Наверняка Ада не знала, что профессор не ушел вместе с остальными, а остался где-то тут. С упавшим сердцем я преодолела коридор так быстро, как только могла. Задрав подол платья, чтобы то мне не мешало, мне было абсолютно не до того, что обо мне сейчас подумают. Ари поспевал за мной, хотя даже преодолеть такую короткую дистанцию для него было настоящим испытанием.

Стараясь не шуметь, мы залетели в комнату вслед за Адой. Я уже подумала, что она уже попалась и профессор ее отчитывает за столь грубое нарушение правил, однако и тут я ошиблась.

В комнате, наполненной тусклым серым светом, не было никого, кроме нас. Стоял негромкий гул приборов и легкое потрескивание, исходившее, кажется, от самих лазуритовых сфер. Ада все с тем же зачарованным видом, как и во время нашего практикума, приложила руки к сфере, которая наполнилась яркими синими огненными завихрениями. Всполохи, казалось, тянулись к ней, останавливаемые лишь гладкой поверхностью кристалла.

— Что ты тут забыла?! — шикнула я на девушку. Та взвизгнула и подпрыгнула от неожиданности.

— Это ты что тут делаешь! Совсем из ума выжила, так людей пугать! — она посмотрела на меня скорее с негодованием, нежели со злостью. Рука ее прижалась к груди, пытаясь успокоить сердце. — Ох, шейд меня раздери… Я чуть со страху не померла. Думала профессор вернулся…

— И он вернется с минуту на минуту. Если мы сейчас же не уйдем от сюда, у нас точно будут…

— Смотри! Я была права! — радостно заявила Ада, пропустив мое предупреждение мимо ушей, снова положила ладони прямо на хрусталь, вызвав новую вспышку синих завихрений.

Ари смотрел за этим то ли со страхом, толи с азартным интересом, словно бы перед ним была любопытная загадка, которую ему не терпелось разгадать. Ада с упоением же продолжала управлять разливающейся энергией.

Я подбежала к ней и с силой схватила ее за руку.

— Да-да, а теперь пошли скорее! Наше везение не бесконечно. Потом разберемся…

— Нет, — в глазах набелитки горел решительный огонь. — Ты не должна сомневаться.

Набелитка с силой приложила мою руку к хрусталю, и вновь меня наполнило то самое приятное щекочущее чувство… Оно манило, заставляло забыть обо всем, словно бы энергия звала меня. Она тянулась ко мне, а я — к ней, и лишь гладкая стеклянная поверхность разделяла нас друг от друга…

— Ты чувствуешь то же, что и я, — твердо заявила Ада, наблюдая за мной. — Мы… знаем, что это такое, в глубине души, и теперь надо найти ответы. Вместе.

В реальность нас привел звук хлопающейся двери позади нас. Ари спохватился и ринулся к нам, и в последний момент мы дружно спрятались под столом. Раздался скрип двери и приглушенные шаги по ковролину. Я зажмурилась, молясь, чтобы все обошлось. Сердце стучало, я прикрыла рот ладонью, боясь выдать себя громким дыханием, но…

— Кто здесь? — настороженный голос наполнил комнату. — Покажись, я знаю, что ты еще тут!

— Что такое, Роксли? — послышался еще один голос — то прибежал встревоженный профессор Манолис.

— В лабораторию кто-то проникал, профессор. Сфера. Видите?

— Ох-ох, мальчик мой…

— Погодите, я сейчас схожу за охраной…

Внутри все оборвалось. Свечение внутри лазуритового хрусталя не успело потухнуть, выдав наше присутствие. Мы втроем переглянулись — судя по всему Ари и Ада чувствовали ту же обреченность. Что ж, на сегодня запас везения окончательно исчерпался. Его и так было непозволительно много. Теперь оставалось только гадать, что нас ждет, когда нас поймают. Это был лишь вопрос времени…

В голову пришло единственное решение, и собравшись с силами, я незаметно выскользнула из-под стола, проигнорировал молчаливые протесты Ари и Ады, пытавшихся меня остановить.

Теперь я видела изумленные лица профессора и его помощника, Роксли.

— Простите, профессор…

— Первокурсница? — сухо спросил Роксли, окинув меня оценивающим взглядом. Его выражение было настолько суровым и едким, что меня пробрала дрожь. — Почему ты не ушла вместе со всеми? И почему ты сняла халат и очки…

Профессор жестом прервал поток негодования Роксли, тот нехотя подчинился.

— Погодите-ка… Я вас, кажется, помню…

Я схватилась за спасительную соломинку и закивала. Я вытащила свой кулон и продемонстрировала его, отчего лицо Манолиса сразу же прояснилось.

— Ох, точно-точно! Госпожа «Замерзшее пламя». Простите, что не помню вашего имени…

— …Камилла Кустодес, — подсказала я. Лицо мое сделалось в миг печальным и покаянным. — Простите профессор, просто я… я места себе не находила после того нашего занятия. Меня так заворожили магические осколки. Это так невероятно, что я не удержалась и…

— Ох, дорогая моя девочка… — Манолис растроганно заморгал.

Похоже, он купился на мою игру, чего не скажешь о его помощнике, продолжавшем смотреть на меня с нескрываемой враждебностью.

— Профессор, она нарушила с десяток правил. Это недопустимо! Мы же только недавно получили гранд от Гвардии, представьте, какой скандал бу…

— Бросьте, Роксли. Девочка просто потеряла голову от вида магии. Вам ли не знать? Будто сами не проводили все свое свободное время у маналитов на втором году своего обучения?

— Да, но…

— Успокойтесь, мой юный друг. Не станем же мы наказывать даму из Великого Дома только за то, что она имеет повышенную восприимчивость к мане? Я сейчас отведу ее в кабинет, а после сопровожу на последующие лекции…

— Но…

— Никаких «но», Роксли! Отнесите образцы на склад и позаботьтесь, чтобы более ничего сегодня не случилось… вы меня поняли? — из речи профессора как-то резко начали пропадать добродушность и непосредственность.

Роксли, услышав в последней фразе предостережение, вежливо поклонившись профессору, начал аккуратно собирать приборы и коробки с образцами, вынося их в один из соседних кабинетов.

— Идемте, моя дорогая, — Манолис вновь был мил и доброжелателен.

Профессор поманил меня рукой, и я быстро пересекла лабораторию, стараясь не смотреть ни на него, ни на недовольного Роксли. Выходя, я напоследок бросила взгляд на злосчастный стол, под которым сейчас ютились Ада и Ари.

— Простите моего ассистента, госпожа, — сказал профессор, когда мы вышли в коридор и направились в сторону учительского кабинета.

— Это мне надо извиняться, профессор. Мне и вправду не следовало, но на меня будто что-то нашло…

— Бросьте, — он махнул рукой. — Магия штука прекрасная, но опасная. И то, что с вами случилось — это что-то навроде очарования, помутнения рассудка. У некоторых первокурсников такое случается. У кого-то это выражается в неприкрытом страхе, доходящем до паники. А кто-то, наоборот, теряет голову от воздействия маны на них.

— Поэтому первые курсы ограничивают в практике с магией?

— Верно, моя дорогая, — закивал профессор. — Но не волнуйтесь. У нас, исследователей, в арсенале всегда есть несколько настоек,