– У нас как в сказке! Чем дальше, тем страшнее! – Округлил глаза Макс. – Ладно, я возвращаюсь к своим камерам. Хотя, полдня тырюсь туда, ни фига не увидел.

– Давай сделаем рокировку. Глаз уже замылился, может если поменяемся, что-то увидим. – Предложил Латунин.

– Я прошу прощения, а вам не надоело попу в тёплом кабинете греть? Товарищ Погорелов один не справляется! – Сказал о себе в третьем лице Погорелов. – Ему просто необходимо помощь коллег!

– Давай! – Неожиданно легко согласился Латунин. – Пойду и правда разомнусь.

Роману почему-то стало дискомфортно находиться рядом с Марком. Вроде он не сделал ничего дурного, но осталось ощущение гадливости, хотя в тот момент, когда нужно было спасать Глашу, Журавлёв кинулся без сомнений. Латунину не хотелось сейчас разбираться в этой ситуации, потому что у него уже голова разрывалась от всего происходящего.

Последнее место работы было гораздо спокойнее, пока его не позвал Скоряков. Рома не собирался лезть куда-то по карьерной лестнице, особенно после того, как они все раскатились как бильярдные шары вслед за Визгликовым.

Рома долго приходил в себя, успокаивался, что теперь он просто опер и больше не работает в спецотделе. А когда он к этой мысли почти привык, появился Скоряков и даже не спрашивал его, хочет Латунин обратно или нет. И ещё Рому пугала Лисицына. Конечно, он никому об этом не рассказывал и даже виду не подавал, но ему казалось, что она сделана из какого-то другого материала.

В своих размышлениях Латунин дошёл до здания, где работала Нинель Павловна. Перед самым уходом она прислала сообщение, что можно забрать экспертизу по Зарянскому. Не особо любивший бывать в этих коридорах, Латунин помрачнел ещё больше.

– Здравствуйте! – Постучал опер в кабинет к заведующей. – Ой, а где Нинель Павловна?

Спросил он у девушки, которая сидела и старательно заполняла бумаги. Роме даже сразу стало как-то веселее, когда он посмотрел на миловидную темноволосую барышню, а когда та подняла на него миндалевидные, слегка раскосые глаза, понял, что значит выражение «утонул в её глазах»!

– Она сейчас придёт. – Кратко ответила барышня и снова вернулась к своим делам.

Но Латунин не мог уйти и не мог перестать смотреть на неё, потому что первый раз в жизни мужчина хотел подвинуть горы, осушить океаны, воевать с противником, если понадобиться. В общем сделать всё, чтобы эта незнакомка была в безопасности и желательно где-то поблизости от него.

– А можно я подожду? – Неожиданно для себя спросил Роман.

– Да, пожалуйста! – Пожала плечами девушка.

– Меня Роман зовут. – Снова ляпнул он.

– Надя, – просто представилась девушка, – Надежда, – поправилась она.

Дверь открылась, внутрь просунулась мужская голова, которая недовольна спросила у девушки:

– Ну ты долго ещё?

– Не жди меня! – тихо ответила Надя и как-то виновато посмотрела на Латунина. – Правда, я не могу сейчас всё бросить и поехать.

Вдруг за спиной у неизвестного мужчины, который раздражал Латунина уже тем, что имел к Наде какое-то отношение, дверь открылась шире, и Нинель громогласно спросила:

– Вы крайний в очереди?

– В какой очереди? – Нахмурился мужчина.

– В мой кабинет! – отрезала женщина и прошла внутрь. – Надя, всё заполнила?

– Да, Нинель Павловна!

– Ну и отлично! Завтра в восемь утра приходи, а сегодня тебя отпускаю.

Когда Надя встала и улыбнулась, для Латунина перестал существовать весь мир. Осталась только её лёгкая походка, звенящий смех, аромат духов. Рома сидел и не отрываясь смотрел на девушку. Даже когда она ушла, реальность вернулась не сразу.

– Рома, ты просто так ко мне пришёл? В кабинете посидеть? Так может я тебе мешать не буду? – В третий раз обратилась к нему Нинель.

– А кто это? – Кивнул Латунин в сторону выхода.

Нинель проследила за его взглядом и на секунду задумавшись произнесла:

– Если ты о портрете, то это русский классик Антон Павлович Чехов, чьи произведения я уважаю, и видимо поэтому мне подарили его портрет. А если про Надю, то это наш новый судмедэксперт, потому что Веня решил уволиться! Чему я, кстати, очень рада. Так ты о ком?

– О Наде! – Автоматически ответил Латунин и смешался. – Простите, что-то я не о том! Я за заключением.

Нинель Павловна покачала головой и усмехнувшись вздохнула. Она поискала в лотке для бумаг нужную Латунину и протянула, но когда он подошёл, то придержала бланк в руке:

– Надя, дочь моих друзей. Очень дельный специалист! – Она помолчала. – А с ней жених! И вот знаешь, как бывает, говно человек, – задумчиво сказала Нинель, которая никогда не скупилась на сочные эпитеты, – она же просто ангел, а он такой зловонный репей. Прилип к ней и не отлипает! Родители в шоке! – Она прищурилась и глянула на Латунина. – Надежда Викторовна с завтрашнего дня работает у нас. А поскольку ты опер, сообразишь что делать. Парень ты хороший, а девчонка просто клад! – Нинель посмотрела на него. – Латунин, ты чего встал? Или ночевать останешься в моём кабинете?

– Спасибо! – Только и смог произнести Роман и выскочил на улицу.

Холодный ветер, нёсший запах воды остудил его горящие щёки, Рома быстрым шагом шёл по улице, потом остановился, вспомнив, что идёт не в ту сторону, помотал головой и, играя счастливой улыбкой, пошёл дальше. Было ужасно стыдно вдруг стать таким счастливым, когда в отделе случилось ЧП, но он не мог ничего с собой поделать. Латунин понял, что влюбился. Влюбился в первый раз и в случае с Ромой, этот раз был и последним!

***

Вечером Лопатин-младший и все оперативники собрались в кабинете. Миша горестно вздохнул, его абсолютно не радовала вереница дел, и ещё он очень устал. Морально и физически молодой человек был истощён, его нервировал слишком рваный график работы, ранние подъёмы и поздние отходы ко сну. Мише начало казаться, что его единственным желанием со временем стала заветная мечта выспаться, но так как Лопатин-младший был крайне ответственный, то позволить себе отдых он не мог, пока не закончится дело. Замкнутый круг!

И конечно, над Мишей, как и над другими соратниками по работе довлела неизвестность. Про Глашу не было слышно вторые сутки, только изредка писал сообщения Одинцов с одинаковым текстом «новостей нет». Хотя Миша даже этому был рад, потому что слишком тяжёлым грузом было бы открыть смс и прочесть о том, что Глаши больше нет.

Не то чтобы она ему сильно нравилась или Миша испытывал какие-то чувства, просто Глаша была частью коллектива, она была его коллегой, и иногда в глубине души Миша называл тех с кем работает «боевые товарищи»!

Дверь распахнулась и на пороге показалась Тоня, жена Гриши Смородинки, которого Миша с участковым сегодня обнаружили в его собственном гараже. Мужчины оторвались от своих дел и воззрились на неё.