Брачующихся было немного, всего две пары. Одна из них Саша с Алексеем в экзотических нарядах как раз для данного случая: в джинсах и свитерах, с той разницей, что на Саше свитер тонкий, на Алексее – грубой и толстой вязки, как будто он только что из тайги вылез. Сама процедура прошла, наверное, минут за пять. И все: кольца на пальцах, документы на руках, с рестораном проблем нет, как и народу там – никого. Ванжил совсем не пил, он же на работе и за рулем, остальные приложились к бокалам с шампанским, даже Саша, но чуть-чуть, у нее же вечерний спектакль, хотя впервые захотелось напиться. От радости, наверное. А ели с аппетитом, приготовлены блюда не хуже, чем в столицах.

– Не нравится мне один вчерашний момент, – вдруг свернул на невеселую ноту за свадебным столом обычно молчаливый Ванжил. – Этот… как его… Радий пытался зайти в Сашину гримерку, зачем? А я накануне подумал: почему покушения прекратились? И тут он. Не верю, что перепутал комнаты.

– Да, верится с трудом, – согласился Алексей. – Но не мог же я его обыскивать, да и что искать?

– Возможно, он хотел подсыпать какой-нибудь дряни, – предположил Ванжил. – А ему не повезло, в гримерке ты оказался.

– Саша, иди к главному сегодня же, – потребовал Алексей. – Я не знаю, чего еще ждать от твоих коллег, точнее, моральных калек. Главное, этому Радику ничего не предъявишь. Задумался и ошибся дверью – надо же!

– Следует посидеть у него на хвосте, – решил Ванжил. – Еще Иннокентию сообщу, может, оттуда ему видней, что нам тут делать.

* * *

В это же время Иннокентий с Никитой поднимались в лифте многоэтажного офиса Матвея Павловича. Их интересовал ответ Роберта на один-единственный вопрос, обоим страстно хотелось посмотреть, как он станет выкручиваться, оправдываться. Не ждет ведь с их стороны каверз, а зря.

Роберт говорил по телефону, когда двое молодых людей вошли в его кабинет. Он повернулся в кресле лицом к ним, приветливо улыбнулся и показал жестом, мол, падайте, куда хотите, а я немножко занят. Иннокентий и Никита уселись в кресла у противоположной стены, откуда наблюдали за Робертом, уверенным и спокойным, как раз про таких говорят: жизнь удалась. Наконец он положил трубку и посмотрел на гостей, излучая доброжелательность:

– Я к вашим услугам.

Помимо главного вопроса, у Иннокентия были другие, с них, именно с них он начал, чтобы расслабить клиента:

– Роберт, мы можем взглянуть на результат генетической экспертизы еще разок? Вы не унесли домой документ?

– Не унес, он мне здесь не мешает. А что так? Подозреваете, я экспертизу нарисовал сам?

– Покажите.

Роберт откровенно веселился! Впрочем, это его манера: выставляться тем, кем он, по всей видимости, не является, то есть человеком открытым, мол, вот он я, весь ваш. Иннокентию тоже хотелось бы повеселиться, да пока повода не было. Получив документ, он быстро нашел то, что его интересовало, показал Никите, указав пальцем, где тому смотреть, и задал следующий вопрос:

– Вы последним приехали в тот вечер на место падения вашей жены, где в то же время находились Алексей и Саша. Откуда вы знали, что они там?

Прекрасно: веселиться больше не хотелось Роберту. Он отлично понял, о чем его спросил Иннокентий, однако переспросил, решив оттянуть время, дабы продумать ответ:

– Еще раз, я куда приехал?

– Это ваша ошибка, – сказал Иннокентий. – Вы подъехали не к подъезду, не поднялись к бывшей жене в квартиру, затем не спустились вниз – на это надо много времени. Вы сразу подъехали туда, где лежал труп Гелы и при ней находился ваш брат со своей девушкой. Только не заливайте, что вы их видели издалека. Оттуда, откуда вы ехали, их никак не увидеть, особенно ночью. Вы заранее знали, что они все там, и что Гела мертва, тоже знали.

Пауза. Она напомнила Иннокентию театр, игру актеров, которым далеко не всем удавался этот сценический трюк. Не очень он удался и Роберту, превратившемуся из эдакого немного легковесного человека, которому позволительно иной раз и посмеяться над двумя дураками, возомнившими себя детективами, в скульптуру Родена под названием «Мыслитель». Видимо, Роберт искал, чем прикрыть свою драгоценную задницу, искал лихорадочно, и вдруг:

– Хм… Я так тупо попался…

И – о, боже! – он не напуган! Он просто сожалел, что тупо попался! Иннокентий намеренно ничего не говорил, а наблюдал за хитрым Робертом, которому ничего не оставалось, как признаться под пристально-проницательным взглядом:

– Да, я приехал раньше Саши и брата. Приехал с родной матерью. (А это ваще убойная новость! Иннокентий застыл, не моргая глазами.) Первое: мне нужно было забрать Сашу, а я не знал истинное ее состояние и понимал, что в машину она ко мне не сядет. В этом случае мама выступала гарантом, что с Сашей ничего плохого не случится. И второе – я просил маму помочь мне уговорить Гелку оставить меня в покое, она меня довела до того, что я готов был дать ей отступного. Не думаю, что этот вариант подошел бы ненасытной Гелке, ей нужны были вливания… типа ежемесячных алиментов. Итак, мы приехали. Машину я поставил возле дома, что фасадом выходит на улицу, нам хорошо был виден подъезд моей бывшей…

* * *

Разумеется, она любила, да что там – боготворила единственного сына, но не тогда, когда он ломал ее планы. Роберт по телефону в добровольно-принудительном порядке просил ждать его на улице у проезжей части – как тут откажешь? Сынок натура обидчивая, чего доброго отомстит маме хотя бы тем, что не пожелает ее видеть и сопровождать на тусовках. А ей это важно – выходить с сыном в свет назло старому козлу – отцу Роба. Да у нее бессонница проходила, когда видела перекошенную рожу Матвея, идя под руку с его (и ее) сыном! Настроение поднималось, если видела рядом со старым трухлявым пнем и его мымру-жену, Катрин на глазах молодела, это же допинг своего рода. Ее раскусывал сын и очень смеялся. Однако у мамочки полно своих неотложных дел, например, протезирование зубов, за границей разденут до трусов за эту услугу, а в России бесплатно – сын оплатит. Поэтому отказать ему нельзя, несмотря на очень нужную процедуру в салоне красоты. Тем не менее дать понять, что с ней не надо так поступать – дело святое, а то распустится совсем, для этого достаточно подуться на сына. Когда она села в машину, Роберт скупо объяснил, куда и зачем едет – просто бред какой-то, но она ничего не сказала.

– Почему здесь остановился? – раздраженно спросила Катрин. – Ближе нельзя подъехать? Вдруг твою Сашу придется волоком тащить.

– Взгляни, – сказал он, – там стоит автомобиль, загородил проезд… и похож на тачку моего любимого братца. Идем, посмотрю ближе.

Роберт закрыл авто, поспешил с матерью к дому бывшей – точно, Алешкина машина стояла напротив подъезда.

– Вот сучка, – выругался Роб, имея в виду бывшую жену. – Эта мразь решила столкнуть нас лбами, подпоив Сашку и вызвав обоих. Не пойду к ней. Мама, сходи ты, ладно?

– И что мне говорить там?

– Да что хочешь! Хоть матом обложи, но и Гелка, и Алексей, и Сашка, если она вменяемая, в чем я теперь сомневаюсь, должны знать, что произошло. Надоела эта дрянь!