- Зачем ты согласился? – спросила Милена.

- Мы всё ещё должны убедить всех, что являемся парой, забыла? - ответил Астахов вопросом на вопрос.

- Нет, но на барбекю идти не хочу, - ответила она, немного задетая его грубостью.

- Это самый короткий и верный путь, - произнёс телохранитель.

*

Милена с Максом посадили Стаса на поезд до ближайшего аэропорта и отправились на барбекю мэра, где присутствовали сливки общества и высшие чины провинциального городка.

Все они с любопытством приняли в свой тесный круг странную парочку, состоявшую из бывшей Царицы и начальника службы безопасности президента. Для кого-то их история была окутана завидным романтизмом, а кто-то считал всё это фикцией и внимательно следил за каждым произнесённым словом, жестом и случайным прикосновением, пытаясь прочесть язык тела обоих, уличить в фальши, лишь недоверчиво улыбаясь  их чрезмерной заботе друг о друге и сюсюканье.

Телефон Милены зазвонил.

- Кирилл! – восторженно воскликнула она, глядя на Макса, и поспешила удалиться, счастливая оттого, что может хоть немного отдохнуть от своры гиен, в обществе которых чувствовала себя крайне некомфортно, мечтая о том моменте, когда они смогут покинуть высшее общество.

Астахов проследил за ней недовольным взглядом все те двести метров, что она от него отдалялась. Позволив себе перевести взгляд на беседующих лишь тогда, когда она остановилась.

Присутствующие кидали на него злорадные насмешливые взгляды, лишь растравляя раздражение бывшего начальника службы безопасности президента.

Взвесив все «за» и «против» Астахов пришёл к выводу, что скандал – это именно то, что им сейчас нужно, ибо уж слишком нереально приторными кажутся их отношения для большинства.

Он поставил стакан с соком и направился к Мили. Она даже не заметила, как он подошёл, стоя спиной к оставленному позади высшему обществу.

Макс легко забрал у неё телефон.

- Она перезвонит, - сказал он в трубку и не без удовольствия сбросил вызов. Царевич всегда его раздражал.

- Ты что делаешь? – удивлённо вытаращила на него свои удивительные небесно-голубые глаза Царица.

- Устраиваю скандал, - ответил он и впился в её губы жёстким поцелуем.

Милена настолько опешила, что забыла, как дышать. Сердце как бешеное подскочило к горлу и застучало в ускоренном ритме, разгоняя в теле кровь и волнение, которых не должно было быть.

Он отстранился так же неожиданно, как и приник.

- Ты в курсе, что подавляющее большинство здесь считает, что ты спала и с отцом, и с сыном, отдавая предпочтения более молодому Медведеву? – спросил он.

- Не-ет, - потрясённо ответила она, изо всех сил пытаясь не смотреть на жёсткие волевые губы телохранителя, поднявшие внутри неё такой ураган.

Астахов подхватил её на руки и понёс к бассейну, находившемуся от них всего в пяти метрах.

Милена запаниковала, попытавшись вырваться.

- Верь мне, - тихо произнёс он, заходя в него.

Все гости были в купальных костюмах, периодически освежаясь в огромном искусственном водоёме на территории особняка мэра.

Прохлада воды немного остудила и дарила некую иллюзию уединения. Макс позволил ей коснуться дна ногами, но не спешил отпускать.

- Отпустишь? – робко спросила она, пытаясь отстраниться, чувствуя как бешено бьётся её сердце и боясь, что Астахов это почувствует.

- Нет, - спокойно ответил он, чем вынудил её потрясённо заглянуть ему в глаза. – Они видят фальшь, - продолжил он. – В наших отношениях нет огня, страсти, а ведь ты бросила ради меня одного из самых могущественных людей на планете. Тому должна быть весомая причина…

- И что же делать? – как загипнотизированная вымолвила она, всё же скользнув взглядом на его губы и уже не в силах его отвести.

- Надо притвориться, - ответил он, чуть выше приподнимая за подбородок её лицо, подстраивая под себя, медленно склоняясь к её губам, которые сами приоткрылись, готовые принять его. Её веки опустились.

Макс ликовал, лаская её уста, танцуя с острым язычком, рванувшим ему навстречу, не хуже него самого.

Он подхватил её под ягодицы, вынуждая обхватить свои бёдра ногами, прижимая её к бортику бассейна, вжимаясь в неё, застонав от соприкосновения её лона с его изнывающим в плавках членом. Даже через ткань, даже так – это были неописуемые ощущения, которых он не знал ранее.

- Что ты делаешь со мной? – шептал он меж поцелуев, целуя её, как в последний раз, словно она самая желанная женщина на свете, распаляя пожар в них обоих.

Милена застонала, когда он со знанием дела нашёл пальцем чувствительную точку и нажал, приласкал, надавил.

Астахов зарычал, вдруг замерев. С трудом оторвавшись от сладких жадных, требовательных губ, прижав её к своей груди, так же тяжело дышавшую, как и он сам. Ликуя. Наслаждаясь этим моментом. Надеясь.

- Мы не одни, - с трудом выговорил он, сглотнув вкус её слюны. Словно приняв в  себя часть неё. Навсегда. Мечтая попробовать на вкус её влагу, появившуюся только для него.

- Эй, голубки! – окликнул их мэр. – Вы к нам присоединитесь или как? Стол накрыт.

 Максу не удавалось уснуть. Он слушал размеренное дыхание Мили и не мог думать ни о чём другом, кроме того, как хочет её. Сгорая от желания хотя бы ощутить на языке вкус её влаги, слышать её стоны. Для него. От его ласк. От его рук. От его языка.

Астахов сел на диване, безнадёжно проведя руками по ёжику на голове, пытаясь утихомирить навязчивые мысли. Но всё было зря. Ему сможет помочь лишь одно.

Он поднялся и пошёл в её комнату. Замер на несколько секунд над постелью, любуясь безмятежностью её сна. Наклонился и медленно потянул за край одеяла. Ещё до конца не понимая зачем.

Она спала на спине. В ночной. Которая задралась до пояса, обнажив бёдра. Одна нога была согнута в колене, открывая ему вид на совершенные складочки с трогательными губками. Которые манили, звали его, приглашали.

Макс осторожно склонился над ними. Расположился удобнее. И поцеловал. Словно в уста. Сначала аккуратно захватив губами левую. Потом правую. Затем пустив в ход язык. С наслаждением пройдясь им вдоль всей лагуны женского удовольствия.

Она зашевелилась.

Астахов поспешил прильнуть к самому чувствительному местечку, активно заиграв с ним языком, чтобы пробудить в ней желание быстрее, чем проснётся разум. Жадно припадая к половым устам, целуя их со всей страстью и силой своего желания, чтобы разжечь в ней огонь, который не позволит ей его оттолкнуть.

Милена застонала, открыв глаза и потрясённо воззрившись на голову телохранителя, самозабвенно вылизывавшего у неё между ног, продолжавшего доставлять наслаждение, понуждая её бёдра податься ему навстречу, подстраиваться под ритм его языка, направлять его.