Мал поймал меня за руку и повернул к себе.

– Я и есть простолюдин! – прорычал он. – А не один из твоих паломников или гришей. И я не какой-нибудь жалкий сторожевой пес, который будет сидеть всю ночь за твоей дверью в надежде, что может тебе понадобиться.

– Конечно, нет, – вскипела я. – У тебя есть дела поинтереснее. Например, напиваться и засовывать язык в глотку Зое.

– По крайней мере ее не передергивает, когда я к ней прикасаюсь! – сплюнул парень. – Ты меня не хочешь, так какая тебе разница?

– Никакой, – отрезала я, но слово больше прозвучало как всхлип.

Мал неожиданно отпустил меня, и я чуть не упала. Он отошел на пару шагов, проводя рукой по волосам, и скривился от боли. Затем пальцами дотронулся до кожи на боку. Мне хотелось крикнуть, чтобы он пошел к целителю. Хотелось стукнуть кулаком по ушибу, чтобы тот заболел еще сильнее.

– Святые! – выругался он. – Лучше бы мы никогда не появлялись здесь.

– Так давай уйдем, – внезапно предложила я. Полный бред, но мне было плевать. – Давай убежим сегодня и навсегда забудем об этом месте.

Мал горько расхохотался.

– Ты хоть представляешь, как я этого хочу? Быть с тобой – без всяких званий, стен или любых других препятствий? Снова стать обычными? – он покачал головой. – Но ты этого не сделаешь, Алина.

– Сделаю, – возразила я, и по щекам потекли слезы.

– Не обманывай себя. Ты все равно найдешь дорогу обратно.

– Я не знаю, как все исправить, – в отчаянии призналась я.

– Никак! – закричал Мал. – Этого уже не исправить. Тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, тебе предназначено стать королевой, а мне – быть никем?

– Неправда.

Он подошел ко мне, в сумерках ветки деревьев отбрасывали странные тени на его лицо.

– Я уже не солдат. Я не принц и уж точно не святой. Так кто же я, Алина?

– Я…

– Что я такое? – прошептал он.

Мы были так близко. Его запах, ставший мне родным – аромат темно-зеленого луга – потерялся среди запахов пота и крови.

– Я твой страж? – спросил парень.

Медленно провел своей рукой по моей – от плеча до кончиков пальцев.

– Твой друг?

Другой рукой пробежался по второму предплечью.

– Твой слуга?

Я чувствовала его дыхание на своих губах. Мое сердцебиение эхом отдавалось в ушах.

– Скажи, кто я.

Он прижал меня к себе, и его ладонь сомкнулась на моем запястье.

В ответ на его прикосновения мое тело вздрогнуло, как от удара тока, и у меня подогнулись колени. Мир накренился, и я ахнула. Мал резко отпустил мою руку, словно та его обожгла.

Он изумленно попятился.

– Что это было?

Я часто заморгала, пытаясь избавиться от головокружения.

– Что, черт возьми, это было?! – повторил он.

– Я не знаю. – Мои пальцы до сих пор покалывало.

Уголки его губ приподнялись в горькой ухмылке.

– С нами все всегда непросто, не так ли?

Я резко подняла голову, почувствовав прилив злости.

– Да, Мал. Со мной никогда не будет просто, мило или удобно. Я не могу уйти из Малого дворца. Не могу сбежать или сделать вид, что это не мое дело, потому что тогда умрут люди. Я не могу стать просто Алиной. Той девочки больше нет.

– Я хочу ее вернуть, – хрипло ответил он.

– Я не могу вернуться! – закричала я, наплевав, что кто-то услышит. – Даже если ты заберешь ошейник и чешую морского хлыста, мою силу из меня не вырезать.

– А если бы я смог? Ты бы позволила? Ты бы отдала ее?

– Ни за что.

Правдивость этих слов повисла в воздухе между нами. Мы замерли в тени леса, и я почувствовала, как осколок в моем сердце провернулся. Знала, что он оставит после себя, когда боль утихнет: одиночество, пустоту, глубокую рану, которая никогда не заживет, отчаянный край бездны, которую я однажды увидела в глазах Дарклинга.

– Пошли, – наконец сказал Мал.

– Куда?

– В Малый дворец. Я не могу просто бросить тебя в лесу.

Мы молча поднялись по холму и вошли во дворец через покои Дарклинга. В гостиной, к счастью, оказалось пусто.

У двери в свою комнату я повернулась к Малу.

– Я вижу его. Дарклинга. В библиотеке. В часовне. В тот раз в Каньоне, когда «Колибри» чуть не разбилась. В своей комнате, в ночь, когда ты пытался меня поцеловать.

Парень уставился на меня.

– Я не знаю, видения это или визиты. Не хотела говорить тебе, потому что думала, что схожу с ума. И еще потому, что мне кажется, что ты меня боишься.

Мал открыл рот, закрыл, снова открыл. Даже теперь я все равно надеялась, что он начнет все отрицать. Вместо этого он повернулся ко мне спиной. Зашел в покои стражей, остановившись, чтобы взять бутылку кваса со стола, и тихо закрыл за собой дверь.

Я приготовилась ко сну и залезла под покрывало, но ночь выдалась слишком жаркой. Отбросила его к подножью кровати. Лежала на спине и смотрела на обсидиановый купол с созвездиями. Мне хотелось постучать в дверь Мала, сказать, что я сожалею, что все испортила, что мы должны были въехать в Ос Альту вместе, держась за руки. Но изменило бы это хоть что-нибудь?

«Такие люди, как мы с тобой, не могут вести обычную жизнь».

Никакой обычной жизни. Только битвы, страх и загадочные удары тока, от которых подгибались ноги. Я так долго мечтала стать девушкой, которая понравилась бы Малу. Возможно, теперь этому не бывать.

«Таких, как мы, больше нет, Алина. И никогда не будет».

Глаза защипало от горячих яростных слез. Я уткнулась лицом в подушку, чтобы никто не услышал мои всхлипы. Когда их поток остановился, я впала в беспокойный сон.

* * *

– Алина.

Я проснулась от нежного прикосновения губ Мала, легонько касавшихся моего виска, век, бровей. Свет от лампы на тумбочке заблестел в его каштановых волосах, когда парень наклонился, чтобы поцеловать изгиб моей шеи.

На секунду я замешкалась, – сбитая с толку, не до конца проснувшаяся, – но затем обхватила его руками и прижала ближе. И плевать, что мы поссорились, что он поцеловал Зою и ушел от меня, что все казалось таким невероятным. Единственное, что имело значение, это то, что он передумал. Мал вернулся, и я больше не одинока.

– Я скучала по тебе, Мал, – пробормотала я ему на ухо. – Очень сильно.

Мои руки прошлись по его спине и сплелись на шее. Парень снова меня поцеловал, и я счастливо вздохнула от долгожданной теплоты его губ. Он налег на меня всем телом, и я провела ладонями по напряженным мышцам его рук. Если Мал будет со мной, если он любит меня, то надежда еще есть. Сердце громко билось в груди, а по телу пульсировал жар. Не было слышно ни звука, кроме нашего дыхания и шороха тел. Он целовал мою шею, ключицу, упивался кожей. Я вздрогнула и прильнула ближе.