— Положи его, пусть полежит, — скомандовал Илья, и Сева одним ударом под колени свалил исполнителя на пол.

Илья уселся на кровать, нагнулся к лежащему на полу преступнику. Тот только сейчас начал отходить от шока.

— Лицом ко мне, — сказал Илья, и Севка перевернул лежащего на спину.

Лицо исполнителя исказила гримаса.

— Сука! Поганая сука! — заорал он. — Вонючий ментенок, ты знаешь, что с тобой будет? Ты молить о смерти будешь, гнида!

— Узнал, значит, — констатировал Илья. — Я рад, что ты меня помнишь. Я тоже тебя помню. Видишь, встретились вот. Да ты не плюйся, чего ты брызжешь-то?

— Тебя упекут, мразотина, упекут по полной!

Рябое злобное лицо уголовника, который приходил к нему исполнять поручение Ярового, Илья запомнил на всю жизнь и сейчас был не особо удивлен, увидев его.

— И кто же мне в этом поможет? Сергей Иванович? — ерничал Илья. — Не плюйся, твоему работодателю не понравится, что ты так тупо попался.

— Да пошел ты… — просвистел исполнитель. — Кто ты такой? Ты никто! Ты не имеешь права меня трогать!

— Имею, — спокойно возразил Илья, — я предотвращаю совершение преступления. Ты пришел ночью в чужую квартиру, взломал замок, принес с собой яд. Что-нибудь наркотическое, да? На камеру все записано. Попытка убийства налицо, чего ты дергаешься, непонятно.

— У тебя тоже не все в порядке, — огрызнулся исполнитель, — ты частник, ты никто! А угрожал мне пистолетом.

— А кто тебе сказал, что у меня был пистолет? — развеселился Илья. — Детский сад, ей-богу! Я сказал, что буду стрелять, но это не значит, что у меня пистолет. Не было у меня пистолета, дружок. Мы тебя голыми руками взяли.

В ответ исполнитель разразился длинной матерной тирадой.

— Да ты не нервничай, — продолжал Илья, — сейчас мы тебя сдадим, побереги эмоции.

— Меня через день выпустят, и тебе конец, я тебе отвечаю!

— Не бросайся обещаниями, мы тебя сдадим в другую контору, — ответил Илья.

Изрытое шрамами лицо исполнителя, которое он помнил все три года своего отсутствия, стало багровым.

— Заяц — это ты? — подал голос Сева, обративший внимания на татуировку на основании его предплечья. — Ты, что ли, Заяц, спрашиваю? Ладно, не хочешь, не говори. Все равно ты свое отпрыгал.

— Это вы свое отпрыгали, в казематах вас ждут не дождутся! Вы не менты, вы частники, вы не имеете права меня задерживать. И оперативно-разыскной деятельностью вы заниматься не имеете права. Рано радуетесь, хорошо смеется тот, кто смеется последним!

— Это где ж ты, Заяц, так наблатыкался? — присвистнул Севка. — Смотри-ка, Илья, какие нынче урки грамотные пошли!

— У этого урки работодатели грамотные, — заметил Илья, — я его знаю.

— Вот как? — усмехнулся Севка. — Ну что, Заяц, не рад встретить старого знакомца, а?

— Да пошел ты… — отвернулся Заяц.

— Насчет законов я тебе, Заяц, все объясню, — сказал Илья, — чтобы ты не очень сильно обольщался. Мы действительно частники, и здесь никакой оперативно-разыскной деятельности не ведем, что, как ты справедливо заметил, противозаконно. Мы осуществляем физическую охрану лица, заключившего официальный договор с нашей фирмой. Что полностью соответствует заявленной лицензионной деятельности. Как ты, наверное, знаешь, закон обязывает нас немедленно реагировать на любое противозаконное проявление, если мы столкнемся с таковым в ходе осуществления нами мероприятий по охране доверителя. В случае если нарушение закона будет иметь место, мы обязаны немедленно — я подчеркиваю, немедленно — сообщить об этом в правоохранительные органы и оказать им всяческое содействие. Именно это мы сейчас и делаем. Так что не дергайся, веди себя хорошо. И доедешь целым. Будешь рыпаться, придется повредить оболочку.

Илья вышел в коридор и столкнулся с Аней, она стояла в проеме двери и внимательно вслушивалась в то, что происходило в комнате.

— Все прошло как надо? — вымолвила она бледными губами.

— Да, Анечка, все хорошо, пока ты можешь отдыхать. Но не расслабляйся, тебе еще предстоит давать показания.

Девушка бросилась Илье на шею и принялась размазывать слезы по его воротнику.

— Илюша, ты супермен… — бормотала она.

— Владик, прими объект! — обратился Илья к товарищу, и через минуту Аня висела на шее у своего напарника.

— Пора сдавать груз, — заключил Илья и стал набирать номер телефона, по которому велел звонить Вадим Вадимович Демьянов, когда операция будет окончена.

В пять утра Максима разбудил телефонный звонок. Люба вчера не явилась домой, и он принципиально не стал ее разыскивать. Она отключила телефон, значит, разговаривать не желает. Он позвонил всего один раз, больше унижаться он не станет. Максиму казалось, что трещина, которую дал их брак, в последнюю неделю постепенно стала затягиваться. Люба проводила вечера дома, не исчезала в неизвестном направлении. Сема даже пустил ребят походить за ней какое-то время, но слежка не дала никаких результатов. Люба посещала медицинские учреждения, кафе, магазины, салон красоты и родительскую квартиру. Больше она никуда не ходила. То, что она вчера не явилась ночевать, было вызовом, Максим готов был принять его, но на своих условиях. Бегать за ней он больше не будет. Он слишком дорожил ею всю их совместную жизнь. Слишком показывал ей свою безграничную любовь, слишком очевидно трясся над нею. И подлая измена оказалась единственной ее благодарностью. Пожалуй, с него хватит. Максим не стал звонить в квартиру Любиных родителей, он был уверен, что она там. Хочет побыть в одиночестве. Ну и пусть. Пусть знает, что он ее не ищет. Что ему все равно. Что он устал. В конце концов, она виновата перед ним! Не он, а она завела интрижку, она оказалась пошлой изменницей! Она должна чувствовать свою вину и пытаться ее загладить. Она, а не он! Когда эти мысли все же позволили Максиму заснуть, была уже половина третьего ночи. А в пять утра домашний телефон взорвался оглушительным звоном. Максим подпрыгнул на кровати, сердце готово было выскочить из груди. Не существует человека, который ждал бы хорошего от звонка в такое время суток. Неужели с ней что-то случилось? Пока он упивался своей обидой, с Любой могло произойти что-то страшное, а он даже не предпринял никакой попытки ее найти! Когда Максим тянулся к трубке, у него тряслись руки. Он уже готов был услышать незнакомый голос, механически спрашивающий его, кем ему приходится Любовь Николаевна Полетаева… Максим стряхнул с себя наваждение и схватил трубку. Против ожидания, он услышал взволнованный голос Семена.

— Старик, что-то пошло не так, — сказал старый товарищ, — человек не вернулся с задания. Мои люди искали его всю ночь, обзвонили под видом родственников все отделения полиции — его нигде нет. Что-то случилось. У дома нет его машины, телефонную трубку он не берет.