Несмотря на чистую любовь к Манон, он любил также девушек стротуара и, прежде всего, талантливых женщин, певиц, танцовщиц, актрис. Этобыло не трудно, знать и иметь их, за деньги, за любовь, одновременно за деньгии любовь, он шел ко многим. Фойе он звал базарами любви.

Чтобы завоевать талантливую женщину, он вначале входил вдружбу с официальным любовником, которому играл себя незначительным инеопасным.

Своей старой любви из первого посещения Парижа, актрисе итанцовщице Камилле Веронезе, много раз бывшей его второй любовницей, он обязанзнакомством со своими обоими большими покровительницами и источниками денег — сграфиней дю Румен и маркизой д'Урфе.

Камилла владела уютным домом на границе города, где жила сграфом д'Эгревилем, который любил Казанову; он был братом графини дю Румен,одних лет с Казановой, он женился в двадцать один год, и о нем говорили, что онимел связь с епископом Сенлисом. (В Дуксе кроме одного письма графа д'Эгревилянашли много писем Казанове от графини дю Румен, которые опубликованы Альдо Раваи Густавом Гугитцем: «Письма женщин Казанове»).

Камилла не давала отчаиваться никому из своих обожателей. Ксвоим первым любовникам она причисляла графа де ла Тур-д'Овернь. Не оченьбогатый, чтобы одному обладать ею, он выглядел довольным той частью, что онаему выделяла. О нем говорили прямо, как о втором возлюбленном. Он былплемянником маркизы д'Урфе. Как-то Камилла взяла Казанову к графу, которыйиз-за ишиаса лежал в постели. Казанова сказал с серьезным видом, что мог быизлечить его талисманом Соломона и пятью словами. Граф засмеялся и согласился.

В соседней аптеке Казанова купил кисть, селитру, серной мазии ртути. Он взял у графа немного мочи, смешал все инградиенты и попросилКамиллу растирать этим бедра графа во время заклинаний. Абсолютно необходимо,чтобы она оставалась серьезной. Поэтому парочка хохотала бешено. Наконец,поборов себя, Камилла растерла бедра графа, Казанова пробормотал заклинание нанесуществующем языке. Он сам еле удерживался от смеха над комическими гримасамиКамиллы. Наконец он обмакнул кисть в жидкость и одним движением начертилпятиконечную звезду, так называемый знак Соломона, на бедрах, завернутых потомплатком. Он велел графу тихо оставаться в постели двадцать четыре часа, неснимая платка, потом он излечится.

Было очень смешно, смеялись и граф, и Камилла. Но у Казановыбыло ощущение, что чудо полностью удалось. «Когда часто повторяют ложь, то вконце концов она кажется правдой».

Через несколько дней он совершенно забыл шутку, как услышал,что возле дверей остановилась коляска, и увидел Ла Тур-д'Оверня легко взбегающегов дом.

«Дорогой друг, я должен рассказать о вашем чуде всем моимзнакомым. У меня есть тетя, весьма сведущая в абстрактных науках, знаменитыйхимик, женщина сильного духа с очень большими возможностями, знакомство скоторой вам может быть полезным. Она очень хотела вас видеть; теперь онаутверждает, что уже знает вас. Она заставила меня поклясться, что я приведу васк обеду. Я надеюсь, что вы будете добры последовать за мной. Моя тетушка — этомаркиза д'Урфе».

Жанна Камю де Понткаре, родилась в 1705 году, дочь первогопрезидента парламента Руана, вышла замуж в 1724 году за маркиза д'Урфе, которыйтридцатилетним умер в 1734 году.

Связи между Казановой и маркизой доказаны к документами,находящимися в Дуксе и найденными как Шарлем Самараном, так и другими.

Казанова хотел обедать с маркизой только втроем, так как нежелал славы мага. Граф уверил, что знает сотню благородных персон с ишиасом,которые могут дать ему половину состояния, если он их излечит. Казанова ксожалению не знал никакого средства. Графа вылечил случай.

Госпожа д'Урфе не смотря на свои пятьдесят два года была ещекрасивой. Она приняла его с благородной легкостью старого двора временрегентства. Полтора часа они изучали друг друга. Казанова играл невежду беззатруднений; таким он и был. Госпожа д'Урфе хотела показать себя посвященной;Казанова был уверен, что она останется им довольным, если будет довольна собой.После десерта Ла Тур-д'Овернь ушел. Теперь госпожа д'Урфе начала говорить охимии, и о магии, бывшей ее культом, ее безумством. Когда она упомянула«Большое Дело» и он из чистой вежливости спросил, знает ли уже онапервоматерию, она с грациозным смехом уверила его, что у нее есть даже каменьмудрости и что она сведуща во всех Великих Операциях. Потом она повела его вбиблиотеку, которая принадлежала знаменитому Клоду д'Урфе и его жене РенеСавойской, из-за манускриптов госпожа д'Урфе оценивала ее в сто тысяч франков.Это была знаменитая библиотека, большая часть которой сегодня находится вНациональной библиотеке в Париже.

Врач и алхимик Парацельс был ее любимым автором. По ееубеждению он был ни мужчиной, ни женщиной, а гермафродитом и умер лишь тогда,когда принял чересчур большую дозу своей панацеи или универсального лекарства.Она показала ему маленькую рукопись на французском языке, где очень яснымязыком было описано «Большое Дело», она не держала ее под замком, потому чтоключом к шифру владела только она. Она подарила Казанове копию.

После библиотеки они пошли в лабораторию, которая прямо-такиошеломила его. Она показала ему вещество, которое уже пятнадцать лет держит вогне и будет держать еще три-четыре года. Это был порошок превращения, которыйза одну минуту должен был все металлы превратить в чистое золото. Она показалаему Дерево Дианы знаменитой Талиамеды, чьей ученицей она была. Это быларазновидность искусственной металлической вегетации алхимиков, котораявозникает при смешении двух металлов с кислотой; смотря по тому, берут лисеребро, свинец или железо, дерево зовется диановым, сатурновым или марсовым.Талиамеда вовсе не умерла в 1738 году в Марселе, как многие думают, а еще жива;с нежным смехом она призналась, что часто получает письма от Талиамеды.

Он похвалился своим знанием всех часов планет и обещалперевести ей с латинского тех авторов, от которых получил свои знания, напримерАртефиуса, еврейского или арабского философа, жившего около 1130 года, илиСандонивиуса, немецкого врача семнадцатого века, который жил на весах, чтобысобрать сведения о физиологии пищеварения. Казанова уверял, что не может ей нив чем отказать, так как у нее есть гений, от которого она получила каменьмудрости.

Она признала это. Он призвал ее совершить над ним клятвуордена. Это тайная клятва была присягой розенкрейцеров. Госпожа д'Урфе неосмелилась посвятить его, надо знать друг друга гораздо дольше. Кроме того всвященных текстах написано: «Он клянется, положив руку на бедро». Но здесьподразумевается не бедро, поэтому никогда не бывает, чтобы мужчина клялсяженщине таким образом; ведь у женщины нет вербула.

Она просила его всегда втроем обедать с ее избранником.Почти все они надоели ему. Однако, он был обворожен знаменитым путешественникоми алхимиком по имени граф Сен-Жермен. Этот человек ничего не ел, но с начала доконца обеда говорил так увлекательно, что и Казанова вместо еды зачарованнослушал; тяжело говорить лучше этого человека, пишет Казанова, который сам былодним из красноречивейших говорунов всех времен.