– Да все понятно, Вэл, угомонись, – отозвался Мика. – Как раз впервые за долгое время все встало на свои места. Мы напали на невинную Аглаю, которая просто оказалась не в то время и не в том месте.

– Это она так говорит, – возразил Вэл, кивая Алисе для убедительности.

– Я тоже думаю, что они могли все подстроить с целью дальнейшего шантажа, – вклинился Дэн. – И самое главное – у меня дома в ящике рабочего стола до сих пор хранятся результаты анализов, которые я сдал на следующий день после посещения стрипбара. Они подтверждают, что нам в напитки подмешали средства, возбуждающие потенцию и агрессию. Это ведь можно использовать как улику? – он с надеждой посмотрел на Алису.

Она неопределенно кивнула:

– Нужно еще доказать, что вы не принимали эти средства по своей воле. И было бы хорошо, если бы вы все трое сдали тогда анализы. Но тут можно найти и другой способ переложить ответственность на бар.

– Следственный эксперимент? – догадался Вэл.

– Да. Отправить туда своего человека.

– Нет нужды, – оживился Дэн. – Палыч оттуда не вылезает, он подтвердит, что сотрудники бара постоянно травят своих клиентов. – Дэн осекся под испепеляющим взглядом Вэла. – Простите, – сказал он Алисе. – Но Палыч и впрямь готовый свидетель.

– Ничего страшного, я знаю. Но он выступает заинтересованным лицом. Не уверена, что суд прислушается к его показаниям.

Так, оживленно споря и перебивая друг друга, мужчины довели свой рассказ до конца. Алиса с интересом слушала и наблюдала. «Если они так же вразнобой будут описывать момент гибели Регины, то дело плохо», – подумала она. Но, как будто прочитав ее мысли, подозреваемые четко изложили все произошедшее в вечер убийства.

– Алиса, – тихо обратился к ней Мика, – та запись… Ее увидят все?

– В ходе процесса ее точно покажут. И потом, если этого еще не произошло, наверняка сольют в сеть. Вряд ли удастся сделать процесс закрытым от журналистов. Отчасти тут сыграет роль ваша популярность.

– Я не популярен, – устало возразил Мика, запрокинув голову на скрещенные за спиной руки.

– Ваш роман продается во всех книжных магазинах страны, печатаются дополнительные тиражи. Вы просто пока этого не почувствовали.

– Теперь мы все без пяти минут знаменитости, – философски заметил Вэл.

Алиса внимательно посмотрела на него. Горечь в глазах, посеревшее лицо, ни следа от былой залихватской прыти.

– Как мама, Вэл? – спросила Алиса.

Он поморщился, как будто она потревожила его самую больную мозоль.

– Три года назад она поборола рак – опухоль в голове. Грешным делом вот думаю, что зря она выздоровела.

В груди у Алисы защекотало. Дэн напомнил:

– У нас тоже есть родители, жены, у кого-то даже дети. И если все они увидят запись, то, в сущности, уже не так важно, где мы будем доживать свой век – на свободе или за решеткой.

– Исправить можно все, – возразила Алиса. – Кроме смерти. Уж вам, Денис, это должно быть известно, как никому.

– Спасибо, что поддерживаете нас, – поблагодарил Алису Мика, осуждающе поглядев на промолчавшего Дэна. – Даже несмотря на то, что еще не стали нашим адвокатом.

– Если я им стану, мне понадобятся ваша помощь, воля к победе и готовность пережить массу неприятных моментов. А то борьба еще не началась, а вы уже скисли…

На улице Алису ждал Палыч, подпирая ее «Бентли» и нервно докуривая сигарету.

– Ну что? Может, кофе?

– Ой, нет, мне некогда. – Алиса проследовала мимо него к водительскому месту.

Палыч бросил окурок и оббежал автомобиль, чтобы открыть перед ней дверцу. Алиса посмотрела на него, и он взмолился:

– Скажи хоть что-нибудь, а? Ребята уже неделю без адвоката!

Насладившись вдоволь секундами триумфа, Алиса ответила:

– Я возьмусь за дело. Организуй мне встречу с их близкими, желательно, с женами и невестами. А сам приготовься рассказать все, что знаешь, о логове разврата, в которое затащил этих законопослушных граждан.

Палыч благодарно кивнул и открыл дверцу, приглашая хозяйку автомобиля сесть за руль.

– И кстати, – сказала она, заводя машину, – где сейчас Аглая Матросова?

– Не поверишь – вышла на работу на третий день, не дождавшись похорон. Из-за вскрытия и судмедэкспертизы тело не выдавали пять дней. Пришла и сказала: «Я продолжу здесь работать». Представь реакцию коллектива. Особенно Сюзанны.

– Сюзанна – это невеста Вэла?

– Да.

– Поговорю с ней, когда официально стану их адвокатом. Завтра в моем офисе подпишем договор.

Виктор встретил Алису с бокалом вина.

– Милый, Дубай откладывается.

Он понимающе кивнул, дождался, когда она снимет сапоги и шубу, и протянул ей бокал.

3

Первый день суда выдался напряженным. Он оголил всю неприглядность положения подсудимых перед общественностью и близкими. Но Алиса знала, что так будет. До сегодняшнего дня удавалось скрывать от СМИ подробности преступления, по которому предъявили обвинение трем успешным мужчинам – респектабельным членам общества. «Не судим, не привлекался» звучало в отношении каждого обвиняемого.

У входа в зал заседаний Алиса встретила трех женщин, не решающихся зайти внутрь. Одна – стройная, с темными вьющимися волосами, прямая и напряженная, как струна; вторая – с большими серыми глазами, полными тревоги, очень трогательная, постоянно придерживающая одной рукой свой большой живот, словно подзаряжаясь решимостью от него; третья поразила Алису природной трагичной красотой, на ее груди в эргорюкзаке висел спящий младенец, она казалась самой поникшей и напуганной.

Подлетел Палыч, поздоровался с троицей и представил ее Алисе:

– Сюзанна. Элина. Надежда. А это Алиса, наш адвокат.

Представление было излишним, Алиса без труда определила, кто есть кто, и поприветствовала их. Возлюбленные ее подопечных кивнули в ответ. По их взглядам, полным трепета и надежд, Алиса поняла, что девушки еще не в полной степени осознают, в чем именно обвиняют их мужчин. Но совсем скоро пелена неизвестности и недосказанности спадет, поэтому Алисе от всей души хотелось посоветовать им не заходить в зал суда, где их робкие надежды на возможное недоразумение и благополучный исход дела рухнут навсегда.

Резкий поворот головы и встревоженный взгляд Сюзанны привлекли всеобщее внимание к пожилой женщине в конце коридора. Лидия Васильевна стояла в нерешительности, теребя пальцами миниатюрную сумку-саквояж. Драповое пальто по фигуре, низкие для сегодняшней слякотной погоды ботильоны, на голове темно-русый парик и шляпка. Алиса сразу узнала маму Вэла. Палыч медленно моргнул, демонстрируя недовольство ее появлением. Лидия Васильевна немного приободрилась, увидев знакомые лица – Палыча и Сюзанну, несмело улыбнулась и подошла к группе, преграждающей вход в зал. Алису женщина узнала не сразу, но все равно, даже для такого матерого адвоката, как она, появление матери обвиняемого стало болезненным ударом.