— А может, просто запихаем его обратно в тайный ход и закроем дверь?

— Да не будем мы его даже с места сдвигать, слишком много чести, — отмахнулся Верес. — Вот только обыщу его на всякий случай и пойду к Ллиотарэлю с повинной. Вернее, с жалобой: еще неизвестно, кто бы здесь лежал, кабы не счастливый, то есть несчастный случай. Вирра, Вирра! Не трогай кинжал, он может быть отравленным!

Колдун зря надеялся, что девочка, как ошпаренная, отдернет руку от укатившегося под кровать клинка. Она только укоризненно покосилась на невесть с чего разоравшегося мужчину и осторожно, двумя пальчиками подняв кинжал за кончик рукояти, принесла его мне. Точно, отравленный: от лезвия отчетливо попахивало жженым сахаром.

— Ой, а можно я его себе оставлю? — заканючила малявка, после моего заключения проникшись к клинку еще большим умилением. Только что на руках, как куклу, баюкать не начала.

— Немедленно брось каку! — строго велела я, сжимая Виррино запястье. Кинжал с глухим стуком упал возле скрюченной руки эльфа. Девочка пискнула от боли, тут же надулась, как мышь на крупу, и, отойдя в глубь комнаты, Плюхнулась в кресло, демонстративно отвернувшись к окну.

— А откуда он здесь вообще взялся? — спохватился дракон. — С дриадой Шелену перепутал, что ли?

Верес вкратце объяснил, упомянув и про загадочный артефакт, и про наши находки.

— И вы наивно решили, что Правитель Града так запросто пустит вас в свои покои?! — Мрак с таким возмущением уставился на меня, словно ни секунды не сомневался, чья это была идея. — Естественно, он отправил вам вслед своего соглядатая! Тайком, чтобы, с одной стороны, не оскорбить недоверием, а с другой — выяснить, не замышляем ли мы против него какую-нибудь каверзу!

— То есть не является ли истинной целью нашего появления в Граде еще более наглая кража сала, чтобы окончательно подорвать гордый эльфийский дух? — скептически уточнила я.

Мрак шутки не понял, но, по крайней мере, озадаченно заткнулся.

— Тогда зачем этот труп, то есть тип, меня атаковал и удирал от Шелены? — резонно возразил колдун. — Нет, думаю, он шпионил и за Ллиотарэлем.

— На кого?

Верес поглядел на меня, как прославленный оракул на обтрепанную бабку, заявившуюся к нему на прием с просьбой погадать, кто из соседок подбросил ей в огород дохлую курицу. М-да, вопрос и в самом деле идиотский.

— А ты не можешь вызвать его дух и спросить? — поправилась я.

— Вызвать дух мага, если он сам этого не желает, невозможно. — Колдун начал деловито, пядь за пядью, ощупывать мертвое тело, начиная с ног. Просто поразительно, сколько всякой дребедени можно спрятать в облегающем с виду костюме! Не меньше десятка амулетов, от здоровенного когтя сродни медвежьему до вполне невинной булавочки с головкой из миниатюрного черепа; сверток с бумагами, со злорадным пшиком растаявшими у Вереса в руках, прежде чем тот прочитал пару строк; простое серебряное кольцо с хрустальной, невесть как вплавленной в металл прослойкой, почему-то лежавшее в кармане; костяной свисток, вроде тех, которыми подзывают собак; еще один кинжал, близнец полюбившегося Вирре — и это только в штанах! — К тому же проводить некромантский обряд в эльфийском дворце — всё равно что развести посреди коридора костер из мокрого лапника. Через пять минут дым и запах расползутся по всем уголкам.

Верес снял и потряс тапочку, выбив на пол кусочек мозольного пластыря.

— И, Мрак, обрати внимание на его обувь. Вернувшись аудиенции, он явно не собирался никуда идти, раз снял тесные сапоги и влез в тапки. Однако что-то заставило его срочно воспользоваться потайным ходом — предполагаю, на двери Ллиотарэля стоял магический маячок, оповещающий о приходе и уходе хозяина покоев. А наш покойник точно знал, что Правителя в это время в комнате быть не должно — до обеда тот сидит в кабинете, вместе с главным советником разбирая и подписывая бумаги. Вот он и подорвался посмотреть, кто там хозяйничает.

— Погоди-ка… — Я подлезла Вересу под руку и, немножко повозившись с ременной пряжкой трупа, выдернула из штанов гибкую ленту шириной в два пальца, из чешуйчато прилегающих друг к другу звеньев, так что гнуться она могла только в одну сторону. Медь, красное золото? Разве что покрытие — это слишком податливые, ломкие металлы. И уж точно непригодные для собачьей сворки-удавки. — Современная эльфийская мода, э?

Я продемонстрировала спутникам скользящую по ленте петлю с искусно встроенным в пряжку зажимом и еще одну, жестко закрепленную, для руки. В сложенном виде сворка отличалась от ремня лишь тем, что совершенно не сочеталась со штанами и, будучи слишком узкой, болталась в петельках, как веревочная подпояска деревенского пастушка. Это-то меня и насторожило. Триумфально помахав находкой перед носом у колдуна, делиться ею я не торопилась, вначале изучив сама. Касаться ее почему-то было неприятно, хоть и не болезненно, как чистого серебра. Но его примесь тут определенно имелась. Между чешуйками застряло несколько шерстинок непонятного цвета — не то светло-серые, не то вообще бесцветные, полупрозрачные. Под тремя пристальными взглядами я принюхалась, задумчиво посидела с лентой у лица, смакуя ощущения.

— Ну что? — не выдержал Мрак.

— Зверем пахнет.

— Каким?

Я постаралась как можно точнее скопировать уничижительный взгляд колдуна.

— Мохнатым. Возможно, какая-то порода собак… хотя не уверена.

— А что тебя смущает? — Верес наконец отобрал у меня сворку и, ловко орудуя пальцами, перебрал по звенышку, как четки.

— Эта собака — неживая.

— То бишь безутешный маг носил этот поясок в память об издохшей любимице? — попытался сострить дракон. — Или вообще поднял ее из могилки и теперь выгуливает по ночам, дабы не пугать соседей видом полуразложившегося умертвия?

— Я сказала, неживая, а не мертвая, — досадливо поморщилась я. — У всей нежити, как и у лесного зверья, есть нечто общее… не трупная вонь, разумеется, но резкий, весьма специфический душок, который так не любят собаки. И, кажется, я уже сталкивалась с этот запахом… по крайней мере, очень на него похожим… Верес, ты о чем задумался? Эта штучка магическая?

— В каком-то смысле — да. Она создана магическим способом, обычным такого сплава металлов не создать. Но заклинаний на ней нет. А ты что имеешь в виду, Шел? Ту трехпалую тварь, наследившую вокруг Выселка?

— И да, и нет. Похожа — но не она. Сходства примерно как между собакой и волком.

— Сможешь его запомнить? Поясок-то, наверное, придется отдать.

— Спрашиваешь! — презрительно фыркнула я. — Если уж какая-то паршивая дворняга способна отличить лисий запах от волчьего, то что говорить об оборотне?

— А вот я бы с удовольствием о нем поговорил, — раздалось у меня за спиной одновременно с блекло-зеленой вспышкой, сопровождаемой легким ароматом можжевелового дыма.

Я, по-прежнему стоя на коленях, резко крутанула головой — и почти уткнулась носом в дымчатый шелк плаща.