– Не шутит, – сказал Келдыш. – Услышит.

– Вы про него хотели со мной поговорить?

– Частично. А частично… – Он пересел на место Бориса, стянул и положил на столик кольцо. – Вот про это.

Агата виновато сморщилась.

– А его нельзя никак починить?

– Оно вовсе не сломано. Оно просто… дурит.

– Что? Дурит? Как это?

Келдыш подпер рукой скулу, мрачно разглядывая собственное кольцо.

– Если бы я знал – как. Думаю, это происходит потому что тогда, в Котле, оно было на вашей руке. Не вы одна тогда получили магию. Кольцо хапнуло тоже. Как металл – радиацию…

– И теперь…

– И теперь оно выдает не только мою собственную магию, но и вашу… наследную.

Келдыш развел руками и вновь подпер щеку.

– А в чем проблема-то, Игорян? – весело вопросил Борис, возникая на пороге с подносом в руках. – Ну подкинули тебе чуток магии на бедность. Сам же жаловался, проблемы у тебя. Считай это гуманитарной помощью, Агате не жалко.

– Да, – сказала Агата, послушно принимаясь за чай.

Келдыш поморщился с закрытыми глазами.

– Тут столько нюансов…

– Ну, например? – Борис подтащил третье кресло и устроился в нем очень основательно. С аппетитом захрустел вафлями.

Келдыш мрачно усмехнулся.

– Например? Теперь крис предупреждает меня, когда Мортимер появляется где-то поблизости.

– А?

Борис хрустеть перестал. Поднял густые брови:

– А? – Вряд ли он копировал Агату.

– Видимо, он считает ее своей второй хозяйкой.

– Никогда не слышал о кристаллизаторе на двоих! – категорически заявил Борис. – Что еще за массовое производство?

– Мы много чего с тобой не слышали.

– Ну? И что еще приключилось?

– Мортимер, наденьте, пожалуйста, кольцо.

Агата поглядела с опаской.

– А что будет?

– Больно точно не будет, – заверил Келдыш серьезно.

Агата с осторожностью подцепила кольцо. Тяжесть и даже холод его были знакомы и привычны. Надела, посмотрела на Келдыша. Он потянулся через стол и небрежно взял ее руку, двумя пальцами сжав кристаллизатор.

Возьмите вафлю.

– Я не хочу… – начала Агата и осеклась. Келдыш растянул губы в улыбке.

Точно не хотите?

Точно, подумала Агата. Келдыш кивнул и убрал руку. Борис наблюдал с интересом:

– И что это такое сейчас было?

– Да так, – небрежно сказал Келдыш. – Обмен мыслями. Глаза вампира азартно блеснули.

– А мне можно?

– Не выйдет. Уже с другими пробовал.

– А со мной?!

Келдыш кивнул Агате.

– Попробуйте, ведь не отвяжется!

Агата послушно протянула руку. Ладонь вампира была очень холодной.

– Ну и как? – осведомился Келдыш через минутную паузу.

Агата пожала плечами.

– Что, правда ничего? – огорчился Борис.

– Правда. А вы про что подумали?

– Делал комплимент твоим красивым глазам…

– Скажи уже вслух, – посоветовал Келдыш. – Чего зря добру пропадать?

– А вы давно про это знаете?

– Когда давал вам свой телефон. Там, в парке. Думал, показалось. Но, знаете, если Ловцу что-то кажется… – Келдыш пожал плечами.

Агата лихорадочно вспоминала, о чем тогда думала. О его подружке? О том, что сейчас этот телефон на кусочки разорвет? О том, почему она сама такая некрасивая и невзрослая? Агата поспешно сняла кольцо и положила на стол. Ни за что больше не даст Келдышу взять ее за руку!

– Ты уже говорил кому-нибудь? – спросил Борис, кивая на кристаллизатор.

– Черта с два! Лишиться криса? Да нас замучают опытами и экспериментами!

Борис откровенно развлекался:

– А что? Новое слово в магии! Кристаллизатор на двоих! Кольцо-телепат! Может, это явление назовут вашими именами? Хочешь прославиться, Агата?

Келдыш когда-то сказал: Мортимер, кольцо не обручальное… Агата исподлобья посмотрела на него. Узкое лицо. Опущенные темные ресницы. Красивые губы, сейчас – со вздернутыми в улыбке уголками. Темная полоса щетины на щеках. Прямые сильные плечи. Длинные пальцы, рассеянно играющие с кольцом.

А хоть бы и обручальное…

Келдыш внезапно вскинул глаза, Агата, вздрогнув, отвернулась. Тут же успокоила себя: ведь кольца-то она сейчас не касалась!

– Нет, – сказала, вспомнив про вопрос. – Не хочу.

* * *

– У вас тут здорово!

Конечно, похвала относилась прежде всего к книгам, которые заполонили гостиную и кабинет и на которые Мортимер алчно поглядывала. Но ему неожиданно стало приятно. Игорь осмотрелся заново.

– Когда я был… в вашем возрасте, мне все это казалось жутко старомодным. Мечтал все переделать, знаете, такой хай-тек: минимум мебели, металлические поверхности. Когда я… стал хозяином дома, сначала руки не доходили, а потом понял, что мне этого больше не хочется. Конечно, пришлось заменить коммуникации, сантехнику, проводку… Но внизу, кроме кухни, вся обстановка осталась прежней. Лизка тоже довольна.

– А вы здесь один живете? – Агата, сложив за спиной руки, чтобы чего-нибудь ненароком не задеть, чинно двигалась по кабинету, разглядывая фотографии, книги, какие-то чугунные фигурки. Тут же испугалась, что Келдыш может неправильно понять, и вспыхнула. – В смысле…

Он понял правильно.

– Родители умерли.

Большая близорукость развивает другие – компенсационные – органы чувств, объясняла как-то Агате врач-окулист, утешая, что нельзя немедленно сделать операцию. У кого-то развивается обоняние, у кого-то – тактильная чувствительность… У Агаты, наверное, был переразвит слух: ей всегда было важнее, не ЧТО говорят, а КАК говорят. Она оглянулась и внимательно посмотрела на Келдыша.

– Во время войны?

Он помедлил, прежде чем кивнуть.

– Они оба были магами… Так что… – Он пожал плечами. Агата сильнее сцепила за спиной руки. До боли. Каждый раз происходило – или говорилось – что-нибудь, что возвращало их к самому началу. Ловец и – девочка, к которой он испытывал теперь уже вполне понятную неприязнь.

– Удар пришелся по другим районам. Этим домам повезло… – но не их обитателям, мысленно закончила Агата. – А Лизка предпочитает жить в пригороде. Там есть сад. Она и сюда притаскивает какие-то горшки, – он мотнул головой на подоконник, – но я вечно про них забываю.