Вей глух спросил:

— Так может?

Юрлем вздохнул:

— Я вчера едва ли не просил Даргела стать старшим среди нас, повести за собой. Я был готов даже разойтись с братом, понимаешь? Но Даргел посчитал нас недостойными себя.

Вей возразил:

— Да с чего ты решил так?

Я и сам замер вслушиваясь. Это так Юрлем воспринял мои вчерашние слова? А я так старался подобрать слова.

Юрлем переспросил:

— А ты сам не видел, как он себя вёл? У него есть сила, сила достаточная, чтобы прогнуть под себя Вепрей. А что делает он? Разве может вольный так лебезить перед ватажником? Да он же даром отдал им технику. Что о нём подумают в городе, когда пойдут слухи?

Вей буркнул:

— Что он слабак. Или дурак.

Юрлем поддакнул:

— Верно. Что его можно ни во что не ставить. Ты видел, как он крошит големов, как он прибил Пантеру. Он слабак?

— Нет.

— Значит что? — Юрлем тут же ответил сам себе. — Значит ему плевать на все слухи, что о нём пойдут. Ты помнишь, почему я вообще к нему подошёл?

Вей хмыкнул, ответил:

— Он был похож на богача, который зашёл в забегаловку случайно, словно ему сказали идти сюда, но забыли сказать, насколько всё тут грязно. Уж так он кривился.

— Верно, Вей. Теперь я ещё больше в этом уверен. Он не тот, за кого себя выдаёт. Никакой не вольный, никакой не одиночка. Такой же, как Рейка, богач, который пришёл попытать свои силы тайком от родителей. Ему плевать на нас, плевать на Вепрей.

Спустя несколько вдохов молчания Вей неуверенно спросил:

— А шар?

Юрлем хмыкнул:

— Что шар? Мало ли кто ссорился с кланом Гарой? Они с каждым годом всё наглей. Скоро их будут любить не больше, чем вилорцев.

Снова повисла тишина. Тишина, которая лишь добавила мне вопросов. Я бы не назвал Возвышение парней плохим. Но это лишь по привычным мне меркам Первого пояса и по привычным мне стражникам Саул. Тех, кто оказался настолько плох в Возвышении, что соглашался на службу в Ясене. Помнится, трактирщик, которого, кажется, звали Волак, пытаясь обойти условия контракта с Домаром, называл Ясень местом ссылки неугодных.

Неважно. Время идёт. Пора и мне решаться — что я буду делать дальше?

Я всё больше и больше подозревал, что не всё так просто с этими парнями.

Но в поместье с Пантерой они повели себя правильно. Пусть тогда они сплошь злословили и позабыли о вежливости, но я и сам бывало вёл себя не лучше. Причём со старшими. С Мириотом, с Клатиром. И ничего.

Тогда я решил, что наши пути разойдутся. А теперь выходит, что мои слова Юрлем принял за пренебрежение. Мне хотелось быстрей разрешить недоразумение и заняться собой, ранами, своими мыслями и делами, а это приняли за слабость, за презрение даже.

Что если мне купить помощь парней? Пусть они сами притворятся долговыми слугами, которых нанял Домар.

Купить их помощь и заплатить за опасность?

Но если я скажу правду, то они не согласятся так рисковать. Это уж точно не против големом или Зверей выйти. И предложить им за такой риск у меня нечего.

Для них это гораздо опасней, чем для меня. Они и впрямь слабы, особенно если моим врагом окажется Мастер и я не сразу смогу подчинить его контракты.

Духовные камни? Их у меня не так много, чтобы оплатить поход к «сектантам».

Уникальные зелья? Их у меня нет. Простые же возвышалки Воинов не стоят такого. Тем более, если они и впрямь их уже принимали. Это Рейке они нужны.

Техники?

Переписать свои техники в свитки и отдать им? Пусть продают? Я могу сделать это со Звёздным Клинком, Шипами, Дланью Возрождения, Ледяным Куполом, Небесной Рекой, Жемчужиной, достаточно купить чистые свитки. Всё это должно стоить очень и очень немало. Отдать им ещё и меч из пещеры с вложенной в него техникой. Ещё чего-нибудь. Так можно набрать солидную плату, которая оправдает риск. Тем более что мне всего лишь нужно оказаться внутри и сломать артефакт Стража Клатира.

Я чуть приоткрыл глаза и взглянул на Рейку.

К дарсу. Сам пойду.

Завтра наши пути разойдутся.

Вообще, вся эта затея с отрядом была бредом. С самого начала. Я слишком уверился в своих наёмниках, забыв о том, что такими их делал только мой Указ. Но у них были передо мной долги, которые им ещё долго отдавать, ещё почти два года. А у Юрлема и его парней? У них свои цели, свои желания, они хотят идти своим путём. А я… Я пытаюсь сам придумать такой долг, такую цену, чтобы они свернули на мой. Так делать не нужно.

Когда к статуе вернулись Юрлем и Вей, я не стал открывать глаза. Отправился в лес жетона, на вершину утёса. Нужно сравнить что лучше: полное Единство и слабый Клинок или слабое Единство и сильный Клинок. Жаль у меня нет техники на двадцать узлов. Сумел бы я выполнить его как Мастер или нет? Всё же Единение сложней обычной техники.

В общем мне хватило дело до самого утра.

А утром, когда я открыл глаза, то понял, что все сдались. Спящие тела вокруг статуи говорили об этом без слов. Да и проснувшись, никто не бросился продолжать познание техники. Рейка и вовсе сама на себя не походила. Вечная улыбка исчезла с губ, волосы растрёпались, а лицо осунулось. Вей что-то негромко говорил ей, но она лишь отмахивалась. Только Калеб всё так же одаривал всех своими ехидными замечаниями, словно плевал он на любые неудачи в Возвышении.

Юрлем обвёл всех взглядом и спокойно сообщил:

— Уходим.

Никто не возражал. Я лишь предложил:

— На север.

Хонь, который вообще редко говорил, недовольно пробурчал:

— Там почти нет пятен гнева и уже начинаются кварталы для Мастеров. Лучше остаться здесь.

Я не понял его, переспросил:

— Пятен Гнева?

Калеб хохотнул:

— Ох ты и любишь завернуть, Хонь, — повернувшись ко мне, пояснил: — Это он так называет поместья, которые ты чистишь. Места, где Поле Битвы наказало тех, кто пытается хитрить.

Пусть Хонь и насмехался, но по мне очень удобное название. Во всяком случае, я не слышал подобного ни от Гавала, ни от Кирта. Только про гнев или наказание Поля Битвы. А вот Пятна Гнева — звучит даже красиво. Я спросил Хоня:

— Это ты сам придумал?

Но ответа не услышал. Хоню стало не до ответов.

На востоке в небе полыхнуло, а через мгновение, когда свет притух, там, высоко над развалинами обнаружился огромный белый шар. Все вскочили на ноги, уставившись на него.

Асур принялся бормотать:

— Только не чёрный, только не чёрный…

Спустя десять вдохов шар разделился на пять частей, каждая из которых горела своим цветом. Асур с облегчением выдохнул, а вот Рейка ухватила Вея за рукав и потребовала: