— Ты… помнишь, что было в тот вечер? — осторожно спросила я у нее.

Ответом на мой вопрос стало покрасневшее до корней светлых волос лицо, которое девушка тут же укрыла в ладонях. Она коротко кивнула.

— Я помню, но не все и очень смутно, урывками, словно бы я смотрела на все со стороны… У меня до сих пор провалы в памяти, и я даже не хочу пытаться вспоминать это. Не знаю, как остальные могут смотреть себе в глаза после всего, но… Ты отказалась. Ты не побоялась пройти против общего мнения. А я нет. И это стало мне хорошим уроком.

Мне страшно было думать, что случилось после того, как я покинула поместье Камиши, но что-то в глубине души говорило мне, что дальнейшее развитие вечера действительно могло обернуться не лучшим образом для молодой девушки.

— Господин Десай как-то воспользовался твоим состоянием?..

— Он… Нет, что ты, — уклончиво ответила девушка. — Господин Камиши бы с нами так не поступил. То была случайность. Ну, что у нас оказалось подмешано то странное вещество. Кажется, это кто-то из набелитов решил так подшутить над нами… Господин Камиши сказал, что эта ситуация может не лучшим образом сказаться на моей репутации, а потому попросил об услуге… А взамен он пресечет любые разговоры, которые могут ползти.

Вот же урод… Конечно, на хрупкую нежную Бьянку легко надавить и получить желаемое. Кто же еще из наших попался на этот крючок? Кого он еще, кроме Бьянки и Каталины, пытался шантажировать?

— Что ты ему пообещала? — голос, как бы я того не хотела, было пропитан праведным гневом.

— Н-ничего такого, просто хотел аудиенции у гранд-ма, когда та прибудет в Столицу…

— Зачем ему встреча с сеньорой Луизой? — я нахмурились. Я-то ожидала что он так же, как и Каталину, попросит шпионить за делами Малого Дома.

Бьянка пожала плечами.

— Я не знаю, о чем они беседовали, но гранд-ма уверила меня, что никаких проблем от этого недоразумения не будет. Это она и надоумила меня извиниться перед тобой. Все же я предстала перед своей маркизой в таком неподобающем виде как… как девушка с красной улицы… Я опозорила нашу семью на глазах у сеньориты из Великого Дома…

— Прекрати. Не говори так.

То были не ее слова, не ее мысли, не ее чувства, а слова ее бабки. Эту старуху я никогда терпеть не могла из-за ее скверного характера. Я сразу представила перед собой суровую и беспощадную Луизу Арелан, которая не скупилась на громкие слова ни для своих оппонентов, ни для своих близких.

Расстроенная Бьянка впилась невидящим взглядом в свой мольберт. Я поняла, что ей уже достаточно сильно укорили за то, в чем сама она была не виновата. То, что у нее не хватило смелости отказаться было слабостью ее характера, но внушать ей вину, да еще и таким подлым способом, играя с ее чувствами…

— Все хорошо, правда, — я попыталась приободрить веасийку улыбкой. — Чтобы ты знала — это Камиши Десай подсыпал валаптис. Набелиты были такими же жертвами в его плане, как и ты, — голубые глаза Бьянки расширились в ужасе от этих слов. — Но я рада, что в итоге все обошлось. Можешь передать сеньоре Луизе, что я не стану распространяться ни о чем, что видела.

— Хорошо… Впрочем, у тебя будет шанс самой сказать это гранд-ма. Она очень настаивала, чтобы бы ты посетила нас во время ее следующего визита, ближе к празднику Единения.

— Это же только через два месяца… Почему же она приглашает заранее?

— Ну, ты же сейчас на слуху у столичной знати. Было бы очень приятно, если бы ты смогла выделить и на нашей семье один день…

— Ой, брось! — я закатила глаза. — Это все надо «благодарить» этого Десая. Из-за него я теперь страдаю от повышенного внимания к своей персоне.

Камиши Десай, как ни странно, не распространил ни единого плохого слуха обо мне или Каталине. Но не упустил возможности усложнить мне жизнь иным способом — он расхвалил меня, да так, что теперь вся столичная интеллигенция жаждала моего общества.

— Разве?.. — Бьянка немного смутилась от того, как открыто я выказывала негатив в сторону Камиши. — Ты ведь из Дома Кустодес, одного из древнейших родов… По мне так это ожидаемо — у нашего региона как-то исторически не очень сложились близкие отношения с Империей… Ну, а земли Кустодес так вообще так далеко от Столицы, что мало кто решается до Мар-де-Сеаля добраться.

— Ну, тут с тобой не поспорить. У нас и вправду редко бывают столичные гости. Все же, кроме как на песчаные скалы, у нас особо не на что смотреть. А уж столичным жителям, которые, по-моему, только всевозможными развлечениями интересуются, наш край может показаться слишком унылым, чтобы тратить на путешествие свое время.

— Столица и вправду может показаться необычной. Хотя мне тут очень нравится. Я каждые выходные провожу в театрах и музеях в Креациуме. Мне кажется, тут надо прожить не один год, чтобы посетить все выставки и мероприятия.

— Смотрю, тебе очень нравится все, что связано с искусством… — заметила я.

— Д-да… Я бы очень хотела стать художником… Но, скорее всего, это так и останется моим увлечением.

— Отчего же? У тебя, на мой взгляд, отлично получается. Хотя я совсем ничего в этом не понимаю. Для меня это какое-то чудо, когда кто-то может смешать пару красок на холсте и получить картину. Или сочинить музыку. Или стих.

— Спасибо. Но я все же наследница Дома, который занимается изготовлением кораблей и торговлей, так что… мне нужно будет следить за своим приданным. А потому гранд-ма очень следит за моей успеваемостью.

— Тебе разве не хочется заниматься тем, к чему у тебя лежит душа?

— Ну, я ведь и так смогу заниматься этим. Для себя, — улыбнулась Бьянка. — Никто же не сможет отнять у меня мольберт, а для меня это главное.

Бьянка вызывала у меня двоякие чувства — такая хрупкая на вид, внутри ее был твердый стержень ее собственных убеждений. И даже она уже знала, чего хочет от жизни, какое бы будущее для нее не определили. Не то, что я…

— А я даже не задумывалась ни о чем таком, когда ехала сюда, — честно призналась я. — Мне всегда нравилось читать книжки, да и только. Возможно, было бы интересно заняться исследованием магии, но не уверена, что получится.

— Вы на этой почве сошлись с Адой Набелит и Ари Хусом? — поинтересовалась Бьянка.

— Что? — вырвалось