в империю вымотало абсолютно всех. Осознав, что сегодня впервые за долгое время им удастся поспать на мягких кроватях, никто и не подумал возражать.

— Я распоряжусь, чтобы тебе подготовили ванну и новые одежды. Тебе, должно быть, неприятно носить эти лохмотья, — предложил консул, и Клетис был ему благодарен.

Позже, принимая горячую ванну, имперец был на седьмом небе от счастья. Все шло даже лучше, чем он мог предположить. Он сделал то, чего раньше не удавалось никому из его соплеменников. Оставалось лишь закончить начатое. Рядом с тяжелой ванной на специальной подставке висели новые красивые имперские доспехи. Оружия, правда, ему Морус не выдал, но Клетис теперь всегда носил с собой короткий меч легионера. Даже сейчас его рукоять была прислонена к ванной. Поразительно, но в родных краях Клетис чувствовал себя в большей опасности, чем на арене роя.

Грезы имперца прервал раздавшийся неподалеку шум, похожий на звук разбившейся вазы. Сперва он решил, что ему показалось, но нет. В отведенных ему комнатах явно был кто-то посторонний. Первой и самой логичной мыслью было заподозрить в госте мистера Мерфи. Клетис не питал иллюзий по поводу того представления, что играл аурлиец, изображая прощение.

Медленно, чтобы не шуметь стекающей с его тела водой, он выбрался из ванной и взял меч. Не тратя времени на то, чтобы одеться, Клетис прижался к стене сбоку от входа. Консул подумал, что Морус в знак доброй воли мог направить ему наложниц, но появившийся в проходе меч не оставил сомнений в намерениях ночных визитеров. Рукоять сжимала хорошо узнаваемая лапа ялга.

Меч консула вошел прямо в шню неудачливого убийцы и моментально оказался на свободе. Клетис сразу же вернулся в помещение с ванной, успев оценить, что врагов не больше десятка. Крупные в своем телосложении ялги не могли одновременно протиснуться внутрь даже вдвоем. Имперец нарочно старался издавать как можно больше шума. Ему удалось убить еще двоих, прежде чем он потерял идеальный рубеж для обороны.

Клетис принялся метаться по всей комнате, стараясь сократить количество врагов, которые могли бы атаковать его одновременно. Один из ялгов, павший от его меча, упал в ванну, и вода смешалась с кровью, а брызги разлетелись по всей комнате. Меч убийцы настиг консула, коснувшись его живота. Он не дал атакующему насладиться победой, свернув его скользкую шею.

«Только не сейчас!» — Клетис непрестанно повторял это у себя в голове.

Другой меч он перехватил голой рукой и воткнул лезвие прямо в раскрытую пасть ялга. Конец клинка рассек его спину. В примыкающей комнате вновь послышался шум. Надежды консула на подмогу развеялись, когда в проеме появился мистер Мерфи. Эйден действительно колебался. Неизвестно, что бы он решил, если бы ялг не принял его за врага. Вынужденный защищаться, аурлиец пролил его кровь.

Постепенно в комнате появились и остальные члены отряда. Клетис прижал последнего ялга к стене и продолжал наносить ему удары в живот, даже несмотря на то что тот давно уже был мертв. Сползая он оставил кровавый след на выложенной плиткой стене. Имперец оглядывал всех бешеными глазами.

— Империя едва ли безопаснее пустыни, — сказал хищно улыбающийся Га-либ.

Кэр смотрел на Эйдена. Тот не торопился убрать окровавленный меч. Мистер Норрингтон выглядел готовым к прыжку, чтобы в любой момент остановить товарища. Однако мистер Мерфи сам смог восстановить контроль над своим сознанием.

Убедившись, что ему больше ничего не угрожает, консул опустился на колено и медленно отрезал голову последнего ялга. После этого, поняв, что стоит абсолютно голый, он попросил всех дать ему минуту. Смыв с себя кровь побагровевшей водой из ванны, он облачился в доспехи. За это время капитан Хольт успел убедиться, что Чаар ничего не угрожает.

Когда Клетис вышел к остальным, то был уже абсолютно спокоен. Держа голову за волосы-щупальца, он попросил всех дожидаться его в комнате. Сам имперец направился прямиком в кабинет консула. Застал он того за написанием писем в тусклом свете свечей.

