— Алиса, это абсурд. — Камилла Трезон вынула изо рта леденец на палочке, которым занималась все это время и посмотрела на графиню, как на больную. — Она же полная уродина. Ты ее видела? Плоскогрудая коряга с паклей вместо волос, причем коряга такая, что на ней любая одежда будет смотреться как на пугале.

— Как раз под стать нашему королю, — заметила маркиза Ванчир. — Может, именно это его и привлекло? Может, мы для него слишком хороши?

— Ты для него слишком глупа, — резко оборвала ее графиня. — Скажи, Дориана, какие знаки внимания ты получаешь от его величества в свободное от постели время? Задумалась? Не припоминаешь? Так вот послушай. Восемь дней назад король впервые провел ночь с переселенкой. Причем потрахались они мимоходом, а остальное время развлекались беседами, коньяком и совместным пением песен. Да-да, не корчите рожи, это с нами он такого не делает, а с ней они действительно пели песни дуэтом. Шесть дней назад его величество опять посещает дом своего больного кузена, где происходит веселая вечеринка, и во дворец он опять является под утро. Четыре дня назад король лично сопровождает Ольгу в оружейную лавку, где они совместно делают покупки, после чего отправляются в ресторан и вместе обедают. И все это время его величество шляется по городу без всякого сопровождения и даже без охраны. Просто так, полагаете? Жить ему надоело? Три дня назад он опять прибывает в дом Элмара, где дает своей красавице урок стрельбы. Два дня назад на ее имя открывается счет в банке, куда поступает триста тысяч золотых… Продолжать?

— Не надо. Ты меня убедила. — Камилла снова сунула в рот свой леденец и задумалась, мимоходом лаская его губами. Виконтесса, в мгновение ока ставшая несчастной и жалкой, горестно вздохнула.

— А что же теперь делать? Он же так и правда додумается на ней жениться. Он же совсем ненормальный, с него станется. На что он позарился, хотела бы я знать? Чем она такая особенная? Может, она дает как-то не по-людски? Может, у нее квадратная или полумесяцем?

Дамы дружно захихикали над пикантной шуткой.

— Давать не по-людски кое-кто из присутствующих тоже пробовал, — заметила графиня Монкар, выразительно покосившись на Анну Дварри. — Помогло?

— Не сказала бы, — вздохнула та. — Похоже, его величество был слегка удивлен, но не более. И не уверена, что ему понравилось.

— А как ты вообще до этого додумалась? — поинтересовалась Камилла, запихнув леденец за щеку. — Или посоветовал кто? Ну скажи честно, это тебе Жак посоветовал?

— Да, — сдалась герцогиня Дварри. — А как ты догадалась?

— Он мне нечто подобное советовал, но я не решилась попробовать, — объяснила Камилла, снова доставая леденец изо рта. — Мне показалось, что он шутит. Профессия у него такая, знаешь ли.

— Хотя должна сказать, что в постели он намного приятнее нашего короля, — заметила Эльвира Люменталь.

— Мда? — недоверчиво скривилась графиня Монкар.

— Нет, я серьезно. Он ласковый, как кошка, только не любит, когда его за ушами чешут.

— Он тебя тоже об этом заранее предупредил? — заинтересовалась Камилла.

— Похоже, он слишком уж сильно этого не любит, раз всех предупреждает… — заметила графиня Монкар. — Интересно, почему… Анна, как у тебя ума хватило ему поверить? Он же сволочь первостатейная, он нас всех за нос водил. И тебе, Дориана, не советую с ним связываться, он и тебя обманет.

— У тебя и на этот счет информация имеется? — усмехнулась Камилла. — От кого, интересно?

— От себя лично. Он перед всеми дурака валяет, шутом прикидывается, а на самом деле он не глупее короля и не глупее нас. Он, подлец, сразу же раскусил, что нам от него надо, всех трахал и всем врал. Только мне сказал правду, но не по-хорошему, а со злости. Чем-то я ему не понравилась.

— Плохо давала? — предположила Камилла, проводя розовым язычком по изгибам леденца.

— Не хуже, чем другим, — огрызнулась графиня.

— А что он тебе сказал?

— Дословно или грубости опустить?

— Опусти.

— Он высказался в том духе, что та загадочная женщина, в отличие от нас, жадных бессовестных самок, пришла к его величеству совершенно бескорыстно… Погодите смеяться, это не все… И наутро исчезла из его жизни, не оглядываясь и не облизываясь на его корону. Теперь можете смеяться.

— А откуда вообще взялась информация, что такая женщина существовала? — спросила виконтесса Бефолин. — Может, вы за призраком гонялись?

— Это сказала я, — подала голос Эльвира. — И Алиса со мной согласна. Если вы присматривались к его величеству, когда он раздет…

— Нашла, к чему присматриваться! — с отвращением перебила ее герцогиня Дварри.

— Вот и зря ты не присматривалась, — спокойно продолжила Эльвира. — Если бы ты присмотрелась, ты бы увидела, что среди амулетов, которые у него на шее болтаются, есть маленькая женская сережка на цепочке. Я его спросила, что это и откуда, он ее у меня отобрал с таким видом, будто я что-то святое лапаю грязными руками, и сказал, что это память. Причем сказал настолько… по-человечески, как действительно люди вспоминают о чем-то дорогом, с грустью и нежностью.

— Так может это от матери? — предположила Дориана.

— Нет, — возразила графиня Монкар. — Я на нее специально смотрела. У принцессы не могло быть таких дешевых сережек. Кроме того, если бы она действительно осталось от матери, он бы носил ее с детства и о ней бы все знали. А так мы имеем загадочную даму в дешевых сережках, которая бескорыстно трахается с этим уродом и исчезает. Хорошо бы навсегда… Но мы отвлеклись, вам не кажется? У кого есть идеи, что нам делать с нашей проблемой?

— Что касается меня, — сказала Эльвира, — то ваша проблема…

— Наша проблема? А тебя она не касается?

— Меня — нет. Лично мне корона не светит, с меня уже хватило любви его величества, а кто у нас станет королевой, мне без разницы. Хоть Дориана, хоть переселенка, хоть королева Дана, хоть ты, Алиса. Так вот, ваша проблема не имеет решения в принципе. Если даже вы отравите эту несчастную уродливую девицу, король не станет искать невесту среди вас. Скорее, он опять поедет к какой-нибудь Дане или вроде того. Или выберет себе принцессу в любом королевском доме континента, благо их хватает, только в Галланте три штуки подрастают. А на вас он крупно обидится, потому что он не дурак и поймет, чьих рук это дело. И пострадаешь в первую очередь ты, Дориана, потому что у тебя будут самые явные мотивы и он тебя вычислит моментально.

— Почему ты так думаешь? — недобро прищурилась Алиса Монкар. — Или тебе это тоже Жак присоветовал?

— У меня своих мозгов хватает, — обиделась Эльвира. — И сдается мне, Алиса, весь этот разговор затеян с единственной целью — устранить переселенку и подставить Дориану, избавившись одним махом от двух соперниц. А что касается Жака, то вовсе он не сволочь, и со мной он обошелся вполне честно.