Брэм взял присланный агентом сценарий. Из-за всей шумихи, связанной с его женитьбой, теперь у него было меньше времени, чтобы просматривать сценарии, но предлагаемые роли не менялись: плейбои, жиголо, в крайнем случае торговцы наркотиками. Он уже не помнил, когда в последний раз получал приличные предложения. Прочитав несколько страниц, он понял, что и этот ничем не отличается от предыдущих. Он очень хотел курить, но вместо этого глотнул чаю, проверил электронную почту и направился в дом, чтобы заняться наконец делом.

Рори переместила центр своей деятельности в угол веранды. Даже в воскресенье она весь день висела на телефоне, создавая и уничтожая карьеры. Сейчас же она согнулась над лэптопом. Брэм, не дожидаясь предложения, которого не последует, подошел к ее столу и уселся напротив.

— Как бы я ни ценила ваше гостеприимство, — бросила Рори, не поднимая головы, — но если вы не собираетесь говорить о погоде, значит, зря тратите здесь время.

— Полагаю, это все же лучше, чем зря тратить деньги «Вортекс».

И тут Рори вскинула глаза.

Брэм вытянул ноги и откинулся на спинку стула, стараясь принять безмятежный вид, хотя в душе трясся как заяц.

— Вы одна из самых умных женщин в этом городе. Однако сейчас делаете большую глупость.

— Обычно лучше начинать саморекламу с лести.

— Вам лесть ник чему. Вы точно знаете всю меру своих способностей и возможностей. Но неприязнь ко мне мешает вашим обычно идеальным суждениям.

— Это по вашему мнению.

— Кейтлин Картер обуяла жадность. Если ждете, пока я потеряю права на «Дом на дереве», значит, придется заплатить куда больше денег, чем сейчас. И как вы объясните это вашему совету директоров?

— Я готова рискнуть. И если из нас двоих кто-то глуп, так это вы. Отдав права на сценарий сейчас, вы гарантированно получите место второго продюсера…

— Ни за что.

— …да еще и сделаете деньги, приумножив начальное вложение. Но если будете продолжать упрямиться, останетесь ни чем. Я могу запустить в производство эту картину. Чего же еще больше? И что вы хотите?

— Хочу снять картину, которая у меня здесь, в голове.

Брэм старался держаться, однако «Дом на дереве» значил для него слишком много, и сейчас он чувствовал, что теряет самообладание.

— Я хочу сыграть Дэнни Граймса. Хочу получить гарантии того, что режиссером будет Хэнк Питерс. — Брэм вскочил: — Я хочу находиться на площадке каждый день, чтобы быть полностью уверенным в том, что снимается именно предоставленный мной сценарий, а не импровизация на его тему. Не желаю, чтобы назначенный студией идиот вдруг ни с того ни с сего вмешивался в съемки и заявлял, что тут необходима гребаная сцена погони.

— Я этого не допущу.

— У вас и без того дел полно. Нужно управлять студией. Вы даже не заметите такого пустяка.

Рори устало потерла глаза.

— Брэм, вы слишком много просите. Будем откровенны: в Голливуде вы известны тремя вещами: «Скипом и Скутер», сексуальным видео и исключительной ненадежностью типичного плейбоя. Я начинаю верить Джорджи, когда та утверждает, что последнее качество вы переросли, но с тех пор как закончилось шоу, вы ничем особенным себя не зарекомендовали. Можете представить, как я выступаю перед советом директоров с объявлением, что доверила вам такой проект, как «Дом на дереве»?

— Зато я обладаю долбаным видением. Неужели не понимаете? — Вена на его шее часто запульсировала. — Я точно знаю, как следует снимать этот фильм. Знаю, каким он должен быть. Что должны чувствовать зрители. Я единственный могу снять фильм, который вам нужен. Неужели так трудно понять?

Рори долго, спокойно смотрела на него.

— Мне очень жаль, — вздохнула она, — но я ничего не могу сделать.

В голосе Рори звучало искреннее сожаление, подсказавшее Брэму, что он достиг конца пути. Он был потрясен, но сумел совладать с собой и безразлично пожал плечами. Умолять он не собирался.

Единственным убежищем в переполненном доме был его офис, однако когда он отвернулся, какое-то движение у двери привлекло его внимание. Там стояла Джорджи. Даже на расстоянии пятнадцати футов он увидел сочувствие и жалость в ее зеленых глазах.

Она слышала каждое слово. И он ненавидел ее за это, почти так же сильно, как ненавидел себя, проигравшего главную ставку в жизни. Проигравшего мечту.

Ужин превратился в пытку. Ланс без всякого успеха пытался завоевать доброе расположение Пола, Джейд разразилась лекцией на тему детской секс-индустрии, отчего у присутствующих испортилось настроение. Джорджи почти ни с кем не разговаривала, Рори была занята своими мыслями, а Лора то и дело бросала встревоженные взгляды на Джорджи и Пола. Брэм решил, что скорее умрет, чем покажет Рори, как больно она его ранила, и поэтому заставлял себя поддразнивать Мег, единственного человека за этим столом, который не выглядел так, словно хотел оказаться за сто миль отсюда.

Вертолеты наконец убрались. Чаз подала вязкий карамельный десерт, такой калорийный, что только Джорджи доела свою порцию, орудуя вилкой с мрачной решимостью, причины которой Брэм не понимал. Джейд, которая ела как птичка, не прикоснулась к десерту и, когда появилась Чаз, попросила четвертинку яблока. Похоже, ее требование взбесило Джорджи, потому что она вскочила и принялась изображать Скутер Браун:

— Сейчас только восемь вечера, пойдем в гостиную. Я задумала прекрасное развлечение для компании.

Брэму все это не понравилось. Ужасно не понравилось. Ему очень захотелось сбежать.

— Я не играю в шарады, — заявила Мег. — Или в другие излюбленные актерами игры.

Лора и Рори обиженно поморщились, но Джорджи не сдавалась:

— Вас ждет кое-что поинтереснее.

— Придержи коней, — потребовал Брэм, стараясь сделать все, чтобы Рори не поняла, какой удар ему нанесли. — Ты обещала, что будешь танцевать голой исключительно для меня!

— Никаких танцев! — жизнерадостно заверила Джорджи. — Я потянула ногу, когда в последний раз работала у шеста.

Улыбнулся даже Пол, а все женщины рассмеялись. Кроме Джейд. У Брэма сложилось впечатление, что жизнь слишком тяжело давит ей на плечи, не позволяя ни к чему относиться легко. Ланс немедленно помрачнел — очевидно, из солидарности с женой. Что за паршивая задница!

Пока все убирали со стола, Джейд потребовала, чтобы Чаз заварила еще один чайник мятного чая, потому что первый был недостаточно горяч. Похоже, она предпочитала распространять свои гуманитарные убеждения на мир в целом, совершенно игнорируя людей, которые ее обслуживают.

Наконец Джорджи, не переставая весело щебетать, повела их в гостиную и усадила, отведя Брэму кресло у камина и показав Рори на диван рядом с креслом. Остальных она устроила в каком-то известном ей одной порядке, не имевшем видимого смысла. Брэм ужасно жалел, что она не посоветовалась с ним, прежде чем начать свою непонятную игру.