокалиберных бутылок; ну а вокруг шестов, стоящих на небольших платформах, наверняка танцевали стиптизерши, постепенно избавляясь от одежды для увеселения публики. Сейчас же картина изменилась далеко не в лучшую сторону.

Больше всего представшее перед нами зрелище напоминало стандартное восприятие ада глазами обывателя. Да, представьте себе, именно подобную атмосферу попытался воспроизвести неведомый конструктор, и, надо признаться, ему удалось добиться существенного результата. Вот только в жизни его, могу поклясться, не все было в порядке относительно общения с противоположным полом. Стоп, не его, а ее…

– Добрый вечер, доктор Фрейд! – дурачась, воскликнула Шэрол, и я не мог с ней не согласиться.

– Шарлатан он был, конечно, утверждая, что вся психика основана на сексуальности. А вот если сделать одно ма-аленькое уточнение и заменить просто психику на психику душевнобольного человека, то тут прослеживается что-то разумное. Например, в том варианте, что ты сейчас видишь. И вообще, отвратительная была личность во всех отношениях.

– Что, он и еще что-то этакое учудил? – не поверила мне Шэрол. – Одних его теорий достаточно.

– Ему, как я понимаю, и этого было мало. Сей непочтенный доктор, окромя своей теории приволок в Европу кокаин. И стал одним из самых яростных сторонников его постоянного использования в качестве лекарства от стресса.

– Вот сволочь!

– Факт. Только большинство его последователей стараются… скрыть подобные странные черты своего кумира.

Шэрол очень нехорошо усмехнулась. Как я понял, наркоторговцев она не выносила категорически. А теперь установила прочную связь еще с кое-чем несимпатичным. Ну-ну.

Нас пока просто не замечали, будучи всецело поглощенными гораздо более важными, с их точки зрения, делами. Существа, больше всего похожие на демонесс, были чрезвычайно заняты пытками своих жертв и не намеревались отвлекаться от этого времяпровождения. Но самое интересное, что жертвы по всем признакам ничуть не возражали против подобного.

М-да, садисты и мазохисты в одном флаконе! У этих существ, в отличие от ранее встреченных мной в Городе, в голове еще оставались какие-то зачатки разума, поскольку создавшему их захотелось, чтобы они представляли себе свое нынешнее положение. Безмозглая же тварь, все помыслы которой направлены на выполнение приказа и бессмысленную порой агрессию, для подобных целей явно не подходила. Вот и получилась та картина, за которой я наблюдал с некоторым удивлением – палачи и жертвы, слившиеся воедино в полном восприятии своего здесь предназначения.

– Им ведь это нравится, – охнула Шэрол. – И тем и другим… Но почему?

– Все просто, девочка. Им сломали волю, всем без исключения, а потом на чистом листе начертали шаблон новой псевдоличности. Причем заметь, все палачи женского рода, а все их жертвы – мужского. Одно это может кое-что сказать об устроителе того безумия, что мы видим. Попробуй догадаться.

– Ты хочешь сказать, создателем этого места является женщина? Но тогда у нее явно шарики за ролики заехали! Или ее в свое время просто недотрахали, и она сбрендила на этой почве?

– Ты почти правильно предположила, есть лишь одно маленькое уточнение – скорее всего, это не совсем сумасшедшая, а нечто вроде феминистки особо извращенного образца с большой примесью садизма. Я думаю, ты хоть раз, но сталкивалась с этой породой людей.

– Приходилось, и никакого удовольствия я от этих встреч не получила. Никогда не понимала и не пойму, что же они, собственно, хотят сказать всеми своими поступками? Если они пытаются доказать, что женщины полностью равны мужчинам, то они просто идиотки! Мы же разные, как ни пытайся доказать обратное. Ни лучше, ни хуже – просто разные, и все тут. Приравнять женщину к мужчине значит унизить ее достоинство. Впрочем, приравнивать мужчину к женщине абсолютно такой же идиотизм и скудость ума!

Шэрол явно разошлась не на шутку, возмущенная одним воспоминанием о неуважаемых феминистках. Интересно, чем же они ее так сильно достали? Впрочем, не суть важно.

– Мало того, – продолжала плеваться ядом моя спутница. – Сначала эти, чтоб им сдохнуть, представительницы новой женской формации своими идиотскими воплями оттолкнут от себя всех нормальных парней, а потом начинают орать, что все их оставшиеся знакомые – тряпки и нытики. Позвольте, ведь вы по собственной воле разругались с теми, кто не склонен выслушивать оскорбления, ушатами льющиеся на голову. Все, извини за столь эмоциональную реакцию, но ты не представляешь, как они меня достали!

– Отчего же не представляю? Ты так все эмоционально разложила по полочкам. Ну-ну, не дуйся, я с тобой согласен практически во всем. Однако в нашем случае гораздо более запущенная стадия, стандартная психология феминистки успела перейти в законченное мужененавистничество. Добавь к этому оккультные способности, развитые под чутким руководством одной из структур инквизиторов, немного фанатичной ненависти относительно так называемых «грехов человеческих», особенно к тому, который они обозначили как распутство.

– Ах да, у них же проповедуется целомудрие и тому подобная ерунда. Но вот все это, – Шэрол широким взмахом показала на разворачивающееся садо-мазохистическое игрище, – извини, но с целомудрием никак не вяжется.

– Это ты зря. Парадоксально, но факт – грехом распутства у них считаются лишь вполне естественные отношения между парнем и девушкой, особенно если этих отношений много и не с постоянным партнером. Любое же извращение будет расценено ими как нечто вполне естественное и, по крайней мере, менее достойное порицания явление.