Валику стало плохо.

– Умрут?

– Умрут, – грустно подтвердила вампиресса. – Больше ничего сказать не могу, прости.

– Я понимаю. – Валик крепко сжал поводок будущего Рудольфо Уинфреда Марко Третьего и с чувством поблагодарил: – Спасибо, Кассандра.

– Не за что. Помни мою доброту.

Взявшись за ручку двери, Валик помялся и решительно произнес:

– Можете считать меня параноиком, но я видел демона.

– Демона?! – ахнул Слава. – Где?

– У Иры снова пытались выкрасть пса, и я вытащил его за лапы из микроавтобуса похитителей. Так вот, в машине кроме слуги Веласкеса, Циклопа, находился мужчина, обычный человек. Однако от него веяло демонической силой. Я сначала подумал, что это одержимый, но нет, там что-то другое. Я бы рассмотрел лучше, но Циклоп вышвырнул меня из автомобиля.

– И не демон в человеческой ипостаси, и не одержимый?

– Нет, Миш, он – что-то другое.

После ухода Валентина прорицательница некоторое время сосредоточенно грызла кончик рыжей косы. Затем, пристально глядя на младшего телохранителя, тихо произнесла:

– Слава, я знаю, что ты меня недолюбливаешь. Но в эту ночь прошу забыть обиды и выполнить мою просьбу. Забудь то, что ты услышал от Валентина. Не доноси Мастеру.

– Если я не промолчу, случится что-то плохое?

– Для многих, в том числе и присутствующих в этой комнате, будущего вообще не случится.

Слава серьезно кивнул:

– Я верю вам. И буду молчать.

И впервые Кассандра искренне и тепло ему улыбнулась. Не Михаилу или рядовому вампиру, заслужившему благодарность какой-нибудь мелкой, но приятной услугой. Ему! Ему, вечно спорящему соглядатаю, приставленному Мастером. Почему-то ее улыбка напомнила ему о солнце. Только это светило не обжигало.

– Спасибо. – Кассандра приблизилась к задумчивому телохранителю и легонько коснулась губами его щеки. Быстро отстранилась и оживленно сообщила: – Пора! Сейчас мы нанесем визит Мастеру и побеспокоим его гостей!

Выйдя в коридор, вампиресса, чей возраст перевалил за сотню, сняла туфли на высокой шпильке. Подмигнув своим личным телохранителям и охраннику, дежурившему у дверей спальни, она стала красться вдоль стены, увешанной картинами маринистов. Михаил вздохнул и бесшумно последовал за госпожой. Слава, сбросивший минутное очарование, немного отстал и шел, не заботясь о тишине. Молодой вампир удивлялся себе: что на него накатило, раз в кои-то веки воспринял Кассандру всерьез?!

Вампиры, стоящие на посту у кабинета Мастера, не удивились странному появлению пророчицы. Холодные, равнодушные лица не изменили выражения, когда рыжая присела и демонстративно приникла к замочной скважине. Никто ей не препятствовал и когда ясновидящая резко дернула на себя дверь. Для Кассандры не существовало запретов, ограничивалось лишь то, что могло повредить ее жизни или пророческому Дару.

– Доброй ночи, – томно произнесла рыжекудрая. – А что вы здесь делаете? Да еще и без меня?

Не ожидавший ее появления худощавый вампир в сером деловом костюме выронил прокушенное запястье девушки и отступил на шаг назад. Сидящий на диване гость из Италии Паскаль Греко чуть приподнял уголки губ. С появлением Кассандры глаза цвета горького шоколада были прикованы лишь к ней.

Феликс, не отрываясь от второй руки жертвы, исподлобья взглянул на нарушительницу спокойствия и невозмутимо сделал еще пару глотков.

Когда разозленная невниманием своего наставника Кассандра толкнула ногой бесценную напольную вазу, стоящая между вампирами брюнетка даже не вздрогнула. Закатившиеся глаза, рваное тяжелое дыхание, лихорадочный румянец на щеках и в области слишком открытого декольте – она пребывала в эйфории, чтобы что-то или кого-то замечать.

Наконец Феликс, промокнув губы черным платком, поцеловал донора в ладонь и приказал охране унести ослабевшего от потери крови человека. В кабинете Мастера осталось четверо, не считая телохранителей Касс и тех, что пришли с итальянцем.

Только после этого творец Кассандры дал ответ:

– Мы заключали сделку, радость моя. И, как видишь, при свидетелях уже скрепили кровью.

– К слову, восхитительной кровью. Люблю третью группу, приятно, что ты помнишь об этом, – отозвался чужак в сером. – Доброй ночи, Кассандра. Чем ты досадила Мастеру, что он не рассказал своей прорицательнице о планируемой сделке? Я считал, что без твоего одобрения ни одна не проходит. Или, Феликс, ты хотел сделать сюрприз? Тогда прости за мой длинный язык.

Гость сокрушался притворно. В черных глазах горел огонек азарта. Аскетически худощавого телосложения, с длинным острым носом, впалыми щеками и тонкими губами, он вызывал ассоциацию с грифом. Коротко остриженные серебристо-пепельные волосы придавали еще большее сходство с лысой птицей, питающейся падалью. Переодеть его в черный камзол и белую рубашку с пышным жабо – и гриф на двух ногах готов.

– Что ты, Иниго! – делано возмутился Феликс. – Разве можно приготовить сюрприз для такой ясновидящей, как Кассандра?

Рыжеволосая вампиресса бросила быстрый взгляд на хозяина. Феликс бил по больному месту: одно время Иниго, одержимый идеей заполучить сильную ясновидящую, предлагал за Кассандру баснословную сумму. Тогда Феликс посмеялся над предложением Веласкеса и с тех пор не упускал случая поддеть его, напоминая о неудаче.

– Все так, но за силу приходится расплачиваться: чем четче видит ясновидящая будущее, тем ближе она к безумию. Но твоей Кассандре это теперь не грозит.

Прорицательница весело рассмеялась:

– Что бы ты ни изобрел, Иниго, ты опоздал. Меня давно называют сумасшедшей.

– Bambina, ты на себя клевещешь, – вмешался в разговор итальянец. Прижимая к сердцу руку, украшенную золотыми перстнями, он патетически заявил: – Ты самая здравомыслящая женщина, которую я когда-либо встречал.

Откровенно приторный комплимент Паскаля вампиресса проигнорировала.

– Что за сделку ты совершил, мой Мастер? – Почтительный титул в устах девушки прозвучал как ругательство.

Сложные отношения ясновидящей с ее творцом вызывали кривотолки десятилетиями. Кассандра давно перестала быть бесправной рабыней: от ее предсказаний зависело финансовое благополучие и процветание клана Стального Феликса. Он не мог не считаться с ней.

Феликс недовольно признался:

– Иниго продал мне «Прощение Аполлона».

– И какова цена? На меньшее, чем твоя душа, он ведь не согласился? – За иронией рыжая пыталась скрыть страх. И наверное, ей это удалось.

– Забавно! Вы общаетесь, как семейная пара! – усмехнулся вдруг Паскаль, гася напряжение, возникшее в комнате.

– Завидуй молча, Греко, – отбрил итальянца Феликс. – Что до цены, она не так велика. К той сумме, что предлагал Иниго год назад, я добавил право на одно твое предсказание и трехмесячную аренду объекта, принадлежащего нашему клану.