— Работал бы больше, глядишь, лет через двадцать и сам бы начал жиреть!

— А я не хочу так долго ждать!

— Скажи лучше, что ты не хочешь вкалывать, как вкалывал Ленкин отец!

— Да! И этого тоже не хочу! У меня другая судьба!

— Взять у богатой жены деньги и помахать ей ручкой?

— Взять то, что мне принадлежит по праву!

— Но еще недели не прошло, как вы поженились! О каком же разделе имущества ты говоришь? Ни один суд не выделит тебе ничего!

— А я и не говорю про суд. Это вы зачем-то про суд вспомнили. Но я-то не такой дурак. Понимаю, что по суду мне ничего не обломится. Нет, тут другое.

— Что?

— Вы про страховку, которую заключают вступающие в брак люди, надеюсь, слышали?

— Про страховку? Это когда супруги страхуют свои жизни, чтобы в случае их смерти другой супруг…

От ужаса у подруг даже свело горло. О, нет! Только не это! Леночка застраховала свою жизнь в пользу мужа! И теперь… Теперь он ее убьет! Хотя нет, чушь получается. Леночка-то жива, хотя и находится в тюрьме.

— Мы страховали не жизни, — усмехнулся Кирюша. — Мы страховали наш брак.

— Брак? А разве такое возможно?

— Все возможно! Мы, например, застраховали наш брак от всевозможных случайностей. Например, если по истечении полугода с одним из нас случается некое форс-мажорное обстоятельство, которое делает наш брак фикцией, то тот, кто пострадал, лишившись стабильного брака, получает от страховой компании солидное вознаграждение.

— И что же это за обстоятельства такие?

— Там много всего.

— Ну, перечисли хотя бы основные.

— Смерть, болезнь, тюремное заключение в том числе.

— Что?! Тюрьма?!!

— Да, да. Как видите, мне вовсе не надо убивать Леночку, чтобы получить страховку. Достаточно было просто отправить ее, мою милую женушку, за решетку.

— Понятно. Действительно все очень просто.

И тут подруги замолчали. Что же это получается? Леночку арестовали за убийство свекрови — матери Кирюши. Но он только что фактически признался, что за решетку Леночку отправил он? Так что же, он и убил свою мать?

— Что? — заржал Кирюша. — Не верится вам? Вот и следователь не поверил, что я мог убить родную мать, не имея для этого никаких видимых мотивов.

— А ты ее убил? — ахнули подруги. — Действительно?

— Ну да! Убил! Убил и позвонил своей дуре-супруге. Сказал ей голосом матери, чтобы скорей мчалась к ней мириться.

— Леночка и поехала!

— Поехала и приехала! Теперь она единственный и самый верный подозреваемый. Уж я постарался, чтобы все улики указывали на нее. Для начала отправил бабушек в санаторий, о котором они давно грезили, чтобы они у меня под ногами не путались. А потом выбрал момент и пристукнул мать той самой вазой, которую за день до этого сунул Леночке в руки.

— Ты? Ты это в самом деле сделал?!

— А еще я покричал в маминой квартире Ленкиным голосом, прекрасно зная, что наша соседка — эта выдра любопытная — все запомнит и донесет ментам. И даже звонок из дома Карине сделал. Якобы от Леночкиного лица. Надеюсь, Карина дала вам прослушать эту запись?

— Да, — едва слышно вымолвили подруги.

Сказать, что они были поражены, — значит ничего не сказать. Они были подавлены. Они были в шоке. Они просто не могли поверить в то, что все это происходит наяву. Кирюша — этот милый мальчик, на самом деле никакой не милый и не мальчик, а хладнокровный и жестокий убийца! Он убил собственную мать! Из-за какой-то страховки? Из-за денег. Да библейский Иуда против него просто младенец!

— Моя Карина — умница, — продолжал тем временем Кирилл. — Очень послушная девочка. Если не найду никого получше, то, пожалуй, останусь с ней.

— Она же бедней церковной мышки!

— Вот и отлично. Много расходов на себя не потребует. И потом, она мне предана. А это дорогого стоит.

— Ты… Ты просто чудовище! Убить родную мать!

Но Кирюша не устыдился. Даже и не подумал. Вместо этого он разозлился на Киру.

— Да что ты знаешь про мою мать?! — закричал он на нее. — Она всегда думала только о себе! И ладно бы ее капризы шли ей на пользу. Так нет же! Все вокруг должны были плясать под ее дудку, выполняя ее дурацкие прихоти! А в результате что? Ни денег, ни мужа — ничего! Работать она не желала. Даже дома пальцем о палец не ударила никогда. Никчемное существо, которое только портило жизнь себе и окружающим! Все за нее делали бабки! Неряха! Лентяйка! Истеричка! До сих пор в ушах стоит ее пронзительный голос! У меня с детства мурашки по спине бежали, когда я его слышал!

— Но это была твоя мать!

— Чисто биологически! Я ее ненавидел! Слышите вы? Ненавидел! Всегда! Из-за нее погиб отец! Видите ли, ей захотелось мандаринов. Погнала его на улицу, когда уже стемнело. А он был больной. Пока искал эти проклятые мандарины, простудился еще больше. Слег и больше не вставал!

— Но твоя бабушка ее простила!

— Бабки у меня классные! — согласился Кирилл. — Это они меня и воспитали. Если бы дело взяла в свои руки мамуля, я бы, наверное, до сих пор не научился даже говорить! Или просто подох бы с голоду! А бабки и кормили меня, и таскали всюду. И в школу, и в кружки! И это баба Сима раздобыла квартиру, где мы все смогли разместиться.

— Но твоя мать…

— А моя мать только даром хлеб ела! Меня объедала! И вечно она чем-то болела! Да ничем она не болела. Только ленью и глупостью. Все ее якобы болезни отлично можно было вылечить парой оплеух!

Чем дольше слушали подруги Кирюшу, тем больше ужасались. За какое же чудовище вышла замуж Леночка? Как она не разглядела под маской милого благовоспитанного юноши жестокого негодяя и преступника.

— Никогда ее не жалел, — подтвердил Кирилл. — И очень рад, что мне удалось выполнить то, о чем я мечтал с детства. Очень хорошо получилось. Одну гадину убил, другую на нары отправил! А сам в шоколаде!

— В какашках ты, а не в шоколаде!

— И пахнет от тебя соответственно!

— Дерьмом несет!

— Молчите, дуры! — равнодушно проронил Кирилл. — Я знал, что делаю. Мать мне мешала всю жизнь. Но тут она вообще обалдела! Заявила, что пойдет к Ленке и все ей расскажет про Крошечку.

— Про Карину? Твоя мама знала, что вы обвенчались?

— Нет, этого мне хватило ума ей не сказать. Но все равно, она знала достаточно. Мне скандал был не нужен. В глазах всех я должен быть примерным, ласковым и заботливым мужем. Страстно влюбленным в свою жену дурачком, который даже не подозревает, что ребенок не его.

— Так ты знал?! Про ребенка?!

Вот уж день откровений!