— Привет! — услышала за спиной женский голос, и меня передернуло от неприязни.

Вот принесла нелёгкая... На этот раз она зачем пришла?

— Я тороплюсь, — провернув ключ, вытащила его из замочной скважины и положила металлическую связку в сумку.

— Ой, да ладно, знаю я, куда ты торопишься. Стоит, тебя дожидается у подъезда — тот, с которым ты на благотворительном вечере была в компании какого-то пацаненка.

— Ну, молодец, что сложила все один к одному, — я прошла мимо нее, но Марина схватила меня за рукав куртки и остановила.

— А Зверев, что? Наигрался? Но ты все равно не теряешься, да? Запасной вариант приготовила. Мама всегда про тебя говорила, что такая, как ты, не пропадет...

Вот же стерва!

— Марин, ты зачем пришла?

Ведь недаром говорят — не поминай лихо, пока оно тихо. Я же, в свою очередь, вспомнила о совете Зверева. Разбила бы Марине нос, и даже стыдно не было ни капли.

— У меня кое-что есть на тебя. Думала использовать в своих целях… Пришла к Звереву, а он сказал, что если каждую будет помнить, с кем имел интрижку, то и жизни не хватит всех собрать в кучу. Представляешь?

— Ты сама себя слышишь? — зло прошипела я.

— А что такого? — она нахально улыбнулась в ответ.

— Удивительно, правда? Я совершённо не лезу в твою жизнь. Наоборот — отдала вам все с мамой и живу своей жизнью. Ни за кем не слежу, не устраиваю козней…

— Это ты виновата в смерти Андрея. Ты! Если бы он не связался с тобой, то остался жив. Он из-за тебя разбился! Я никогда тебя не прощу! И в покое не оставлю! — Марина угрожающе произнесла эти слова и сорвалась на крик.

Мне захотелось одного — поскорее убраться отсюда и прекратить этот разговор. Даже не разговор, а всплеск истерии девушки, что пришла ко мне явно не с благими намерениями.

— Ты прекрасно знаешь, что мы пострадали оба. И в той аварии нет нашей вины. Выехала встречная машина, и мы столкнулись с ней лоб в лоб. Это была случайность.

— Он умер из-за тебя! — крикнула она. — И теперь ты живёшь, как ни в чем не бывало, хахалей водишь к себе домой, а мой брат мёртв! Я ненавижу тебя, слышишь? Ненавижу! И рада, что Зверев вышвырнул тебя из своей жизни! Таким потаскухам, как ты, не место рядом с порядочными мужчинами! И Ксандер этот откроет когда-нибудь на тебя глаза. А если нет, я и ему помогу!

Это что-то новенькое. Получается, и к Звереву ходила на донос, чтобы открыть на меня глаза? Но вот только у нее ничего на меня не было. И быть не могло.

— Оставь меня в покое, — я вызывающе вскинула подбородок.

Тело затрясло от всех ее слов и обвинений, а сердце сжалось от боли. Это все была неправда! Она специально пыталась вывести меня на эмоции этими словами и желчью. Но я не опущусь до ее уровня.

— Да, пожалуйста! Подстилка! — она с дикой яростью в глазах отпустила мой рукав и я, запнувшись на ступеньке, потеряла координацию, споткнулась и, громко вскрикнув от испуга, покатилась кубарем вниз.

Столько раз я бегала по этой лестнице верх и вниз и боялась упасть, с особой осторожностью совершала все движения, а теперь, чувствуя боль во всем теле, понимала, что не зря боялась. Скатившись вниз, я потеряла связь с реальностью, а в те недолгие секунды полета перед моими глазами попеременно мелькали лица Андрея и Алекса. Вперемешку. Может быть, и правда была моя вина в том, что моя жизнь пересеклась с судьбами этих мужчин? Может быть, я и правда погубила Андрея и, не встреть он меня, то сейчас бы мужчина был жив? Яркая вспышка боли во всем теле потухла так же быстро, как и появилась. Второй раз за последние два дня я столкнулась с темной бездной, которая поглощала меня в пучину беспросветности и мрака.

До встречи с Катей я думал, что знал о боли все. Что смерть матери и разлука с братом выжгли внутри все чувства, и ничто не смогло бы тронуть меня до глубины души больше, чем эти потери... Оказывается, что я ни черта не знал. Шёл напролом, иной раз по головам других людей, а теперь, кажется, получал возмездие. Я был растоптан собственными же чувствами к той, которой был не нужен. Ненависть улеглась, и осталось сожаление и тоска, и воспоминания… словно кто-то поставил их на репит, и они сжирали меня, как голодное и страшное чудовище. И я не видел никакого просвета. Замуровался в стенах офиса и погряз в этой боли, в этих счастливых воспоминаниях, в которых мне казалось, что меня любят. Я доверился ей, впустил в свою жизнь, а она плюнула мне в душу, нагадила и ушла.

Звонок по внутренней связи вернул меня в реальность.

— Алексей Сергеевич, — раздался голос из динамика. — Сейчас женщина только что звонила, изъяснялась сумбурно, но я записала почти дословно. Упоминала об оставленной визитке, назвалась Натальей Николаевной, соседкой некой Кати, — от упоминания этого имени у меня аж скулы свело и передернуло всего.

Издевались они, что ли? То Марина сначала, то теперь соседка эта... Но, да, было дело, оставлял визитку и деньги, чтобы приглядывала за девушкой после того визита ее родственницы. Да и просто, мало ли что могло случиться? Я весь день на работе, она дома одна... И давно забыл я об этом нюансе.

— До вас дозвониться женщина не смогла. А так как вы оставили ей денег и просили сообщать, если что-то будет серьёзное... В общем, девушку — Катю утром нашли на лестничной площадке без сознания, она сейчас в седьмой городской больнице. У нее...

— Спасибо, — оборвал я Марину и разъединил связь.

Схватился за голову, нервно потирая виски. У меня все внутри, несмотря на ее подлую ложь и измену, потяжелело, и вздох получилось сделать не сразу. Нет, пусть она себе хоть шею свернёт, хоть из окна выбросится. Нельзя же быть таким бесхребетным… Прикрыв глаза, я нервно раскачивался на стуле, вспоминая тот день, когда она пришла на порог моей квартиры, а я выгнал ее и растоптал все ее чувства и свои заодно тоже. Схватил телефон в руки и соединился с Мариной.

— Что случилось? — стальным голосом потребовал я ответа.

— Извините, связь прервалась… — извиняюще пробормотала Марина.

— С девушкой что? — я зажал переносицу руками, чувствуя, как меня потряхивает от волнения.

Вот вроде бы все окончательно решил для себя, а не отпускало меня. Покоя не давала она и все эти воспоминания.

— К ней приходила какая-то девушка, перед тем, как Катю нашли на лестничном проеме между этажами. Она говорила, что слышала их разговор и крики.

— Что с Катей, она не сказала? — я против воли повысил голос, чувствуя внутри волнение и страх.

— Изъяснялась быстро и очень сумбурно. Как я поняла, ушибы, сотрясение головного мозга, насчёт перелома ничего не поняла.

— Ладно. Спасибо.

Тяжело вздохнув, я поднялся с кресла. Какая-то часть меня, наверное, слабая и недолюбленная, готова была мчаться к ней прямо сейчас, падать в ноги и просить вернуться в мою жизнь. А другая протестовала. Я же, как немой зритель, стоял в стороне и смотрел на эту битву разума и чувств, ожидая, кто кого в итоге положит на лопатки.