но немного выбора оставалось, когда Джаки просто закинул ее. Вода не была такой уж непереносимой, лишь Зури привыкла.

Они шутили с незнакомцами, принимали участие в бессмысленных соревнованиях и танцевали, когда была возможность. Ее раздражение прошло, и вскоре она смеялась с Джаки, кружась в огромном хороводе. Сотня рук была сцеплена вместе, они скакали вокруг костра, они отмечали свое освобождение. Охотница чувствовала, как памятна, как знаменательна была эта луна для местных. Не просто причина для вечеринки, это было чем-то большим. Яркие фейерверки сверкали в воздухе, меж быстрых птериксов и медленных угревых барж.

Когда шумы утихли и бордовые облака спустились над землей, пара шагала вниз по дороге, подталкивая друг друга и посмеиваясь.

— …И тогда, под конец третьей луны, я заказал ту же тарелку земляной лапши и оставил ее полусъеденной, снова! Бармен это заметил и спросил, «Вы из коллектива, сэр?». Я спросил его, «Да, почему?». Знаешь, что он сказал? «Вы пришли с брошью в виде крысиного хвоста!».

— Каков шанс засмеяться?

— Хватит выпендриваться, ты почти катаешься по полу!

— Ситуация забавная, история нет! Она была дурацкой две спирали назад, она не стала умнее с тех пор.

— Погоди, я ее уже рассказывал?

— Ровно пять раз, Джаки.

— И почему это ты их считаешь?

— Я веду сводку о том, насколько ты глупый, — сказала Зури сквозь хохот, подталкивая Джаки.

— Что по поводу сводки о том, насколько ты по мне скучаешь? — он подтолкнул в ответ со всем своим нахальством.

— Без понятия, о чем ты!

— Меня, может, скоро повесят на дереве, так что приготовься к главной потере своей жалкой жизни!

Зури притихла. Она пыталась улыбнуться, лишь они вошли в тихую пустую гостиницу, но грусть обволокла ее черты.

— Ты должен быть осторожным, Джаки.

— И почему это? — Парень фыркнул. — Думаешь, те два брата-акробата могут поймать меня?

— Я видела их постер. Может… придут и другие.

— Больше веселья для меня!

— Каким боком это весело, Джаки?! — выпалила Зури.

— Шутишь, Зури? Трижды проклятый Коллектив никогда не выказывал мне столько признания! Я стал их новой звездой!

— А что… что, если они и вправду тебя поймают?

— Тогда я ожидаю, что ты будешь реветь как сучка, когда потеряешь меня.

Губы авларки дрогнули. Она остановилась посреди тенистого лестничного прохода, смотря прочь от Джаки.

— Я до сих пор помню ту луну, когда увидела тебя на виселице, — сказала Зури. — Это было ужасно.

— Ну вот опять…

— Джаки, я серьезно! Мое сердце разрывалось на части когда… когда, знаешь…

— Тсс.

Он положил свой палец на горячие губы Зури. Ее лазурные глаза, они широко смотрели в золотистые напротив. Джаки спокойно улыбался, оперев руку об стену возле охотницы.

— Аккуратнее, — сказал он. — А то я могу подумать, что ты не такая уж недотрога.

— Извини… просто… Что ты будешь делать? Куда ты пойдешь?

— Черт его знает.

— Ты можешь пойти с нами. Загадочная леди, она пригласила нас…

— Не продолжай. Мне уже скучно.

— Ты невозможный.

— А когда все было просто, белочка?

— Раньше было. Я просыпалась утром, я шла охотиться. Иногда, я встречала тебя. Иногда, ты был надоедливым, иногда забавным… Но я всегда возвращалась обратно в Поселок, и следующей луной я вновь шла на охоту. — Сделав паузу, она вцепилась взглядом в его глаза. — Я не ценила эту рутину, Джаки. Раньше я знала свое завтра. Больше нет.

— И вся эта чушь должна была объяснить, сколько я значу для тебя?

— Может и значишь.

Охотница прикусила губу, опустив глаза. Жар распалял ее дыхание, новое ощущение медленно отодвинуло ее меланхолическую скорбь.

— Черт, Зури, я не знаю, что сказать, — сказал Джаки. — Это какой-то стыд.

— Чего я еще ожидала от тебя… — тихо сказала охотница. — Ура, ты снова выиграл. Еще одна победа в твой список побед.

— Отлично. Тогда я заберу свою награду.

Шея Джаки изогнулась, приближаясь к Зури. Поначалу, она не двигалась, пытаясь понять, что происходит; жар огрел ее уши, когда она поняла. Он просто поцеловал ее, сплавив их губы вместе. Она утонула в этом моменте. Ее пальцы достигли его щеки, ее глаза закрылись…

И затем, острая внутренняя тревога вернула Зури в чувство. Она отодвинула Джаки, шлепнув его по лбу.

— Ты там совсем прокурил остатки своего рассудка, Джаки?! — Слыша собственный голос, она оглянулась по сторонам и понизила его. — Ты с ума сошел?!

— Это было легче, чем я ожидал. — Он был навеселе, безразличный к стыдливому гневу Зури.

— Тут ничего забавного, идиот! — она прошипела, шлепнув его по лбу еще раз. — Что, если бы нас кто-то увидел?!

— Тебя бы затопило завистью!

— Это мог бы быть Флекс, ты об этом подумал?!

— Ты до сих пор думаешь, что ему не все равно?

— Ты такой невыносимый придурок, Джаки. Серьезно, у меня слов нет, ты…

— Тихо, тихо, не кричи, — с успокаивающей уверенностью, сказал Джаки, аккуратно похлопывая Зури по плечам. — Народ спит. Не то что бы мне не плевать, но ты боишься!

— Драть тебя… — Она отвернулась, стукнув его по груди. Слабо, почти нежно в этот раз.

— Это было предложение? — нахально спросил Джаки.

— Ага, в твоих сладких снах, что ты смотришь в одного!

— Бессердечно и жестоко, — Джаки улыбнулся. Охотница выскользнула из его хватки и пошла наверх. Он позвал снизу, — Теперь я узнаю тебя, краснощечки.

— Это все твоя вина, как обычно.

— Как жалко, не так ли? Мы могли бы зажечь звезды нашим жаром.

— Спокойной ночи, Джаки! — она крикнула за захлопнувшейся дверью.

— Ты многое теряешь!

— Найди Яну и поговорим!

Он более за ней не следовал. Выскользнув из своих неуклюжих ботинок, охотница прокралась в просторную комнату. Ее ступни были беззвучны, ее губы источали победоносную улыбку, они смаковали ощущения. Крадясь мимо дивана, она остановилась и нахмурилась. Она заметила Флекса.

Флекс до сих пор спал, спустя все это время. С рукой поперек лица, он невинно посапывал с открытыми губами. Охотница опустила глаза перед ним. Ее пальцы на ногах ерзали вместе, ее стыдливый румянец вернулся. Она ничего плохого не делала, не так ли? Это просто была длинная, длинная луна, не больше.

— Эй, Флекс… — она нежно прошептала.

Его бормотание было не услышать, он спал. Охотница улыбнулась и поцеловала его в щеку. Она боролась с дрожью в своей груди. Что, если он не спал? Если притворялся? Что, если он слышал? А если и слышал, то что с того? Она не сделала ничего такого… Это все Джаки, это он, он как всегда!

Виток Зуриных мыслей кружился в ее голове, отправляя охотницу в какие-то дальние дебри. Оставив ружье в стороне,