— Ну, по крайней мере я тебя предупредил.

Джек несся на велосипеде, направляясь на север. Хотя в пять тридцать вечерний час пик был в самом разгаре, Джек старался не рисковать, соревнуясь с водителями автотранспорта. Он несколько поумерил свой пыл, когда в морг привезли одного из городских почтальонов-велолюбителей. Парень решил помериться силами с мусоровозом и дорого заплатил за это. Когда Джек увидел его в морге, голова пострадавшего была похожа на большой пляжный мяч.

Впереди появилась возвышавшаяся на массивных опорах громада путепровода. Джек переключился на более высокую передачу, поскольку дорога пошла под уклон. Он летел ноздря в ноздрю с основным транспортным потоком, и ветер свистел у него в ушах. Как обычно, подобное упоение дарило ему чувство отрешенности, и на некоторое время все его заботы и волнения унеслись вместе с ветром.

Джек вспомнил, как, выключив свет и прибравшись на рабочем столе, он решил зайти в офис к Лори, чтобы договориться, на чем они будут добираться до ресторана. Однако ее рабочее место пустовало, как и во время его неоднократных попыток увидеться с ней утром. Правда, на этот раз Рива сказала, что Лори уехала домой переодеться. Видимо, на его лице в тот момент было такое удивление, что Рива стала объяснять, что это очень по-женски, и своими объяснениями вызвала у него еще большее недоумение. На его взгляд, наряд Лори полностью соответствовал их мероприятию. Как никто другой в ОГСМЭ, Лори всегда одевалась женственно и элегантно.

Движение вдруг застопорилось, поскольку машины, мешая друг другу, пытались попасть на эстакаду. Джеку пришлось заняться слаломом, чтобы пробраться между замершими легковушками, автобусами и грузовиками. Вырвавшись на свободу, он, привстав на педалях, вновь покатил с прежней скоростью.

Далее на север у него уже не было проблем с движением. На углу Восемьдесят второй улицы и Второй авеню он заехал на тротуар и спешился. Пристегнув свой велосипед вместе со шлемом к знаку «Стоянка запрещена», он вошел в ресторан всего тремя минутами позже оговоренного времени.

Пройдя в зал, Джек остановился возле стойки бара и осмотрелся. Вокруг накрытых скатертями столиков суетились официанты в белоснежных фартуках. В узком, но очень длинном помещении было не так много посетителей. Справа от Джека за круглым столом расположилась довольно шумная компания; ему показалось, хотя у него и не было телевизора, что там мелькнули какие-то «телевизионные персонажи». Не увидев Лори, он поначалу решил, что приехал первым.

К нему подошла владелица ресторана — высокая элегантная дама. Когда Джек сказал, что ищет столик, зарезервированный на имя Монтгомери, она взяла у него кожаную куртку на молнии и, отдав ее одному из свободных от работы официантов, пригласила Джека следовать за ней. Дойдя до середины зала, он увидел Лори — она сидела за столиком справа и беседовала с усатым официантом. Вместо вина перед ней стояла бутылка итальянской газированной минеральной воды. Он знал, как Лори любила вино, и в прошлом, когда он опаздывал на их совместные ужины, она, не дожидаясь его, всегда заказывала вино сама. Он не понял, почему она не сделала так и на этот раз.

Подойдя к столику, Джек поцеловал Лори в щеку, даже не успев подумать, стоит это делать или нет. Затем он пожал руку официанту, который был весьма приветлив. Когда Джек сел за стол, тот поинтересовался, будет ли он пить вино.

— Да, пожалуй. — С этими словами Джек посмотрел на Лори.

— Заказывай, если хочешь. А у меня свой напиток, — сказала Лори, показывая на бокал с водой.

— Да? — удивленно произнес Джек. Он был несколько сбит с толку таким началом. Немного поколебавшись, он попросил официанта принести ему пива. Если Лори не собиралась пить вино, то и он принципиально не станет. Правда, он так и не придумал, по какому принципу он это решил.

— Рада, что ты благополучно добрался, — сказала Лори. — Я думала, что после случая с почтальоном ты больше не будешь искушать судьбу.

Джек кивнул, но оставил ее замечание без ответа. На его взгляд, Лори выглядела прекрасно. Она надела один из его любимых нарядов, и он размышлял, насколько преднамеренно Лори это сделала. Она не только переоделась, но еще и успела вымыть голову. На работе Лори либо собирала волосы в пучок, либо заплетала французскую косичку, но сейчас волосы были распущены и спускались на плечи, нежно обрамляя ее лицо.

— Ты выглядишь просто великолепно, — сказал Джек.

— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь.

В ожидании, пока официант принесет пиво, они пытались припомнить, сколько раз бывали в этом ресторане. Лори вспомнила, как однажды привела в «Элиос» своего тогдашнего жениха, Пола Сатерленда, чтобы познакомить его с ними.

— Честно говоря, тот вечер мне не очень понравился, — признался Джек.

— Мне тоже, — согласилась Лори. — Я просто упомянула о нем, потому что вчера о Поле вдруг вспомнил Лу и сказал, что вы с ним тогда ревновали.

— Правда? Откуда Лу знает?

— Просто говорю тебе, чтобы ты знал. Я-то никогда не думала, что ты ревновал.

Появился официант с пивом и корзинкой с хлебом.

— Хотите познакомиться с нашим меню сейчас или попозже?

— Пожалуй, через несколько минут, — ответила Лори.

— По первому зову, — с готовностью согласился официант, удаляясь в направлении кухни. Джек и Лори посмотрели ему вслед.

— Прости меня за сегодняшнюю реплику, что я жертвую вечером ради ужина с тобой, — сказал Джек, когда они вновь взглянули друг на друга. — Я не хотел тебя обидеть. Просто неудачно пошутил.

— Спасибо тебе за принесенные извинения. В другой раз у меня была бы другая реакция. В последнее время я не очень хорошо понимаю шутки.

— Кстати, я так и не сказал тебе, что у Малхозена, как ты и предполагала, никакой серьезной патологии. И, возвращаясь к Лу, должен признаться: я сказал ему о том, что становлюсь сторонником твоей версии о серийном убийце и его департаменту стоило бы заинтересоваться этой историей.

— Правда? И что же он ответил?

— Он интересовался официальной позицией ОГСМЭ по этому вопросу, и я просветил его.

— Он сказал, что при нынешнем положении вещей, когда ни ОГСМЭ, ни больница не рассматривают эту ситуацию, да еще и при давлении мэрии, у него в определенном смысле связаны руки.

— Я хочу попробовать изменить ситуацию, раздобыв нечто вроде списка подозреваемых.

— Списка подозреваемых?! Ничего себе! Это, конечно, изменило бы картину. И в связи с этим я хочу добавить кое-что новое.

— Интересно.

— Хотя все эти странные случаи и противоречат коммерческим интересам сетей медицинских учреждений, есть моменты, которые позволяют взглянуть на явление «сетевой» медицины под несколько иным углом.

— Слушаю тебя внимательно.

— «Сетевой» медицине свойственна агрессивная политика. Порой, чтобы прибирать к рукам частные практики и больницы, им приходится действовать довольно жестко. Твой серийный убийца может оказаться обозленным на «Америкер» в не меньшей степени, чем я. Должен тебе признаться, у меня появлялись разного рода злобные мысли, после того как они лишили меня моей практики. Если бы не «Америкер», я бы, вероятно, до сих пор оставался старомодным офтальмологом где-нибудь на Среднем Западе — расхаживал бы сейчас в костюме в клеточку и раздумывал над тем, как бы пристроить девчушек в какой-нибудь колледж.