— Да-да, конечно, и законников. Кто же не хочет, чтобывсе они болтались на виселице, — Делада прищурился. — Спархок, почемувы все что-то скрываете от меня? — раздраженно потребовал он ответа.Похоже, Делада оправдывал все расхожие мнения о рыжих.

— Мы должны сохранить твой строжайший нейтралитет,Делада. Вскоре ты кое-что увидишь и, надеюсь, услышишь. И это очень важно длявсех нас. А затем тебя попросят выступить перед Курией со свидетельством. Имогут найтись такие люди, которые захотят подвергнуть твои слова сомнению.

— Лучше бы они этого не делали, — горячопроговорил генерал.

— В любом случае, — улыбнулся Спархок, —лучше тебе с самого начала ничего не знать о том, что ты увидишь и услышишь,дабы уже никому не пришло в голову усомниться в твоей беспристрастности.

— Я не глупец, Спархок, и глаза у меня есть. Это ведьсвязано с выборами?

— С выборами в Чиреллосе сейчас связано все, Делада.Кроме разве что осады.

— Я бы и в этом усомнился.

— Это как раз одна из тех тем, на которую нам неследует говорить, генерал.

— Ага, — победоносно произнес Делада. — Так яи думал.

Спархок выглянул из-за стены. Его заботил их с Деладойпредстоящий поход в подземелье. Необходимо было изобличить Энниаса в связи сМартэлом. И Спархок беспокоился о том, получится ли у Делады распознать в томчеловеке, с которым встречается первосвященник Симмура, командующего армииосаждающих. Однако Эмбан, Долмант и Ортзел настаивали на том, чтобы хранитьмолчание до того, как Делада сам все узнает из подслушанного разговора вподземелье. Спархока несколько удивило отношение к этому Эмбана. Хитрец илюбитель приврать, он неожиданно для рыцаря принял сторону остальных патриарховв этом вопросе.

— Начинается, Спархок, — позвал Келтэн своегодруга со стены, освещенной факелами. — Рендорцы собираются расчистить себепуть к стенам.

Крыша дома, где были они с Деладой, была немного выше стены,и Спархок мог с легкостью наблюдать все, что происходило во внешнем городе.Рендорцы с завыванием уже снова бросились в атаку. Яд, которым были смазаныторчащие острия бревен, нисколько не смущал их, и они оттаскивали их в сторону,расчищая себе путь к стенам. Многие из осаждавших город безумцев в яростномрелигиозном экстазе без причины бросались на ядовитые иглы. Широкие улицы скоробыли расчищены, и осадные башни медленно поползли к стенам, появляясь из всееще дымящегося города. Спархок разглядел, что они были сделаны из толстых досокс натянутой на них воловьей кожей, настолько сильно пропитанной водой, что снее на землю падали капля за каплей. Ни стрела, пущенная из арбалета, ни копьене могли нанести вред этим огромным сооружениям, а сырость спасала их отвозгорания при попадании на башни горючей смеси.

— Вы думаете, они доберутся до самой Базилики, сэрСпархок? — спросил Делада.

— Будем надеяться, что нет, — ответилрыцарь. — Но мы должны быть готовыми ко всему. Я благодарен, что выпозволили нам отправить своих людей в подземелье, а то нам пришлось бы сниматьих со стен.

— Полагаюсь на то, что ты знаешь, зачем все это нужно.Однако моего младшего офицера несколько расстроило, что солдаты моегоподразделения попали под командование твоего оруженосца.

— Так было необходимо, генерал. В этом подземельесильное эхо. Из-за этого твои люди просто не поймут команд, отданных громкимголосом. Мы с Кьюриком побывали во многих переделках, и он-то наверняка знаеткак вести себя в такой ситуации.

Делада взглянул на осадные башни, грохотавшие перед стенами.

— Ну и громадины, — проговорил он. —Интересно сколько человек можно затолкать в такую башню?

— Это зависит от того, насколько хорошо ты относишься клюдям, — усмехнулся Спархок, ставя щит перед собой, чтобы загородиться отстрел уже падавших на городскую стену. — Думаю, несколько сотен.

— Я не знаком с осадой, — признался Делада. —Что там теперь происходит?

— Они подъезжают к стенам и пытаются атаковатьобороняющихся, а те, в свою очередь, стремятся оттолкнуть башни.

— А когда будут пущены в ход баллисты?

— Скорее всего, когда несколько башен окажутся вплотнуюприжатыми к стенам.

— А они не боятся, что пущенные из баллист булыжникиупадут на своих же?

— Думаю, их не особо заботят те люди, что находятсясейчас в башнях. Многие из них рендорцы, как и те, что погибли, убирая нашиядовитые заграждения. Командующий этой армией вряд ли отличаетсячеловеколюбием.

— Ты его знаешь?

— О, да, очень даже хорошо.

— И, наверное, мечтаешь расправиться с ним? —хитро сощурился Делада.

— Да, такая мысль не раз посещала меня.

Одна из башен теперь была совсем близко от стены, иобороняющиеся, пытаясь уклониться от потока летящих стрел, бросали крюки надлинных веревках через громыхающее сооружение, стараясь подцепить ими башнюсзади. Когда им это наконец удалось, они принялись раскачивать эту громадину взади вперед, пока она не рухнула, подняв за собой облако пыли. Люди внутризакричали, кто от боли, кто от ужаса. Они знали, что их ожидало. При падениибашни поломались все ее перекрытия и теперь она лежала на земле, как разбитоеяйцо. И тут же на обломки и выползающих из-под них воющих рендорцев пролилисьсо стен потоки смолы и гарного масла.

Делада проглотил комок, когда снизу раздались истошные воплиобъятых пламенем людей.

— Да, невеселое зрелище, — мрачно проговорилСпархок. — Одно утешение, что тот, кто погибнет с той стороны стен, уженикогда не переберется на эту сторону. — Спархок вздохнул и, быстропроизнеся слова заклинания, уже через несколько мгновений говорил сСефренией. — Мы готовы, матушка, — сказал он ей. — Мартэл еще непоявился?

— Пока нет, мой дорогой, — казалось, она шепчетему на ухо. — Прошу, будь очень осторожен. Афраэль ужасно рассердится,если ты позволишь себя убить.

— Передай ей, что она всегда сможет протянуть рукупомощи, если захочет.

— Ох, Спархок, — укоряюще, но и не без удовольствияв голосе, произнесла Сефрения.

— С кем ты там разговариваешь, Спархок? — окликнулрыцаря Делада. Генерал озадаченно вертел головой в разные стороны, пытаясьувидеть собеседника Спархока.

— Не знаю даже, как сказать вам. Вы достаточно набожны,генерал? — спросил Спархок.

— Я — сын Церкви, сэр рыцарь.