— А теперь слушайте, — сказал Холланд.

Он распахнул дверцу в свою машину, снял микрофон радиопередатчика и вытащил его наружу. Затем включил рацию, набрал общий код и заговорил:

— Леди и джентльмены, сегодня помощник шефа полиции Петерсон обнаружил большую партию наркотиков. Полагаю, это будет крупнейший перехват в нашей стране. Завтра он обратится в УБН в Вашингтоне и сообщит подробности, а еще через тридцать секунд наш полицейский департамент станет одним из самых знаменитых в стране. Я его уже поздравил. Как и всех вас. Еще одна ночная работа, достойная наших добрых традиций.

Он отключился и бросил микрофон на сиденье.

— Спасибо, шеф, — сказал Петерсон.

— Не стоит благодарности. И все же вам не следовало приезжать.

Было без пяти одиннадцати вечера.

Осталось пять часов.

Конвой Платона, состоящий из трех автомобилей, ждал у неприметных ворот в проволочной ограде вокруг летного поля, находящегося на тысячу семьсот миль южнее. Ворота были сильно побитыми, перекосившимися, с висячим замком. Основание ограды заросло сорняками, рядом валялся мусор. Однако летное поле находилось в хорошем состоянии. Оно было военным, стало гражданским, потом вновь перешло в руки военных и опять было продано гражданским лицам. Здесь имелась длинная посадочная полоса, ангары, офисы и большая парковочная площадка для частных самолетов. Они стояли, аккуратно выстроенные в ряд, накрытые брезентовыми чехлами.

Платон не пользовался маленькими самолетами. У него был «Боинг 737». Самая большая машина на парковке. Самолету было двадцать лет, и Платон стал его третьим хозяином. Впрочем, никто этого не знал. Только компьютерные фанаты способны узнать дату производства самолета, но они не такие придурки, чтобы сообщать кому-то о своих находках. Платон заявил, что самолет построен по его заказу год назад в штате Вашингтон. На самом деле он слетал в Аризону, где в специальной мастерской с самолета полностью сняли краску и отполировали обшивку — теперь он стал темно-серым, блестящим и зловещим. Те, кто занимались его обслуживанием, регулярно проводили дни и даже недели, натирая его глиняными брусками и карнаубским воском. Он был отполирован, словно выставочный образец. Платон им гордился. Он стал первым в семье владельцем «Боинга».

Запыленный пикап с одной включенной фарой сделал круг внутри ограды и остановился возле ворот. Из него вышел мужчина, открыл висячий замок, снял цепь и распахнул ворота. Конвой из трех автомобилей въехал внутрь.

Платон был Платоном, а «Рейнджроверы» — «Рейнджроверами», поэтому они не стали придерживаться идущей по периметру дороги. Они поехали по прямой, через травяное поле, через гладкую взлетную полосу и бетонную парковку. Описав уважительную дугу вокруг «Боинга», они припарковались рядом друг с другом между двумя «Сесснами» и «Пайпером». Шестеро парней вышли из машин и образовали неплотный кордон. Платон вылез из машины последним. Сейчас ему не угрожала опасность, но ему было выгодно поддерживать ее видимость — с точки зрения осторожности и репутации. Возле «Боинга» стоял старомодный трап на колесиках; на нем все еще виднелась облупившаяся надпись «Мексикана». Трое мужчин поднялись по трапу. Через минуту один из них высунулся и кивнул. Все спокойно.

Платон поднялся в самолет и занял свое место — 1А, в первом ряду слева. Для него не имело значения расстояние для ног перед переборкой. Салон первого класса остался без изменения. Четыре ряда широких кресел, обитых кожей. А вот кресла из салона эконом-класса убрали. Там осталось свободное пространство. Самолет мог взять на борт сто восемьдесят человек, а двадцать лет назад средний вес пассажира составлял двести фунтов вместе с багажом. Что позволяло самолету поднимать груз весом тридцать шесть тысяч фунтов, или около шестнадцати тонн.

Платон сидел, а его люди осматривали снаряжение. Его предоставил и погрузил на самолет парень, который был должен Платону. Поэтому все оказалось на месте и в идеальном порядке — под страхом смерти. Однако его парни все проверили — на всякий случай. Одежда для холодной погоды, алюминиевые лестницы, фонарики, автоматическое оружие, патроны, еда и продукты. Все остальное доставят к месту назначения.

Пилоты закончили предполетную проверку. Первый пилот вышел из кабины и остановился в проходе. Платон перехватил его взгляд и кивнул — как хозяин, показывающий дворецкому, когда подавать суп. Первый пилот вернулся в кабину, двигатели заработали. Самолет развернулся, выехал на взлетную полосу, после небольшой паузы покатился вперед, начал набирать скорость и величественно поднялся в ночное небо.

Ричер возвращался в город в машине Петерсона. Холланд следовал за ними в своем автомобиле. Ричер вышел в конце улицы Джанет Солтер и помахал обоим рукой. Потом мимо патрульной машины по хрустящему снегу добрался до дома. Оказалось, что Джанет Солтер еще не ложилась спать. Она осмотрела его снизу доверху и спросила:

— Удачно?

— Пока все идет успешно, — ответил Ричер.

— Тогда вам стоит позвонить девушке из Вирджинии и рассказать о том, что вам удалось узнать. Вы неприлично резко закончили с ней разговор. Практически бросили трубку.

— Она почти наверняка ушла домой. Сейчас очень поздно.

— А вы попробуйте.

Ричер стащил куртку, повесил ее на вешалку и сел на стул в коридоре. Набрав по памяти номер, попросил Аманду.

Она все еще оставалась на месте.

— Н06БА03 — это фармакологический код для метамфетамина.

— Сорок тонн? — спросила она.

— Почти все сохранилось.

— Господи.

— Вот-вот.

— Что ты намерен делать?

— Ничего. Этим занимается местная полиция.

— И как выглядят сорок тонн?

— Однообразно.

— Но как могли исчезнуть из системы сорок тонн метамфетамина?

— Я не знаю. Все постоянно куда-то исчезает. Случаются самые странные вещи. Может быть, они не особо гордились тем, что делали. Многие ценности меняются, когда заканчивается война. Возможно, именно по этой причине они постарались спрятаться за кодом. Как только все забыли о том, что означает код, они забыли и о метамфетамине. С глаз долой, из сердца вон.

Она ничего не ответила.

— Спасибо за помощь, Сьюзен.

— Не стоит благодарности.

— Скажи своему приятелю в Лэкленде, что клерки в архивах берут взятки и выдают информацию. Метамфетамин нашли совсем не случайно. Может быть, ты таким образом сможешь вернуть ему долг.

— Бронзовое Сердце для всех. Что-нибудь еще?

— Есть что-то новое по Каплеру?

— Он вышел в отставку без всякой причины. Согласна, выглядит странно, но о нем больше нет никакой информации. Либо он невинен, как овечка, либо кто-то за ним подчистил.

— Ладно, спасибо, — сказала Ричер.