– Мы братья, – тихо подтвердил Финн.

– Что-то ты мне не рад.

– Это шок. – Финн пожал плечами. – А еще Клодия… Она теперь там…

Кейро изогнул бровь.

– Так вот в чем дело! Что же, девчонка не бедная, говнистая – в самый раз для королевы.

– Вот чего мне не хватало! Твоей учтивости и такта.

– Еще моей смекалки и неземной красоты.

Они стояли лицом к лицу.

– Кейро… – начал Финн. Внезапно над головой прогремел взрыв. Кабинет содрогнулся, тарелка упала на пол и разбилась.

Финн мгновенно повернулся к Джареду.

– Сиа открыла огонь!

– Тогда предлагаю вывести на парапет ее любимого сына, – тихо отозвался сапиент. – У меня есть дела здесь, в кабинете. – Они переглянулись с Финном, и молодой человек заметил, что использованная и забытая Перчатка все еще в руке у Джареда.

– Осторожнее, наставник.

– Просто останови обстрел. И, Финн… – Джаред подошел к нему и крепко стиснул запястье. – Ни в коем случае не выходи из дома. Ты нужен здесь, понимаешь?

– Да, – после секундной паузы кивнул Финн.

Снова грянул взрыв.

– Скажите мне, что это не канонада! – взмолился Кейро.

– Полк пушкарей, – хвастливо заявил Каспар.

Финн оттолкнул его и обратился к побратиму:

– Поместье в осаде. У ворот целая армия, а у нас и людей, и оружия в обрез. Ситуация аховая. Боюсь, ты попал не в рай, а на поле боя.

Кейро всегда умел спокойно реагировать на трудности. Сейчас он с любопытством выглянул в роскошный коридор.

– В таком случае, братец, я именно тот, кто тебе нужен.

Клодии казалось, что ее будто разломали на части, а потом наспех собрали. Как если бы ее пропустили сквозь сетку с мелкими ячейками. И вот она оказалась на бескрайнем голом полу из черных и белых плит.

Напротив нее стоял отец.

– Нет! – прошептал он в полном отчаянии, а потом вскрикнул, как от боли: – Нет!

Пол заколыхался. Вытянув руки в стороны, Клодия устояла на ногах, потом сделала вдох и чуть не захлебнулась тюремной вонью – мерзким ароматом бесконечно перегоняемого воздуха и человеческого страха. Она судорожно выдохнула и закрыла лицо руками.

Смотритель подошел к ней. На миг девушке показалось, что сейчас он сожмет ее ладонь холодными пальцами и запечатлеет на щеке ледяной поцелуй. Но отец лишь прошептал:

– Этого не должно было случиться. Ну как же так? Почему?

– Тебе лучше знать.

Осмотревшись, Клодия наткнулась на взгляды Аттии и высокого оборванца. Тот казался совершенно ошеломленным: руки стиснуты, в глазах благоговейный страх.

– Магия! – пролепетал он. – Истинное искусство…

– Кейро исчез, – объявила Аттия. – Он исчез, а ты появилась. Значит, он Снаружи?

– Откуда мне знать?

– Ты должна знать! – взвилась Аттия. – У него Перчатка!

Пол снова всколыхнулся, плиты затрещали.

– Спорить нет времени. – Смотритель вытащил кремневое ружье и протянул Клодии. – Вот, возьми. Защищайся от любых попыток Тюрьмы навредить тебе.

Клодия бездумно сжала оружие, но потом обернулась и увидела облака. Они образовали целую гряду, роились, темнели, превращались в тучи, сверкали молниями. Раз – и молния ударила в пол совсем рядом со Смотрителем. Тот быстро поднял голову:

– Послушай, Инкарцерон, мы в этом не виноваты!

– А кто виноват? – Судя по голосу, Тюрьма кипела от гнева. Слова звучали с надрывом, рассыпаясь в трескучие помехи. – Это ты ему подсказал. Ты меня предал.

– Ничего подобного, – холодно возразил Смотритель. – Может, тебе так кажется, но ведь мы с тоб…

– Почему бы мне не испепелить всех вас?

– Потому что ты не станешь портить свое драгоценное творение. – Смотритель вплотную приблизился к статуе и потянул за собой Клодию, благоговейно взиравшую на нее. – Ты слишком умен. – Джон Арлекс улыбнулся. – Думаю, наши взаимоотношения изменились. Годами ты делал, что заблагорассудится, играл по собственным правилам. Ты сам себя контролировал. Я был Смотрителем лишь формально. А теперь объект твоих желаний тебе недоступен.

Аттия прыгнула на ступеньку пьедестала и шепнула Клодии:

– Да ты послушай его! Только и знает, что говорить о себе и о своей власти.

Тюрьма зловеще засмеялась:

– Ты так думаешь?

Джон Арлекс пожал плечами и глянул на дочь:

– Не думаю, а знаю. Перчатку отправили Наружу. И вернут тебе только по моему приказу.

– Твоему? Неужели?

– По моему приказу. – повторил Смотритель. – Приказу вожака Стальных Волков.

«Он блефует», – подумала Клодия, а вслух спросила:

– Тюрьма, ты помнишь меня?

– Да. Я тебя помню. Ты была моей – и снова стала моей. Но сейчас, если мне не вернут Перчатку, я потушу огни, перекрою тепло и воздух. Я брошу миллионы задыхаться во тьме.

– Ты так не поступишь, – невозмутимо парировал Смотритель. – Или не вернешь Перчатку никогда. – Он говорил строго, точно обращался к ребенку. – Вместо этого ты покажешь мне секретную дверь, которой пользовался Сапфик.

– Чтобы ты и твоя так называемая дочь сбежали, бросив меня здесь?! – При каждом слове темные тучи искрили. – Никогда.

Тюрьма содрогнулась. Клодия потеряла равновесие и повалилась на Рикса. Тот, широко улыбаясь, схватил ее за руку.

– Гнев отца моего, – шепнул он.

– Сейчас я всех вас уничтожу.

Черные плитки пола сдвинулись, обнажив зияющие дыры, из которых, раскрывая ядовитые пасти, потянулись провода. Они извивались, как электрические змеи, шуршали и шипели.

– На верхние ступени! – Смотритель быстро поднялся к ногам крылатого. Рикс тащил за собой Клодию. Последней, то и дело оборачиваясь, лезла Аттия.

Мрак прорезали ослепительно-белые всполохи.

– Он не повредит статую, – пробормотал Смотритель.

– А вам почем знать… – раздраженно начала Аттия, но не договорила из-за страшного грохота под крышей. Тучи почернели, из них посыпался град. За считаные секунды температура опустилась ниже нуля и продолжала падать. Рикс шумно выдохнул, в воздухе заклубился белый пар.

– Инкарцерон не повредит статую. Он приморозит нас к ее ногам.

Гнев Тюрьмы звенел в каждой из миллиона градин:

– Да.

– Да.

– Да.

Первый залп оказался предупредительным. Ядро пролетело прямо над крышей и упало в ближнем лесу. Однако Финн понимал, что следующее наверняка разнесет дом. Взбежав по лестнице к парапету, он сквозь едкий дым увидел королевских артиллеристов. Те регулировали прицел пяти огромных пушек, установленных на лужайке.