Бастиан чертыхнулся, взглянув на мои плетения.

– Эбби, только спокойно, ладно? – попросил он и, поднявшись на ноги, кивком велел Оуэну следовать за ним в зал.

– Хочешь что-то сказать? – холодно спросил Оуэн, но тем не менее пошел следом за ним.

– Да, хочу, – чуть слышно согласился Бастиан.

– Отлично. Мне тоже есть чем поделиться, – пробормотал Оуэн, выходя из комнаты.

Я вздохнула с облегчением. Бастиан смог бы его убедить, что не имеет права снова использовать свою силу на том, кем я дорожила. А Флоренс была мне дорога. Хотя меня и злило, что она так потерянно на меня сейчас смотрела.

– Эбигейл, – виновато прошептала она. – Я знаю, что для тебя это все, должно быть, шок, но поверь, мне тоже нелегко, – она приложила руку к сердцу. – Я не понимаю, что здесь творится, и я очень боюсь за тебя. Твой отец прислал мне сообщение. Он сказал, чтобы я привезла тебя домой.

– Нет у меня дома!

Флоренс, казалось, слегка смутилась.

– Он хочет, чтобы я привезла тебя в ваш старый дом. Он считает, что там тебе сейчас будет безопаснее, чем у меня.

– Я не могу просто уйти отсюда, – я повернулась к двери, чтобы видеть Бастиана. – Что-то идет не так, ты права, и в этом виноват в том числе и мой отец. У него были годы, чтобы подать весточку. Он же не думает, что я вот так сразу все забуду.

– Он говорит, что обязательно должен тебя увидеть, – Флоренс теребила свое пальто.

– Должен увидеть? Ха, так он же меня видел. У тебя в магазине. Только почему-то сразу же бросил меня. Ты вообще можешь представить, как я себя чувствовала после этого?

Флоренс казалась смущенной.

– Об этом я ничего не знала. И я не понимаю даже половины того, что сейчас происходит, но я люблю тебя достаточно, чтобы быть уверенной, что ты мне обязательно расскажешь, если у тебя будут неприятности.

Флоренс хотела взять меня за руку, но я отдернула ее. Я не могла смотреть ей в глаза, настолько была зла и разочарована. И к тому же я уже сама себе не доверяла. Я потеряла большую часть души, моим сердцем нагло манипулировали, и единственное, на что я могла сейчас положиться, – это мои воспоминания. И они говорили мне, что Флоренс любит меня. Или она просто хорошая актриса.

Я потерла лицо. Во что мне верить? Что мне делать? Как дальше жить?

– Эбигейл, пожалуйста, – прошептала Флоренс, глядя на меня печальными глазами. – Я просто хочу помочь тебе. Скажи мне, что здесь происходит.

Я хотела бы довериться ей. Хотела обнять ее, прижаться крепко-крепко, а потом пойти с ней домой. К коту. А дома сесть и начать рисовать. Я хотела просто оставить Даркенхолл, Тремблэев и моего отца, забыть о них всех и жить нормальной жизнью. Неужели я так многого просила? Жить обычной жизнью, как у всех? Чтобы у меня были родители, которые обо мне заботятся, чтобы я не боялась целоваться с парнями, чтобы никто не манипулировал моими чувствами…

Я посмотрела через дверь в зал, где Бастиан с Оуэном, кажется, так пока и не договорились.

– Она никогда не согласится на это! – услышала я голос Бастиана.

– Мне все равно. Мне и не нужно ее согласие. Я сделаю то, что должен. А эта женщина слишком много знает.

– Ты не можешь стереть жизнь Эбби из ее памяти, – энергично возразил Бастиан.

Я подошла ближе к двери и прислушалась.

– Я же не идиот, Бастиан! Я знаю, что делаю! Я заберу у шляпницы только те воспоминания, которые могут стать для нас опасными. А что там с ней дальше будет, не так важно, – Оуэн неодобрительно покачал головой. – А вот что меня по-настоящему беспокоит, так это твоя готовность рискнуть всем и вся ради пары поцелуев! Ради поцелуев, о которых Эбби уже и не вспомнит, когда это закончится.

Бастиан стиснул зубы, так что я даже через замочную скважину видела, как напряглась его челюсть. Его голос стал тихим и угрожающим.

– Нет, Эбби ты не тронешь, Оуэн, – предупредил он хранителя Кольца воспоминаний, но тот, казалось, совсем не испугался его угроз.

– Я сделаю то, что должен. С ними обеими.

– Ты оставишь Эбби в покое!

Оуэн выдержал взгляд Бастиана.

– Ты же знаешь, что у меня нет выбора, Бастиан. Некогда думать о твоих чувствах.

Бастиан выругался и вцепился в свои волосы. Я оглянулась через плечо: Флоренс по-прежнему неуверенно, даже со страхом, смотрела на меня. Она была в замешательстве – и я отлично это понимала.

– Ты знаешь, что другого способа вернуться к нормальной жизни не будет, – настойчиво объяснил Оуэн Бастиану, положив тому руку на плечо.

– Но я люблю ее, – проговорил Бастиан, и у меня перехватило дыхание. Я ждала, что сейчас мое сердце начнет биться сильнее, но я почему-то даже не радовалась. – И я не могу позволить тебе стереть ее воспоминания, потому что я люблю ее.

Оуэн сжал губы и сжал плечо Бастиана.

– Ты думаешь, я этого не вижу? – сочувственно спросил он. – Но сколько ее прежних чувств осталось в ней сейчас? Тристан хорошо постарался, чтобы вычеркнуть тебя из ее сердца. Ее плетения уже не те, что были утром.

Бастиан сжал кулаки.

– Эбби почувствует, что реально! Обязательно почувствует, – энергично возразил он.

– Сомневаюсь… После того, что сделал Тристан, – грустно прошептал Оуэн, и голос его звучал мягче, чем обычно. – Послушай… Она молода. А у твоего брата есть определенный шарм. Ты же понятия не имеешь, какие чувства он посеял в ее сердце. Но ты сможешь снова бороться за ее любовь, если только я немного скорректирую ее воспоминания о недавних событиях, – настаивал Оуэн, надавливая Бастиану на плечо. – В глубине души ты сам знаешь, что это единственно верный способ. Там, в комнате, две женщины, которые слишком много знают. Позволь мне сделать свою работу, тогда все будет хорошо.

Я затаила дыхание. Дверной косяк под моими пальцами показался глыбой льда, и по спине пробежал холодок. Во рту я почувствовала металлический привкус крови – похоже, очень сильно укусила себя за щеку. На мгновение мне показалось, что Бастиан видит меня так же, как я вижу его. И я видела, как он покачал головой, видела, как он моргнул, и, хотя он понизил голос, я смогла прочесть по губам, что он сказал.

– Делай, что считаешь нужным, – с этими словами он отвернулся, и я отпрянула от двери.

«Делай, что считаешь нужным», – пульсировало у меня в висках. Я не могла поверить, что он это сказал. Это было похоже на пощечину. Как в тот момент в Уэймуте, когда он набросился на меня, чтобы забрать частичку моей души. Я тяжело сглотнула, пытаясь сдержать слезы. Но нет, это, конечно же, не могло разбить мне сердце. Если верить Оуэну.

Я развернулась на пятках, затем снова заглянула в зал через замочную скважину и увидела, как два хранителя колец подошли ближе, как будто ничего и не произошло. Посмотрела на Флоренс, которая щенячьим взглядом пыталась заставить меня простить ее.