— В следующий раз прояви уважение и найди более опытных воинов. Или уж если решил убить имперца, то поручи это дело имперцам, — с этим словами Клетис бросил голову ялга прямо на стол.

Морус откинулся в кресле и широко улыбнулся. Отложив бумаги в сторону, чтобы не запачкать их кровью, он сложил руки и уставился на Клетиса.

— Это приказ императора? — голос раненого имперца звучал спокойно.

— Ты ведь знаешь, что я не могу ослушаться, — так же спокойно ответил Морус.

— Почему не приказал казнить меня публично?

— Вопрос риторический? Ты пришел с долгожданным миром. Убить столь значимую фигуру на глазах у толпы было бы глупостью. Слишком много свидетелей. Император не настолько глуп, чтобы превращать тебя в мученика. Здесь стоят несколько легионов. Представляешь, сколько слухов они бы разнесли, вернувшись в столицу? — Консул встал из-за стола и подошел к графину с вином.

— Почему именно ялги? Ты ведь мог бы убить меня, если бы хотел этого по-настоящему.

— Должно быть, пустыня заставила тебя позабыть о прошлой жизни. Ты не представляешь, сколько врагов ты заработал себе в их племени, бросив целый легион на верную смерть. Ни у кого не возникнет вопросов, если покушение на тебя будет организовано представителями их народа. — Рука Моруса наполнила два кубка и протянула один из них Клетису.

— Я не понимаю. Тогда зачем тебе все это?

— Я должен был обезопасить себя, прежде чем принять решение. Во-первых, попытавшись тебя убить, я исполнил приказ императора. Пусть и неудачно, но попытка была. Моя спина прикрыта. Во-вторых, я выяснил, что твоя воля к жизни достаточно сильна для достижения тех целей, что ты перед собой ставишь. — Консул ударил своим кубком о кубок существа, которого в будущем планировал назвать своим императором.

— Считаешь, у меня получится? — спросил Клетис, отпивая из своего кубка.

— В столице у тебя больше сторонников, чем ты можешь себе представить. Ты можешь окончить войну, что разоряла нашу империю столетиями, а власть Сатора ослабевает с каждым днем. Боясь ее потерять, он совершает ошибку за ошибкой. Он не способен спасти нас от надвигающегося хаоса, а ты сможешь. — Морус положил руку на плечо собеседника.

— Мы вернем величие нашей империи, Морус. Я обещаю тебе это и никогда не забуду ту поддержку, что ты мне окажешь. — Клетис уже видел себя сидящим на троне.

— Мои легионы будут готовы выступить в сторону столицы, как только ты отдашь приказ. Я распоряжусь прислать к тебе моего лучшего лекаря, — консул расплылся в улыбке.

К остальным Клетис вернулся в невероятно приподнятом настроении духа. Имперец гарантировал, что угроза миновала. Морус тем временем вернулся к своим делам. Одним движением, в котором не было ни капли брезгливости, он небрежно скинул голову ялга со стола.

Он так и знал, что последний месяц покоя обязательно предвещает большую головную боль в будущем. Столь большая орда роя у его стен не давала ему обрести спокойствие. Центурионам следует удвоить пограничный караул, пока мир не будет заключен официально. Консул устало потер глаза, понимая, что не сможет спать спокойно до того момента, когда их приговор императору будет приведен в исполнение.

Глава 24. Люди и боги

Дипломатический корпус медленно продвигался сквозь принадлежащие империи земли. Невозможно передать словами то удивление, что появлялось на лицах встречных народов империи при виде странной процессии. Предвидя возможные трудности, солдаты консула посылали вперед гонцов, чтобы предупредить жителей о необычных гостях. Если бы не конвоирующие делегацию роя имперцы, беды было бы не миновать. Оказавшись в родных краях, Клетис старался впитать в себя каждую частичку окружающего его мира.

Дорогу им преградил величественный лес. Просторная столица дарнау, лишенная стен и привычных человеческому глазу домов, простиралась на несколько дней пути. Хранители природы не пускали в свой лес нежеланных гостей,