— Я не предлагал ему искать убийцу в одиночку посреди ночи.

— Он хотел его найти.

— Вы все хотели.

— Ему было важно заслужить твое уважение.

— Или ваше, — возразил Ричер. — Может быть, он хотел соответствовать той чепухе, которую вы выдали по радио сегодня вечером. Помните, про метамфетамин? Он чувствовал себя обманщиком.

Наступило короткое молчание.

— Так что здесь произошло? — снова спросил Холланд.

— Он заметил кого-то на парковке. Почти наверняка в машине или грузовичке. Слишком холодно, чтобы разгуливать пешком. Петерсон подъехал к парковке, сделал широкий разворот и остановился рядом с машиной. Совсем близко. Приглушил рацию и опустил стекло, чтобы поговорить. Однако стрелок его опередил. Он не стал разговаривать, а сразу его застрелил. Петерсон упал и умер, его нога соскользнула с тормоза, и машина врезалась в стену.

— Все очень похоже на убийство адвоката.

— Согласен.

— Он умер быстро?

— Да, выстрелы в голову обычно приводят к быстрой смерти.

Они молча стояли рядом и дрожали в холодном воздухе.

— Может, стоит поискать гильзу? — спросил Холланд.

Ричер покачал головой:

— Та же история, что и с адвокатом. Гильза осталась в машине стрелка.

Холланд молчал, но Ричер видел, что он хочет задать вопрос. Кто убийца?

Неудобный вопрос с ужасно непривлекательным ответом.

— Теперь я понимаю, зачем вы привезли меня сюда. Вы хотели, чтобы вывод сделал я. И произнес вслух эти слова. Я, а не вы. Независимый голос.

Холланд молчал.

— Ладно, давайте не поедем к миссис Солтер. Пока. Давайте немного подумаем.

Они вернулись в участок. Холланд припарковался на месте, которое было зарезервировано для него, и они прошли между урн к двери. Затем остановились возле стола Петерсона.

— Тебе нужно проверить его сообщения. Электронную почту и на телефоне. Возможно, он что-то получил, и ниточка привела его на ту парковку.

— Вы хватаетесь за соломинки.

— Позволь мне эту привилегию.

— А разве он сначала заезжал сюда?

— Я не знаю.

— У него было на это время?

— Скорее всего, нет. Но мы в любом случае должны проверить сообщения. В таких вещах нужна полная уверенность.

— Но проверять должны вы. Это ваш департамент. А я гражданское лицо.

— Я не умею. Так и не научился. Я не разбираюсь в современных технологиях. Старая школа. Все это знают. Я — прошлое. Эндрю был будущим.

Ричеру ничего не оставалось, как заняться телефоном и компьютером. Ему не потребовались ни пароли, ни коды. Все было сделано так, чтобы иметь быстрый доступ к любой информации. Ричер нашел только одно голосовое сообщение. От Ким Петерсон, в самом начале седьмого вечера, после того как Ричер и ее муж поспешно вернулись в дом Джанет Солтер, просмотрев запись камеры тюремного наблюдения.

Записанный голос Ким представлял собой нечто среднее между паникой и твердостью, смирением и обидой.

«Когда ты вернешься домой?» — спрашивала она.

Ричер занялся электронной почтой, открыл нужное приложение и обнаружил, что Петерсон получил два сообщения. Одно из УБН, Вашингтон, округ Колумбия. Агент подтверждал, что, по их сведениям, к западу от Болтона, Южная Дакота, нет никакой лаборатории, производящей метамфетамин. Дорогостоящее наблюдение со спутника подтвердило этот факт. Петерсона благодарили за проявленный интерес и просили сообщить, если у него появится новая информация.

Второе сообщение было рутинной рассылкой дорожного патруля. Координация всех служб штата. Будьте внимательны. В данном случае речь шла сразу о нескольких вещах, в том числе об угнанных из разных мест по всему штату трех автомобилях и четырех грузовиках, снегоочистителе к востоку от Митчелла, грузовике для борьбы с обледенением, на котором уехали двое сбежавших служащих коммерческого аэродрома, расположенного к востоку от Рэпид-сити, украденном в Пирре дробовике, четверых подозреваемых в неудачном ограблении в Су-Фолс, скрывшихся в «Шевроле» 1979 года. Наконец, вклад самого Петерсона: подозреваемый в убийстве в «Форде» — пикапе 2005 года.

— Ничего, — сказал Ричер.

Холланд сел.

— Ну, а теперь говори, — сказал он. — Пора возвращаться.

— Три вопроса, — сказал Ричер. — Почему адвокат спокойно остановился на дороге? А также почему Петерсон остановился на заправке? И почему его убили именно сегодня?

— Ответы?

— Потому что адвокат считал, что ему не грозит опасность. Потому что Петерсон считал, что ему не грозит опасность. И потому что вы объявили по полицейской рации о том, что найдена огромная порция метамфетамина.

Холланд кивнул.

— Стрелок один из нас, — сказал шеф полиции. — Он полицейский.

Пять минут до полуночи.

Осталось четыре часа.

Холланд и Ричер обсудили проблему между собой, поискали слабости в своей гипотезе, но так ничего не нашли, после чего теория стала для них очевидностью. Коррумпированный полицейский в городе делал бесполезными поиски приехавшего туда чужака. Такой полицейский мог спокойно остановить осторожного адвоката посреди пустынной дороги. Да и смерть Петерсона вскоре после объявления о перехвате большой партии метамфетамина объяснялась наличием такого полицейского в Болтоне. Должно быть, этот тип сообразил, что необходимо начать действовать немедленно. Утром будет сделан звонок в УБН в Вашингтон — так обещал Холланд на полицейской волне. Элементарно. Коррумпированный полицейский остановился на парковке и подозвал проезжавшего мимо Петерсона, который, ничего не подозревая, встал рядом с ним.

Кроме того, коррумпированный полицейский должен был уехать вместе с остальными, когда прозвучала сирена. Вот почему Джанет Солтер осталась жива во время бунта в тюрьме, продолжавшегося пять часов.

— Это моя вина, — сказал Холланд. — Мое заявление по рации убило Эндрю.

— Я мог поступить так же, — сказал Ричер. — Более того, иногда я так делал.

— Я пытался ему помочь.

— Непредвиденные последствия, вам не следует себя винить.

— Но как может быть иначе?

— Зачем он вообще туда поехал? Его смена закончилась. И он не мог случайно проезжать мимо — его дом находится в другой стороне.

— Он всегда был на посту — во всяком случае, мысленно. И вполне мог направляться домой. Не так уж сильно он отклонился в сторону. Может быть, на пару минут. Типично для Эндрю, который всегда старался все делать хорошо. Еще немного времени для общего дела. Еще одна последняя проверка.