Любопытно: в Москве 4 пишущих Ю.Б.: Юрий Бондарев, Юрий Богомолов, Юрий Белявский и я.

17-го был интересный миг. Ще смотрела по ТВ «Санта-Барбару», я сидел на кухне, пил датское пиво из высокого тяжелого чешского стакана и подумал о том, что вот это, наверное, и есть счастье, точнее, миг счастья. Я всегда мечтал иметь свою квартиру, чтобы в ней было много книг, какой-то минимальный комфорт, и чтобы рядом находилась красивая и умная жена, ну и, конечно, чтобы чего-то добился в жизни. И вот все это есть. К сединам пришла небольшая журналистско-писательская известность, есть денежки, смогли побывать в Германии и Италии. Конечно, нет «Вольво», но, может быть, машина и не нужна (я – гуманитарий и от вида авто не вздрагиваю). Так что прочувствованный миг счастья у меня был.

Неожиданный звонок из Нью-Йорка от Маши Трофимовой (собственный дом, два мерседеса и т.д.), увидела мой материал в «Новом русском слове» и возбудилась: так захотелось в молодость, в Москву, в прежнюю жизнь. Еле нашла мой телефон.

27 июля

На Эхе записал 4 «штучки»: Набоков, Людовик XIV, Бернард Шоу и прочитал поэмку Веры Инбер «Васька Свист в переплете». Какая-то редакторша подскочила: «Ой, у меня есть досье на вас – я все ваше вырезаю…». А через два дня в программе «Долче вита» услышал, как рассказывал о Бернарде Шоу. На р/с «Надежде» записал программу про Зощенко и Глинку. Объявляют: писатель, журналист, историк… Надо бы еще добавить: сказочник… По «Эху» слушал «Мочалкин-блюз»: «Я – мэн крутой, я круче всех мужчин…». В отличие от этого «мэна», я не предлагаю: «Эй, мать, беги в мою кровать». Время соблазнений было в молодые годы. Сейчас меня соблазняют только гонорары и книги.

На «Эхе» какой-то скандал и выгнали Ольгу Галицкую – любимицу радиослушателей. Только что прозвучал мой Людовик XIV под патронажем Галицкой. Как известно, Людовик погиб на эшафоте, и у меня подозрение, что и моя рубрика без Галицкой погибнет… (так оно и произошло – 25 мая 2011).

Удивило ТВ» показав сразу два фильма «Психо» («Психоз») – Хичкока (1960) и Ричарда Франклина (1933). Хичкок и без цвета Хичкок: леденящий триллер. А у меня свой литературный триллер: большой материал о Федоре Сологубе.

День только к вечеру хорош,

Жизнь тем ясней, чем ближе к смерти…

«Когда меня у входа в Парадиз Суровый Петр, гремя ключами, спросит: «Что сделал ты?» – меня он вниз железным посохом не сбросит…». А пока апостол Петр не гремит ключами, Пескова продолжает делать мою книгу, и «Сад любви» обретает цветовую эффектность. Говорит, что в этот роскошный «кирпич» она вбухивает 100 тыс. долларов и мне, вместо гонорара, даст аж 500 экземпляров. И во всю говорит о презентации в Союзе писателей, композиторов, архитекторов… И идет густой бриллиантовый дым в дворницкой Тихона. Как там в великом романе?

«Ипполит Матвеевич оглянулся. По темным углам зачумленной дворницкой вспыхивал и дрожал изумрудный весенний свет. Брильянтовый дым держался под потолком. Жемчужные бусы катились по столу и прыгали по полу. Драгоценный мираж потрясал комнату…».

Пескова и «пенаты» – это мои «Двенадцать стульев».

3 августа

Сплошной конвейер дел, карусель тревог и забот, печатная фабрика на дому, – вот что такое моя пенсионная жизнь.

Пачка книг «Любовь и судьба» была увезена в Вытегру на Клюевские чтения и там была продана и раздарена. Сею доброе, разумное, вечное. Одна из книг досталась внуку Есенина (внуку – от кого?). Звонили из Петербургского ТВ: помогите достать книгу о Рюрике, она крайне нужна, а в Питере ее не сыщешь…

На 1 августа сочинил строки Ще:

Опять день рожденья,

                                   опять и опять.

Я, честно, уже

                       истощился желать.

Желать и здоровья,

                               и благ, и любви,

И млеть от нахлынувшие чувств

                                                     до зари.

Ах, годы, зачем вы несетесь

                                           так вскачь.

Ужели нельзя вас никак

                                     придержать?

годов бы поменьше,

                               побольше удач, –

Вот это хочу я тебе

                                пожелать!

Отмечали в Калистово под «Мукузани» и ели холодный борщ. Пришлось подписывать купленные Мариной книги, за одной пришла соседка по даче лично. Был слышан шепот: «Сестра приехала… А муж у нее писатель…». В этом было что-то из чеховского сюжета.

2 авг. еще одна телебригада (Ирина Кленская и Людмила Соловейчик). Потом охи: «Какой у вас светлый, теплый дом, так было приятно с вами общаться…» и т.д. Гуляя в роще, встретили Женю Рейна. Зашел разговор о Вознесенском. Я сказал, что он хотел мне помочь в раскрутке и… На что Рейн: «Вознесенский – человек холодный, он никому не помогает, кроме авангардных поэтов и то, только для того, чтобы утвердиться в качестве отца Авангарда».

4 августа

Вчера утром на «Волге» повезли на Шаболовку (4-й канал, «Российские университеты»). Старое здание ТВ, построенное еще в 30-х годах. Следы запустения и маленьких денег. По студии бродят актеры и кошки. Но вот эфир. Кленская представляет меня как человека-архив и как человека-календарь. Назвали груздем – полезай в кузов: я рассказываю о датах на 4 августа: королева Маб, Наполеон и Жозефина, читаю строки Шелли:

Безбрежный океан земной печали,

О, время, время, кто тебя постиг?..

Затем следующий гость – режиссер Владимир Андреев и его актеры – и плохо, – сцену из «Марии Стюарт». Потом какой-то исполнитель цыганских песен и в заключении – снова я, сказал, что цыганские песни напомнили мне Бодлера, и вижу, как у Кленской глаза полезли кверху. Однако Бодлера я вплел изящно, и после окончания программы технический персонал студии мне аплодировал. Андреев долго жал мне руку, – понравился?.. Домой меня отвезли в большом 8-местном «Форде». Ассоциативная память тут же подсказала строки Маяковского:

Много ли человеку (даже Форду) надо?

Форд в мильонах фордах, сам же Форд – с аршин.

Мистер Форд, для вашего, для высохшего зада

Разве мало двух просторнейших машин?..

Ну, а дальше в стиле Владимира Владимировича: «Мистер Форд – отдайте! Даст он – черта с два!». «Мария, дай!..», «Мистер Форд – отдайте!..». Большой проситель был этот Маяковский!..

10 августа

Какое-то лихо в лице Отара Кушанашвили занесло меня в клуб диско «Утопия» на первом этаже к/т «Россия», в программу «Партийная зона». Адский грохот и непривычная молодежная обстановка, – и зачем выступать, что-то говорить? Неожиданно в клуб завалилась группа звездных хоккеистов (Фетисов, Буре