Вокруг толпились люди, делая беседу почти невозможной.

— Что вам нужно? — спросил Худ.

Ратлидж скорее прочел по губам, чем слышал его слова.

— Выпивка и несколько слов, — ответил он.

— У меня нет времени. — Худ подошел ближе и осведомился: — Вы не поймали вашего убийцу?

— Еще нет. Прошлой ночью он чуть не убил еще одного человека.

Худ кивнул:

— Я слышал об этом.

— У вас когда-нибудь были неприятности с полицией? — спросил Ратлидж.

Худ хрипло засмеялся:

— Нет, с тех пор как я получил урок в двенадцать лет. Все еще пытаетесь установить связь с тем, другим человеком?

— То расследование успешно завершено.

— Рад это слышать. — Он быстро перешел улицу и скрылся в магазине.

Ратлидж смотрел ему вслед.

— Я еще займусь тобой, приятель, — пробормотал он себе под нос и повернул к Ярду.

Но вместо этого Ратлидж поехал на Болингброк-стрит, чтобы встретиться с Сюзанной Теллер.

К его удивлению, она согласилась принять его. Портьеры в гостиной были задернуты, но даже при плохом освещении Ратлидж видел красные ободки вокруг ее глаз от слез и бессонницы. Все же, подумал он, она нашла в себе силы держаться.

«Гнев», — неожиданно произнес Хэмиш.

Ратлидж подумал, что это правда. Ибо она заставляла его стоять, как слугу.

— Я хотел сообщить вам, что полиция дала разрешение выдать тело вашего мужа.

— Благодарю вас. Мне звонил инспектор Джессап. Я договорилась о службе на завтра во второй половине дня.

— Ваш муж никого не убивал, миссис Теллер. Он полностью оправдан.

— Как приятно знать, что пастору не понадобится упоминать в надгробном слове, что Питера едва не арестовали за убийство, — иронически усмехнулась она.

— Если бы я знал всю правду с самого начала, все могло бы сложиться по-другому.

— Я знаю только то, что вы превратили его последние дни в ад на земле. Надеюсь, это подарит вам несколько бессонных ночей, как ему.

— Думаю, на моей совести более тяжкое бремя, чем это.

— Кто убил эту женщину в Ланкашире? — спросила Сюзанна.

Он рассказал ей, и она заметила:

— Ревность — страшная вещь.

— Но вы не ревновали к Флоренс Теллер. Не было повода. Она не была женой Питера.

— Меня это не беспокоило, с тех пор как я узнала. — Сюзанна все еще поддерживала ложь. — У нас был счастливый брак, верите вы или нет.

— Вы спрашивали вашего поверенного, каковы ваши права, если вы настаиваете на этой шараде? Являетесь вы или нет законной супругой? Миссис Теллер мертва. Конечно, капитан должен был обеспечить вас в своем завещании.

Это явно потрясло ее.

— Наши поверенные в этом разберутся.

— Или, возможно, они не были информированы о необходимости обеспечения. Если ваш муж не изменил завещание в последние десять дней.

— Вы невероятно жестоки, инспектор. Мой муж мертв, и эта женщина в Хобсоне тоже. Его уже нельзя преследовать за двоеженство, и вы только навлечете публичный позор на меня, если будете продолжать копаться в этом.

— Навлекать позор не входит в мои намерения, миссис Теллер. Но когда люди нарушают закон, — напоминаю вам, что существует закон против двоеженства, — часто бывают последствия, от которых страдают невиновные. Ваш муж, например, чье имя было использовано Уолтером Теллером. И Дженни Теллер, которой — если бы правда выплыла наружу — предстояло узнать, что она вовсе не жена мистера Теллера и ее ребенок незаконнорожденный. Было весьма удобно для них умереть именно сейчас. Случайно? Весьма вероятно. Но если нет, я хочу сообщить вам, что вы также можете подвергаться опасности. Вы очень сердиты из-за смерти вашего мужа. Это вполне понятно. Он принял на себя удар за проступки своего брата и сопротивлялся каждому моему шагу. Теперь я понимаю почему. Вы все очень любите Гарри. И вы защищаете его, а не его отца. Но когда ваши права вдовы капитана будут отрицать, вы можете увидеть все в ином свете. И если вы будете вынуждены сказать правду, чтобы защитить себя, вы сломаете эту стену молчания.

Ратлидж видел, что Сюзанна не учитывала возможных для себя юридических последствий.

— Но вы только что сказали, что смерти Питера и Дженни были случайными, — медленно отозвалась она, словно обдумывая услышанное.

— На этой стадии мы должны считать их случайными. Мы не смогли найти доказательства противоположного. Но они были… весьма своевременны. Вы должны видеть это.

Сюзанна покачала головой:

— Покушение на меня вывело бы наружу все, что семья старалась уберечь.

Ратлидж оставил это без внимания:

— Что касается голосов, которые слышал ваш муж в коттедже, когда разговаривал с Флоренс Теллер, это мог быть попугай Джейк, которого привез ей муж. Он иногда говорит. Точнее, имитирует голоса.

— Попугай?

— Да. Он здесь, в Лондоне. Вы можете увидеть его сами.

— Нет. Вы говорите, у меня нет оснований верить, что Уолтер или Эдвин в то время побывали в доме Флоренс? А Питер был так уверен…

— Думаю, Эдвин может доказать, что был в Кембридже. А Уолтер знал, что вы раскрыли его секрет. Он не покидал Лондон.

— А может, это трюк, чтобы проверить, отзову ли я мое обвинение в убийстве? — с подозрением спросила она. — Я вам не верю.

Ратлидж улыбнулся:

— Я не прошу вас верить мне. Только обдумайте мои слова.

Он повернулся, чтобы уходить, но Сюзанна остановила его:

— Вы говорите, что не все ясно с Уолтером.

— Я сделаю все возможное, чтобы защитить Гарри. Ради его матери. И я обязан ради памяти капитана защищать вас. В то же время у меня есть долг перед законом. Пока я не буду удовлетворен, дела о смерти вашего мужа и Дженни Теллер не будут закрыты.

Ратлидж возвращался в Ярд, когда увидел Мередит Ченнинг, вышедшую из Вестминстерского аббатства. Рука ее все еще была на перевязи, но, насколько он мог судить, движения не причиняли ей боли. Ратлидж подъехал ближе и окликнул ее.

Мередит подняла взгляд, узнала его и подошла к машине.

— Вижу, вы поправились, — сказал он.

— А вы нашли людей, которых искали? С ними все в порядке?

— Да, слава богу. Я вернулся к вам, но мне сказали, что вас уже увели, хотя никто не знал куда.

— Очень добрая женщина приняла нескольких потерпевших. Было облегчением убраться подальше от этого ужасного места. А потом за мной приехали друзья. Несколько дней я оставалась у них. — Она сделала паузу. — Иен, я решила немного попутешествовать. Думаю, это пойдет мне на пользу.