class="p1">Спрятаться. Скрыться. Исчезнуть.

Свежий воздух врезается в лёгкие. Сердце бешено колотится, дрожь в пальцах отказывается униматься. Эсфирь оборачивается на вход в палатку. Охрана старалась делать вид, что не замечает переживаний ведьмы.

Она поправляет волосы, а затем одёргивает камзол. Должно быть, этот долбанный альв и вправду шизофреник.

В поле зрения попадается Файялл. Он смеялся, запрокинув голову назад и держась за живот. Видеть великана заразительно хохочущим было по истине странно. Хотя, Эсфирь понимала, что его отчуждение к ней абсолютно нормально. Файялл лишь защищал честь своего короля, семьи и дома.

Эффи усмехается, скрещивая руки на груди.

Интересно, если спросить у него местоположение Старожилов, насколько быстро он воткнёт один из своих клинков ей прямо в глаз? Быстрее будет только в том случае, если узнает, что у грязной ведьмы и его блестящего короля есть связь.

В лагере начинали загораться факелы.

Эсфирь медленно отсчитывает до десяти, а затем уверенным шагом направляется к Файяллу. Он сразу же отвлекается от рассказов военных, окинув приближающуюся ведьму хмурым взглядом.

— Нам стоит доверять ей? — спрашивает один из солдат.

— Да, — коротко кивает Файялл.

— Ты уверен в этом, капитан? — доносится до его уха.

— Вот и проверим, — хмыкает Файялл, взглядом приказывая замолчать. — Потерялась, ведьма?

Эсфирь усмехается, пряча руки в складках камзола. Она внимательно оглядывает военных за широкой спиной, что старательно пытались заниматься своими делами.

Эффи переводит взгляд прямиком в коньячные глаза Поверенного.

— Расскажи мне, куда эвакуировали Бассаамских Старожилов?

Он обескураженно дёргает бровями.

— Зачем тебе?

— Поужинать хочу.

Несколько солдат сдают себя с потрохами, поднимая на ведьму испуганные взгляд. Она обаятельно улыбается им, а затем возвращает свой взгляд к Файяллу:

— Они нужны мне.

— Нет причины — нет местонахождения, — капитан враждебно ухмыляется, скрещивая руки на груди.

— Я могу насильно заставить тебя говорить.

Эсфирь приближается к нему ровно на один шаг, смотря прямо в глаза.

Кажется, Файялл начинал понимать, почему она так понравилась его другу. И почему её так невзлюбил король. Первый восхищался силой, а второй видел в ней собственное отражение.

— Они в пяти тэррлиях от границы, за Огненным Бассаамским лесом. Готовятся к переправе в Железный лес Халльфэйра, — сдаётся Фай.

— Одна угроза? Серьёзно? — с её губ слетает смешок.

Кивнув ему в знак благодарности, Эсфирь сразу же настраивается отыскать Старожилов в ближайший час.

— Эй, ведьма! — Файялл заставляет её остановиться и слегка повернуть на него голову. — Огненный лес — не место для весёлых поисков в одиночку. Даже для Верховной.

Сам не знает для чего предупреждает. Может, потому что наврал ей. А может — потому что уже проникся к её душевной силе и стали разума.

— Заботишься обо мне?

— Не хочу лишиться головы из-за тебя.

— Не смеши. Если меня убьют — король устроит вам сказочный пир, а тебя повысит до десницы. — Эсфирь демонстративно отворачивает от него голову.

— Скорее сказочно повесит! — недовольно ворчит Файялл, и это последние слова, что долетают до её ушей.

25

С каждым шагом Эсфирь чувствовала, сколько страданий заключалось в воздухе Огненного леса. Каждая ветка, до которой она касалась, откликалась на коже болезненной дрожью. Саламы принесли лесу не мало боли: старались выжечь его, вырубить, но вместо этого погибали в гуще духоты. Лес самоотверженно хранил в себе страшную боль и мучения.

А ведь когда-то он являлся домом Бассаамских Отшельников, или Старожилов на альвийский лад. В отличие от Первой Тэрры здесь их никто не почитал, наоборот, они становились жертвами гонений на протяжении всей жизни. По преданиям саламов, всё началось с королевской алчности. Короли желали насытиться знаниями Отшельников, но те сопротивлялись, открывая вековую мудрость лишь сердцам чистым, что по меркам мира нежити — слыло явлением уникальным. Тогда короли решили упразднить их за ненадобностью, превратив в мишени для охотников и, что хуже, зверьё, которое подлежало немедленному убою. Но Отшельники выживали, а короли не успокаивались. Тогда на их защиту встали некоторые ведьмы, породив самый настоящий раскол в жизни Третьей Тэрры: часть из них верно служили королю, другие же — защищали Отшельников.

Идти друг на друга кровопролитной войной ведьмы не смели — боялись Верховную. Даже под пытками королей, доказывая им свою верность, не смели поднять руки на своих. Так бассаамские короли сформировали специальный отряд Охотников на ведьм, а государственных чародеек начали клеймить, чтобы их ненароком не убили. С тех пор ведьме, случайно заплутавшей на территории огненных духов, стоило быть в разы осмотрительней, а лучше — аккуратной настолько, что вообще не появляться в здешних местах.

Эсфирь знала, что истреблённая деревня близ леса — дело рук сговора между Узурпаторами и королём Третьей Тэрры. Только толку от обычного знания мало, нужно вникнуть в суть.

Чем дальше заходила ведьма, тем воздух становился резче. Проникая в лёгкие, он старался расщепить их изнутри. Солнечный диск, тем временем, скрывался за сухой копной деревьев. Стоило ему и вовсе спрятаться, как лес озарился оттенками красных и оранжевых цветов.

Эсфирь замирает в забвении, одурманенная красотой природы. Светилась каждая прожилка дерева, каждое волокно на травинке. Казалось, что лес пестрит неоновыми красками осени.

Она аккуратно касается ствола дерева, позволяя светящемуся напылению оставить след на маленькой ладошке и подушечках пальцев. По ладони прошла волна вибрации — лес делился с ней переживаниями.

Резкий свист доносится до Эсфирь, она молниеносно оборачивается на звук, заметив краем глаза пролетевший мимо наконечник стрелы. Та попала прямо в светящийся прожилок дерева, где секундой ранее находилась её голова.

— Только я отвернулся, как ты снова завела себе поклонника!

До отвращения знакомый наглый тон пропитывает окрестность.

Эсфирь сначала фокусирует взгляд на никчёмном короле, желая окатить его потоком горячего воздуха за такие шутки. Но затем разъярённая ведьма замечает лучника, чья стрела выбрала её мишенью. Отчаянный недотёпа снова берёт ведьму на прицел. Видар же гаденько ухмылялся практически позади салама, лениво привалившись к стволу дерева, отчего правый рукав изумрудного камзола уже сверкал оранжевой пудрой.

Лучник слегка переводит голову на Видара, продолжая держать на прицеле ведьму и при этом — в поле зрения короля. В глазах слабым огнём мерцает паника.

— Если двинешься, я убью её, — рычит тот, следя попеременно то за ведьмой, то за королём.

— Сделаешь мне одолжение, а то я, видишь ли, хотел того же, — на правой щеке Видара появляются несколько ямочек от едкой усмешки.

Эсфирь медленно поднимает руки, заметив наконечник на стреле. Терновник. Терновником начали пользоваться Охотники, когда раскрыли его свойства — обездвижить ведьму на несколько часов, а то и суток: всё зависело от силы.

Самонадеянный салам не состоял на