напротив Мориса. — Погоди, если он убивал ради крови, то как Хирург узнавал, кто среди его жертв эйфайр, а кто нет? Если только…

— … если только он сам не эйфайр, — закончил за него Морис и отсалютовал Виго бокалом.

— Он сам эйфайр, — эхом повторил Виго. — Теперь всё складывается. И теперь понятны письма с угрозами, которые присылали Оливии. Так все подозрения падали на эйфайров. И если бы Оливия погибла, то всё списали бы на месть дону Алехандро за принятие закона о резервации. На доктора никто бы никогда не подумал. Значит, Дельгадо был прав, он только сегодня сказал мне, что предпочитает не лечиться у доктора Хуареса. Что же, завтра утром я всё расскажу Альваресу. У нас достаточно улик против доктора, чтобы его арестовать. И потом я с ним поговорю, — Виго взглянул в окно и добавил: — А теперь нам пора, уже темнеет. Да что сегодня с Као? Он воет с самого обеда!

С улицы донёсся протяжный вой собак. Весь вечер выл Као, а ищейки в клетках ему аккомпанировали.

— Так про Агриоля ты слушать не будешь? — спросил Морис.

— Ах да! Ты так впечатлил меня историей доктора, что я и забыл, зачем ты ездил на остров, — ответил Виго с усмешкой. — Так тебе удалось его найти?

— И да, и нет. Я просмотрел дело и записи в журнале. И вроде бы всё, как и должно быть. Но согласно записям, пациент — они все там называются пациентами — поступил четырнадцать лет назад. И если на тот момент ему было что-то около двенадцати лет, то сейчас ему было бы двадцать шесть. Но тот, кого мне показали, был гораздо старше и выражался, как малограмотный. Охрана долго металась, выискивая в журнале номер камеры… вернее палаты, и как мне показалось, пациента такого у них по факту нет. Я поговорил с одним из охранников, доверительно шепнув ему, что моё дело маленькое, и я служу Агиларом, а это всё формальная проверка из — за запроса надоедливого нотариуса из Тиджуки. И подсказал ему — покажите любого пациента, я запишу, что он на месте в целости и сохранности, и дело с концом. Он так обрадовался, как будто я ему дал сто эскудо, и в ответ доверительно шепнул, что уже давно бы записали, что этот Агриоль помер от болезни, да руководство приюта не даёт распоряжения. А этот нотариус замучил всех своими письмами. Я спросил, от чего помер этот Агриоль, и как оказалось, он вовсе и не помер. А пропал.

— Как это пропал? — удивился Виго.

— Ну так и пропал. Как- то пришли в его камеру… э — э—э палату, а его нет и только на стене выцарапан символ — крылья и пистолет, и написаны всякие непотребства в адрес Агиларов.

— Крылья и пистолет? Это же… это же символ костяных муравьёв, так? Банды Джарра? Верно? — воскликнул Виго. — Но почему костяные муравьи? Какая вообще тут связь?

— Верно, это они. А связь очень проста. Как сказал охранник, этот Агриоль был богат, и видимо подкупил людей из банды, вот они его и вызволили. Банды промышляют любым заработком и выкрасть кого — то с острова не такое уж и трудно дело. Но поскольку Стефен Агриоль убил не абы кого, а дочь герцога Медины, то сказать всем, что он сбежал с помощью костяных муравьёв, никто бы не решился. Злить герцога Медину… ну никто не дурак. Вот вместо него и посадили какого — то деревенщину, который представляется Агриолем. Но тот Стефен — сын графа, получивший образование, а этот — сын кузнеца или рыбака.

— И как давно сбежал этот Стефен?

— Двенадцать лет назад.

— Чёрт! Как много всего случилось двенадцать лет назад, — задумчиво произнёс Виго. — Ну теперь ясно почему никто не отвечал маэстро Фьори и не давал встретиться с этим Стефеном. Вот почему счёт в банке так и висел на нём, а он считался живым. Нужно было, чтобы он и оставался «живым» по бумагам, чтобы никто не интересовался его пропажей. А опознать в нём фальшивого Агриоля было попросту некому.

— Да, думаю именно так, — кивнул Морис.

В дверь постучали и вошёл мейстер Фернандо.

— Всё готово, дон Виго.

— Это хорошо. Фернандо, что сегодня с собаками, почему они всё время воют?

— Не знаю, дон Виго, — вздохнул мейстер Фернандо и осенил себя знамением, — я уже и собачьей мяты им дал и костей, ох, не к добру это…

— Ну так запри их где — нибудь, это же невозможно слушать! — распорядился Виго и повернулся к Морису: — Ну что, пора ехать?

Глава 25. Орден Санта Требол

Сеньор Виго взял коляску, но вместо кучера на козлах сидел Джукко. И это было правильно, Эмбер подумала, что сделала бы так же. Чем меньше знают слуги, тем лучше. Сеньор Виго принёс всё, что она просил: инструменты и отмычки, и они с Морисом оделись в неприметную одежду, в которой никто не опознает в них благородных господ. Эмбер тоже преобразилась, снова превратишься в Эмерта и спрятала волосы под кепку и сдвинула её на затылок. Только лицо менять не стала. Теперь в этом не было особого смысла.

Сеньор Виго красноречивым взглядом оценил её мужской наряд, но промолчал, лишь коротко усмехнувшись. Видимо вспомнил, как ей удавалось его дурачить и скорее всего подумал, что теперь — то она его уже точно не проведёт. Но всего лишь несколько часов назад, в лавке на авенида Флорес, она договорилась с той самой Констанцей, о которой ей говорила Кэтэрина.

Поначалу хозяйка салона отнеслась к ней настороженно, но молча выслушала и попросила подождать, а сама ушла во внутреннее помещение. Через какое-то время Эмбер почувствовала, как будто кто — то за ней наблюдает из — за драпировки на стене. Вскоре снова появилась хозяйка и Эмбер поняла, что там, за стенкой, где располагаются мастерские, у хозяйки салона есть кто — то, способный видеть ауру эйфайров. Её проверяли и, видимо, проверку она прошла.

Констанца пообещала дать ей новые документы, и вывезти из города безопасным способом. И выходя из салона, Эмбер почувствовала с одной стороны облегчение — у неё появился способ сбежать, а с другой стороны горечь. Ведь бежать ей предстояло не только от своих врагов, но и от сеньора Виго. И именно эта мысль причиняла самую большую боль.

Эмбер понимала, что в этом городе для них нет будущего. И что сеньор Виго предложил ей переехать на