– Я все вспомнил.

– Вспомнил?

– Вспомнил, кто я такой, – ответил Финн. – Вспомнил, что я принц, что меня зовут Джайлз.

Кейро отозвался не сразу. На миг голубые глаза впились в Джареда.

– Ясно… И теперь принц двинет на Инкарцерон – как, бишь, в кус-книге? – всю свою конницу и всю свою рать?

– Нет. – Финн вытащил часы и положил на стол рядом с Перчаткой. – Потому что вот она, Тюрьма. Вот отсюда ты спасся. Вот громадина-постройка, которая всех нас одурачила. – Финн вложил часы Кейро в ладонь, а кубик поднял ему к самым глазам. – Вот он, Инкарцерон.

Джаред рассчитывал на изумление, на благоговейный страх, но не увидел ни того ни другого. Кейро расхохотался.

– Ты в это веришь? – простонал он сквозь смех. – Даже вы, наставник, верите?

Не успел Джаред ответить, как распахнулась дверь и караульный ввел Ральфа.

– В чем дело? – рявкнул Финн.

– Сир! – задыхаясь, пролепетал Ральф. – Сир…

Из-за спины ключника выступил солдат с мечом в одной руке и с пистолетом в другой. Следом в Большой зал скользнули еще двое солдат. Один захлопнул дверь и привалился к ней.

Джаред медленно поднялся. Кейро не шелохнулся, но смотрел решительно.

– Мы пришли за графом. Один из вас откроет дверь и выведет его. Если кто-то еще шелохнется, я стреляю. – Солдат поднял пистолет – теперь его дуло смотрело Финну промеж глаз.

– Простите меня, сир, простите! – запричитал Ральф. – Они заставили меня сказать…

– Ничего страшного, Ральф, – отозвался Финн, глядя на королевского посланника. – Джаред?..

– Я приведу его, – кивнул сапиент. – Не стреляйте. Насилие ни к чему. – Шагнув к двери, Джаред оказался вне поля зрения Финна, и тому осталось смотреть на черное дуло.

– У меня это уже во второй раз, – сказал Финн, слабо улыбаясь.

– Да ладно тебе, братец! – беззаботно воскликнул Кейро. – В Тюрьме без такого почти ни дня не проходило.

За спиной у них отперли дверь. Послышался тихий, спокойный голос Джареда, потом чей-то радостный хохот. Это Каспар, кто же еще…

– Как вы сюда пробрались? – спросил Финн солдата.

Рука с пистолетом не дрогнула, но посланник королевы ответил:

– В окрестном лесу мы поймали Стального Волка и… вызвали его на откровенность. Он показал нам туннель, которым воспользовался сапиент.

– Неужели вы рассчитываете вернуться в лагерь тем же способом? – поинтересовался Финн, истекая потом.

– Нет, Узник, отсюда мы уйдем через главные ворота.

Вдруг другой солдат вскинул пистолет:

– А ну стой смирно!

Похоже, Кейро таки шевельнулся. Финн видел только его тень на полу. Облизнув пересохшие губы, он проговорил:

– Вы слишком самоуверенны.

– Ну, это вряд ли… Граф Стинский, они не навредили вам?

– Они не посмели бы. – Каспар вошел в зал и огляделся. – Так-то лучше, да, Финн? Теперь командую я. – Он сложил руки на груди. – Что, если велю солдатам отрезать парочку ушей и рук?

В негромком смехе Кейро Финну послышалась тревога.

– Детка, да тебе пороху не хватит!

– Думаешь? – Каспар свирепо глянул на Кейро. – Возьму и сам отрежу!

– Сир, – начал Джаред, – мы привели вас сюда не для того, чтобы обидеть, а чтобы прекратить осаду. Вы прекрасно это понимаете.

– Не заговаривай мне зубы, Джаред! Эти два головореза убили бы меня, а потом, может, и тебя. Тут гнездилище мятежников. Не знаю, где прячется Клодия, но пусть и она не рассчитывает на наше милосердие. – Каспар заметил Перчатку и с любопытством к ней пригляделся. – А это еще что?

– Пожалуйста, не трогайте! – Голос Джареда звенел от волнения.

Каспар шагнул к столу:

– Почему не трогать?

Тень Кейро чуть придвинулась, Финн тоже сжался в комок.

– В этой Перчатке большая магическая сила, – пояснил Джаред с вполне понятной неохотой. – Возможно, она открывает путь в Тюрьму.

Глаза Каспара алчно вспыхнули.

– Мама обрадуется такому подарку!

– Сир, не надо…

Солдат покосился на сапиента. Каспар же проигнорировал просьбу и потянулся за Перчаткой. В тот же миг Джаред схватил его и заломил руки. Каспар завопил, а наставник спокойно обратился к солдату:

– Опустите пистолет. Пожалуйста!

– Вы, наставник, графа не обидите, – проговорил солдат. – А я получил четкий приказ. Узник должен умереть. – Палец на спусковом крючке шевельнулся, и Финн упал, потому что Кейро отпихнул его в сторону. Грянул выстрел, такой мощный, что Финна швырнуло на край стола и оглушило. Ральф и Джаред перевернули стол так, чтобы крышка загородила Финна, а ему казалось, что крики и звон посуды раздаются прямо у него в голове, что по полу растекается не вино, а его собственная кровь.

Потом дверь распахнулась. Послышались крики и топот. Финн вдруг понял, что на полу все-таки кровь и это кровь Кейро. Среди шума и гама его побратим лежал рядом с ним на полу, неподвижный, скрючившийся.

– Финн! Финн! – Руки Джареда подняли его с пола. – Финн, ты меня слышишь?

– Со мной все хорошо, – заверил он, но голос звучал как у пьяного. Финн высвободился из объятий сапиента.

– Наши люди слышали выстрел. Инцидент исчерпан.

С громко бьющимся сердцем Финн коснулся руки Кейро и стиснул синий бархатный рукав:

– Кейро!

Целую секунду не было ни ответа, ни движения – ничего. Финн почувствовал, как блекнет окружающий мир, как весь его мир превращается в сплошной страх.

Тут Кейро вздрогнул, перевернулся на спину, и все увидели рваную рану – обширный ожог у него на ладони. Кейро били конвульсии.

– Ты… смеешься? – удивленно спросил Финн. – Почему ты смеешься?

– Потому что рука болит, братец. – Когда Кейро приподнялся, в глазах у него стояли слезы. – Раз рука болит, значит она человеческая.

Рана была на правой руке, металлический ноготь ярко выделялся на фоне обожженной плоти.

Финн покачал головой и хрипло рассмеялся вместе с ним:

– Ты сумасшедший!

– Да уж, в самом деле, – согласился Джаред.

– Наставник, для меня это важно, – сказал ему Кейро. – Кровь и плоть. Для начала неплохо.

Пока Финн помогал ему подняться, Каспара и королевских солдат под конвоем вывели из зала.

– Заблокируйте туннель! – прошипел Финн.

– Исполним немедленно, милорд, – с поклоном отозвался Сомс, но, едва повернувшись к двери, замер.

В ту секунду с миром что-то случилось.