– Много золота, очень много, в основном в прутках. Много украшений, вероятнее всего для местных вождей.

– Вот они откуда! В обоих Сараях женских побрякушек нагребли мешками.

– Хорошая стеклянная посуда, дорогая.

– Что значит дорогая?

– Цветное стекло и в мое время стоило сумасшедшие деньги, а сейчас и подавно.

– Неужели мы делаем хуже?

– Не мы, а ты. Нет, твои стекольщики любого заткнут за пояс. В трех крайних галерах нашли приятный сюрприз.

– Билет домой? – невесело пошутил Норманн.

– Если бы! – горько выдохнул Ахилл. – Они уже загружены товарами из Китая.

– Капитаны ожидали караван из Сарай-Берке? – предположил Норманн.

– Уже допросил хозяина галер. Караваны должны подойти со дня на день. Поздравляю с богатой добычей!

– Куда нам столько? Не поместится в наши лодки!

– Сожжем?

– Попробуй. Норвежцы с корабельщиками нас обоих бросят в огонь. Пошли на борт, я хочу посмотреть устройство галеры.

– Оно тебе надо?

– До открытия портала еще одно лето, надо бы сбегать за золотишком.

– А что, правильная мысль, лесопилка у нас есть, сделаем легкие и быстроходные галеры, еще и пушки поставим.

Конструкция корпуса корабля оказалась примитивной и ничем не примечательной. Зато фальшпалуба для гребцов объяснила непонятку с небольшим разносом двух рядов весел. Вдоль бортов шла подвесная палуба с лавками разной высоты.

– Как здесь низко! – встав на четвереньки, недовольно проворчал Норманн.

– По-другому нельзя, иначе борт получится слишком высоким, и судно перевернется.

– Если только верхнюю палубу убрать.

– Так и делали во времена Ясона[25], затем поняли преимущество сплошной палубы.

– Ну да, безопаснее для мореплавания, и груз предохраняется от брызг и дождей.

– Эх ты! А еще называешь себя князем! Палуба в первую очередь делается для удобства в морском сражении!

– А где пленные?

– Одной толпой с монголами погнали.

– Что за спешка? Не успели стойбище захватить, а пленных уже погнали к реке.

– Нам предстоит три галеры разгрузить да собранное добро отнести. Работы как минимум на два дня.

– Ты не в курсе, куда Речан ушел?

– На постоялом дворе с погонщиками договаривается. Не на себе же трофеи до Камышинки переть!

– Правильная мысль, на верблюдах быстро всю добычу свезем к реке!

Слова о верблюдах и реке подтолкнули к новой идее. Норманн спустился на берег и направился обратно в стойбище, где еще не утихомирились норвежцы. Ульфор моментально въехал в тему и даже предложил переодеть своих воинов в одежды генуэзских купцов. Хозяева постоялых дворов недолго отнекивались, сами побежали готовить верблюдов, когда Норманн пообещал долю с захваченных караванов. Под шуточки-прибауточки оставшихся в стойбище мурманов псевдокараван вышел незадолго до заката. Смеялись и Норманн с Ахиллом, действительно, в чулках и шортах фонариком норвежцы выглядели забавными цирковыми клоунами.

Пламя занималось как-то лениво, над галерами даже не витал дымок. Странно, в каждый кораблик напихали по возу сухого камыша, по идее пожар должен был полыхнуть, охватив в одночасье все вытащенные на берег суда.

– Чего это у тебя такой пасмурный вид? – спросил подошедший Ахилл.

– Галеры не горят, а почему, понять не могу.

– Нормально горят, или ты ожидал яркого факела?

– Ну да. Дерево всегда хорошо горит.

– Дерево дереву рознь, этим кораблям за сотню лет. Мореный дуб всегда горит как бы нехотя.

– Когда они сгорят? Сколько мне ждать?

– Стой здесь сутки, если хочешь увидеть, как сгорят дотла.

– Уходить пора, вон последние верблюды через холм перевалили.

– Да не бойся ты, галеры уже не потушить! Подойди ближе и сам поймешь.

Норманн зашагал к берегу, но вскоре остановился. Действительно, подойти ближе пятидесяти метров оказалось невозможным. От внешне безопасных галер шел нестерпимый жар, который может дать пламя регенерационной печи в цехе сортовой стали.

– Я никогда не видел горящего дуба, тем более мореного.

– Ты не передумал атаковать стойбище хана Увека? – спросил Ахилл.

– Нет, конечно, – раздраженно ответил Норманн. – Это пограничное поселение, его обязательно надо снести.

– Ты как маленький ребенок. Кочевникам нечего терять, мы сегодня сожгли юрты хана Уйгура, а завтра его сын поставит новые.

– Не совсем так. Мы вырезали весь скот, нанесли роду Уйгура серьезный материальный ущерб.

– Ну да, еще припомни этот дурацкий шест с лошадиной головой и копытами! Кочевники отнюдь не глупы, просто так на испуг не возьмешь.

– Опасаешься ответного удара? – усмехнулся Норманн. – Зря. Наказание последует через русских князей.

– По меркам сегодняшнего дня от Москвы до твоего замка, как до Америки в мое время.

– Время покажет, – легкомысленно отмахнулся Норманн. – Для начала надо вернуться в замок.

– Сами вернемся, не сомневаюсь. Вот трофеи не довезем – или растеряем, или утопим.

– Вряд ли, – уверенно ответил Норманн. – На корабликах достаточно места.

– Ты в своем уме? – остановился возмущенный Ахилл. – Забыл о пленных? Или решил их отпустить?

– Пленных как раз и немного, больше половины бывшие рабы. Запряжем их в лямку, пусть тянут наш флот вверх по реке.

– Общая скорость упадет. В Онегу не успеем до первого льда.

– Разделим на группы – одни тянут, другие отдыхают в лодках.

– Выдумщик ты или жадина!

– Нам золота вполне хватит. Дружинники с норвежцами не поймут, нельзя мимо легкой добычи проходить!

– Ты князь, объясни опасность перегруза суденышек.

– Бесполезно! Я уже пытался выбросить всякий хлам. Они тащат все подряд, от глиняной миски до серебряной ложки.

– Никого не надо уговаривать, прикажи – и весь разговор, – решительно возразил Ахилл.

– Извини, я никого не хочу обижать. Мы здесь пришлые, вчера пришли, завтра уйдем, а они родились и умрут в своем времени.

– Ради своего человеколюбия потащить переполненные корабли до Новгорода?

– Недалеко от стойбища хана Увека находится столица Булгарского царства.