Это в темноте своей спальни она могла плакать или злиться, могла делать всё, что угодно.

Но пусть пройденный этап останется пройденным этапом. Она снова верила Роберту. И пускай с одной стороны – это оказалось чертовски сложно, с другой – это было так же естественно, как и дышать.

Ей нужен отдых. Голова была переполнена событиями прошедшего вечера. Алекс попыталась расслабиться и заснуть, но это ей удалось далеко не сразу.

* * *

Стоило двери захлопнуться за Александрой, в спальне повисла опустошающая тишина. Она всё-таки ушла. И никак не отреагировала на его последние слова. Хотя нет, её молчание и её неприятие были вполне чётким ответом.

И чёрта с два, если она думает, что он так легко позволит ей уйти.

Вскочив с кровати, Роберт быстро оделся и, приведя себя в порядок, отправился на поиски Алекс.

Коридор оказался пуст, снизу доносилась еле слышная музыка и далёкий ропот голосов. Последние засидевшиеся гости не спешили расходиться по своим комнатам.

Спустившись на первый этаж, Роберт без особой надежды на успех пробежался по гостиным. Ну не пойдёт Алекс к толпе, тем более в таком состоянии. Ей, наверняка, захочется уединения и спокойствия.

Выйдя на террасу, он прошёлся по ней, спугнув несколько затаившихся в темноте парочек.

Говарда так же нигде не было видно. Но Роберт был не настолько глуп, чтобы полагать, что Алекс кинется к нему за утешением.

Достав сотовый, он набрал её номер, впрочем, без особой надежды, знал же, что брать трубку она не будет. Набор и вовсе сбросился на первом гудке.

На улице оказалось довольно прохладно. Он не думал, что Алекс углубилась в парк, но, не обнаружив её ни в здании, ни около него, Роберт спустился по широким каменным ступеням и зашагал к фруктовому саду, за которым простирался естественный лес. Он даже дошёл до той самой беседки, где чуть не поцеловал жену накануне, думая, что, возможно, она отправилась туда, чтобы побыть в одиночестве и подумать. Это было практически идеальное место. Но и там её не оказалось.

Чем большее он отдалялся от дома, тем темнее становилось вокруг. Тонкий месяц в небе почти не освещал пути.

Через час бесплодных шатаний он снова вернулся в Касл-Ховард и поднялся обратно в спальню, надеясь, впрочем, тщетно, что Алекс одумалась и вернулась. Но жены не оказалось в комнате.

Теперь ему стало по-настоящему страшно. Помимо прочего они находились в довольно опасном положении: располагали частью пергамента, за которым велась охота. Мало того – видели и, возможно, расшифровали то, до чего другие могли ещё и не добраться. И Алекс, умная, знающая Алекс могла оказаться под угрозой. Это днём он практически не отходил от неё ни на шаг, держал в поле своего зрения, и оставлять Алекс вечером в комнате, заполненной людьми, где ей ничего не грозило, не представляло особого риска.

Но она ушла куда-то одна и бог весть знает, что с ней могло приключиться.

Роберт осмотрел комнату. Нет, ничего не указывало на то, что Алекс возвращалась сюда.

Он опять наудачу набрал её, но теперь телефон был отключен.

Решив убрать «ценные для них» вещи с видных мест, Роберт застыл на полпути к шкафу с бумажником в руках. В одном из отделений лежало то, с чем он не расставался уже много месяцев, хотя по всем правилам он не должен был расставаться с этим вообще.

Достав обручальное кольцо, Роберт задумчиво посмотрел на золотой ободок. Они специально выбирали простые кольца, даже не делали стандартной гравировки на обороте, полагая, что их любовь не нуждается в изречениях на латыни или стандартных клятвах, которые так любили все новобрачные.

Недолго думая, Роберт надел кольцо обратно на безымянный палец, где ему и было самое место.

Тут же по всему телу разлилось тепло и пришло ощущение, что сейчас он сделал единственно правильную, единственно возможную вещь.

Переложив документы, побеспокоившись о безопасности всей информации, что была ими обнаружена за эти дни, Роберт снова спустился вниз, отправляясь на поиски жены. Только на этот раз, он решил заглянуть в другую часть дома. Не на хозяйскую половину, а на ту часть, где ходила обслуга. Возможно, кто-нибудь видел Алекс и помнил, куда она направилась.

Вскоре он получил ответ на свои вопросы. Достаточно было нескольких наводящих вопросов и парочки хрустящих бумажек достойного номинала, чтобы горничная проводила его к двери одной из спален.

Прокручивая на пальце запасной ключ, Роберт замер у двери, мешкая. Покачав головой, он усмехнулся. Ни о какой безопасности в Касл-Ховарде речи и не шло. Он мог быть кем угодно, а ему так легко вручили ключ, так просто поверили.

Можно было бы списать это на своё обаяние, но он сомневался, что оно сыграло какую-то основную роль.

Глубоко вздохнув, он вставил ключ в замочную скважину, хорошо смазанный замок поддался с лёгким щелчком.

Первое, что он почувствовал, войдя в комнату, холод. Здесь было, чуть ли не холоднее, чем в их спальне в первую ночь в замке. Ему казалось, что вступил в подземелье или склеп, замороженный и пропитанный влажностью.

На кровати, свернувшись под одеялом, дрожала Алекс. Она спала, зарывшись лицом в подушку. Он видел, как от ровного дыхания медленно поднимается и опадает её спина.

Упрямая Александра, ну что с неё взять!

Устало прислонившись к косяку, Роберт не почувствовал ничего, кроме радости, что обнаружил её целой и невредимой.

Будить Алекс не хотелось. Да он и не знал, готова ли она принять его. Если жена так и не нашла в себе сил вернуться обратно в их спальню, значит на то были причины. Он сокрушался и надеялся, чтобы между ними не стало всё лишь хуже. На самом деле, в глубине души, Роберт лелеял мысль, что эта ночь станет для них и для их отношений новым мостиком, пусть даже узкой доской через глубокую пропасть, которая разделяла их уже долгое время.

Он ожидал любой реакции. Да и любая была предпочтительнее обычной реакции Алекс – деланного равнодушия и нарочито выказанного безразличия.

Это они уже проходили. И он надеялся, что никогда больше они не вернутся к прошлому.

Он хотел заботиться о ней, он хотел, чтобы она заботилась о нём. Наверное, это было ужасно эгоистично с его стороны. Но во всём, если дело касалось Алекс, он был собственником.

Ему не хотелось никого, кроме Алекс. Прошлые связи без любви он не мог назвать даже отношениями. Так же как он не мог назвать свою любовь к Алекс этим простым, ничего не выражающим словом. Его чувства к ней не были отношениями, они были жизнью.

Роберт устало потёр лицо и решил, что если не может переместить Алекс в комфорт их спальни, он создаст ей комфорт в этой комнате.

Выйдя обратно в коридор и аккуратно прикрыв за собой дверь, он прошёл немного вперёд. Их спальня располагалась через несколько дверей на том же самом этаже. Всё это время, пока он искал Алекс, она была рядом. В целости и сохранности.